Священный сезон - Антонов Антон Станиславович - Страница 65

Он решил, что теперь очень удачный момент для того, чтобы распространить свой авторитет и свою власть на земли, где его до сих пор не признавали за старейшину. И нужны для этого всего две вещи – устранить воеводу Вадима и отобрать трофейный параболоид у его племянника.

С его стороны это даже не будет нарушением лесного мира. Старейшины облечены не только правом, но и обязанностью наводить порядок среди лесных людей – а значит, надо только доказать, что нарушителем мира и спокойствия является воевода. И тогда никто не осудит старейшину Тельца за то, что он пошел на воеводу войной.

А доказать, что воевода Вадим нарушает неписаные законы лесного братства, будет легче легкого.

Мало того, что он вступил в сговор с пришельцами и привел их в лес.

Мало того, что он допустил в свою общину новых мутантов с мозгоедами в голове – в то время как лесные люди считают мозгоедов своими главными врагами и должны уничтожать как их, так и их носителей при любой возможности.

Мало того, что его ближайшие соратники полковник Демьяновский и лунная ведьма, а также примкнувший к ним Джедай участвовали в междоусобице и положили из огнестрельного и инопланетного оружия не один десяток лесных людей – не только фанатиков, но и православных мирян.

Этого Вадиму Богатыреву показалось мало, и в довершение всего он вместе с теми же Демьяновским и Джедаем изгнал из своих владений полноправного старейшину, публично оскорбив его при этом.

Тем самым он нанес обиду не только самому старейшине Тельцу, но и всему лесному братству. Так что старейшина мог с полным правом призвать его к порядку и, если понадобится, применить для этого силу.

Но для полной легитимности силовых мер Тельцу не хватало поддержки других старейшин или хотя бы других общин, которые прямо ему не подчинены.

И Тельцу не пришлось долго искать союзников.

Его собственные отряды еще не успели прийти на Кубенское озеро, а эмиссары Ордена креста и меча уже были там с обещанием привести под знамена Тельца все христианское воинство.

Поначалу Телец не особенно поверил в эти заверения. Он знал, что архиепископ Сергий под угрозой отречения запретил православным даже думать о междоусобице и особо подчеркнул в своем отеческом послании, что привести безбожников и заблуждающихся к истинной вере можно только убеждением, но никак не оружием.

Однако в те дни, когда Телец собирал свою армию на Кубенском озере, архиепископу, который болел в своей резиденции на Вятке, стало хуже.

Он умер, так и не узнав, что междоусобица, которую ему удалось остановить в союзе с предводителем язычников Владимиром Ярославичем Богатыревым, была не последней.

Его преемником стал новоиспеченный епископ Павел, которого владыка Сергий посвятил в архиерейский сан за несколько дней до смерти. Но не успели похоронить владыку, как случилось то, что и должно было случиться.

Между христианами произошел раскол. Сторонники мирной линии покойного владыки не сошлись во мнениях с воинствующими общинами и отдельными иереями и проповедниками, тяготеющими к Ордену креста и меча.

Этим последним обязательно нужны были союзники в их крестовом походе против безбожников и слуг сатаны. И Телец оказался для них самой подходящей фигурой.

Молодой предводитель Ордена – сын прежнего, погибшего в адском огне во время первой стычки со слугами дьявола – без труда нашел общий язык с Тельцом.

Он не стал настаивать на каких-то особых условиях, полагая, что сейчас главное – сокрушить боевой потенциал воеводы Вадима и его соратников. А когда это будет сделано, никто и ничто не помешает Ордену окрестить всех уцелевших и истребить упорствующих во славу Господа.

Так что теперь и Телец, и Орден были готовы к войне и преисполнены решимости.

Остановить их могло только чудо – и почему-то новые союзники совершенно забыли, что в стане воеводы Вадима теперь есть люди, способные творить чудеса.

Глава 62

Операцию по захвату инопланетного боевого звездолета следовало хорошо обдумать и спланировать, и на первый взгляд могло показаться, что оснований для спешки нет. Жили же как-то без инопланетных кораблей двенадцать лет – можно и еще несколько лет потерпеть.

Но уже вышел с Кубенского озера старейшина Телец со своим войском, и в этот момент воевода Вадим оказался практически без союзников.

Язычники отказались вмешиваться в междоусобную свару, и их предводитель старейшина Владимир Ярославич ясно сказал, что не станет поддерживать даже родного сына, если тот готов нарушить лесной мир.

Воевода Вадим и в самом деле был родным сыном старейшины Владимира и ответил ему почтительно:

– Я готов подчиниться любому решению старейшин, но я не намерен поднимать руки перед самозванцем, который идет на меня войной.

Было очевидно, что право Тельца называться старейшиной воевода Вадим не признает никогда. Их ссора зашла слишком далеко.

Не менее очевидно было и то, что Телец тоже не остановится.

В его ставку на озере Кубенском спешно примчался самый авторитетный из старейшин Северного леса – профессор Горенштейн. Он казался почти незаметным на фоне таких людей, как архиепископ Сергий или Владимир Ярославич, но пользовался уважением на огромной территории и славился своей беспристрастностью, которой ни Сергий, ни Пасечник похвастаться не могли.

Владимир Ярославич всегда искренне ненавидел «ромеев», к которым причислял всех христиан без разбора, и вынужденное смягчение позиции ради укрепления лесного единства ничего по большому счету не изменило.

И то же самое можно было сказать про владыку Сергия, главной мечтой которого было вернуть язычников в лоно православной церкви.

А профессор Горенштейн относился к христианам и язычникам одинаково. Сам он был атеист, но вовсе не стремился обратить в безбожие окружающих.

Это помогало ему улаживать межконфессиональные конфликты, и свою резиденцию, расположенную довольно далеко от реки Сухоны, он покинул именно ради этого. Горенштейн сорвался с места еще во время первых столкновений христиан с язычниками и «лунатиками».

Но до вологодской земли профессор добрался только к шапочному разбору. Он присоединился к двум другим старейшинам, которые пребывали в полной уверенности, что мир восстановлен. И тут, как гром среди ясного неба, пришло известие о триумфальном возвращении воеводы Вадима, которое завершилось безобразной сценой на пиру.

Старейшина Владимир тоже собирался на этот пир, и воевода даже хотел послать за ним параболоид – и как знать, может, в присутствии старейшины инцидента с Тельцом и не случилось бы. Но тут архиепископу Сергию стало хуже, и Владимир Ярославич решил, что будет невежливо покидать его ставку в такой момент – даже ради встречи с сыном.

Единство лесного братства важнее родственных уз.

Но как видно, если разрушение началось, то его ничем не остановишь.

Воевода Вадим поссорился с Тельцом, а владыка Сергий тем временем умер. И теперь христиане были готовы присоединиться к армии Тельца, дабы покарать нечестивого безбожника Вадима и всех, кто с ним.

Миссия профессора Горенштейна провалилась целиком и полностью. Телец был согласен отступиться только в одном случае – если воевода Вадим признает его главенство и отдаст трофейный параболоид в распоряжение старейшин.

Мало того, Телец хотел, чтобы старейшины поручили именно ему хранить параболоид и распоряжаться им в случае необходимости.

Понятно, что на это никогда не пошел бы не только воевода Вадим, но и его отец Владимир Ярославич, и даже сам миротворец Горенштейн.

Так что миссия профессора потерпела неудачу. А тем временем Владимир Ярославич все-таки встретился с сыном на реке Сухоне и уведомил его лично, что язычники не будут принимать участия в междоусобице вне зависимости от того, кто в ней виноват.

Только Белояр Длиннобородый заявил, что он не собирается уклоняться от боя, поскольку хорошо представляет себе, что будет после того, как христиане в союзе с Тельцом сомнут «лунатиков».