Лифчики и метлы - Млиновски Сара - Страница 36

Может, платье Изи Симпсон разрешат взять взаймы? Не могу дождаться, когда выйду в нем на сцену перед всей школой!

— Эй, Рейчел? — окликнула мама, перемешивая пасту. — Ты витаешь где-то далеко. Все в порядке?

— Что?

Она взяла дуршлаг и вывалила в него кипящую пасту.

— Волнуешься перед большим днем?

Очень. Мои пятнадцать минут славы.

— Думаю, будет весело. Ты придешь, правда? — Я забыла ее пригласить раньше. За каждым участником шоу резервируются шесть мест в первых рядах. Три из них я обещала папе (хотя, надеюсь, к тому времени Дженнифер и Присси уже станут историей), одно маме, одно Мири и одно Тэмми, если мы помиримся.

Мама уронила дуршлаг, и паста вывалилась в раковину.

— Приду ли я? На свадьбу твоего отца? Прости, дорогая, но это событие я предпочла бы пропустить. — Она собрала макароны, руки у нее тряслись.

Я почувствовала, как щеки у меня начинают гореть, и плита тут ни при чем.

— Я думала, ты имеешь в виду шоу мод.

Она прижала руки к животу и расхохоталась:

— Конечно, я приду на твое шоу. Сколько стоят билеты?

— Десять баксов каждый, — сказала я, глядя на свои руки. У меня папины руки. Длинные пальцы, толстые ногти. — Все деньги пойдут на оплату бала выпускников. Но тебе гарантированы хорошие места.

Странно, как она разнервничалась из-за свадьбы. Если свадьба вообще состоится. Каково это, жить с человеком пятнадцать лет, родить ему детей, а потом оказаться не приглашенной на главное событие в его жизни? Второе главное событие, если первым считать его женитьбу на тебе.

— Мы придем, — сказала мама; как только мы перестали говорить о свадьбе, она сразу успокоилась. Ни за что больше не стану с ней это обсуждать, но, если мой бывший муж снова женится, мне захочется узнать все подробности этого события.

Если только они не причинят мне боль.

Я вспомнила день, когда папа сообщил, что женится. Это был вечер пятницы в августе. Мы с Джевел гуляли в Центральном парке, готовясь к первому дню учебы в старших классах. В шесть часов я и Мири уехали на поезде в Порт Вашингтон, и, когда папа нас встретил, мы направились прямиком в «Ал Денте», отличный итальянский ресторан.

Я ничего не замечала до салата «Цезарь», когда увидела на пальце Дженнифер кольцо размером с яблоко. Я чуть не подавилась, Я в ужасе смотрела на него.

— Это?..

Папа сжал плечо Дженнифер и сообщил:

— Мы с Дженнифер решили пожениться.

Глаза Мири наполнились слезами. Папа решил, что это слезы счастья, и сказал:

— Смотрите, как это взволновало вас, девочки! — А затем на белоснежный костюм Дженнифер опрокинулся бокал красного вина.

Теперь я понимаю, что этот бокал был работой Мири, ведь к нему никто не прикасался. Так держать, Мири!

Когда в воскресенье мы вернулись домой, мама мыла посуду за все выходные.

Мири открыла рот, а я попыталась телепатически внушить ей: «Не говори ни слова! Не говори!» Не сработало.

Она сказала:

— Папа женится. — Радость от нашего возвращения испарилась с маминого лица. Она побледнела, положила тарелку, которую в этот момент мыла, и медленно сползла на кухонный пол. Вода так и продолжала течь.

— Прости, — прошептала Мири, пораженная эффектом, произведенным ее словами. Потом моя сестра расплакалась. Я не знала, от боли ли, которую она сама чувствовала, или от боли, которую причинила. Следом начала плакать я. Я опустилась рядом с мамой и положила голову ей на колени.

Я почувствовала ее пальцы в своих волосах. Я не хотела смотреть на нее, не хотела знать, плачет ли она тоже. Я не могла этого вынести. Как он мог так поступить? Как он мог бросить нас и жениться на ком-то еще? Как она позволила такому случиться?

Потом на пол опустилась и моя сестра и сказала мне, что все будет хорошо. И вот они вдвоем гладят меня по волосам, и я успокаиваюсь.

За исключением небольших деталей («прости мам, я не смогу провести с тобой эти выходные, потому что будет сама-знаешь-что»), я не собиралась говорить о свадьбе.

— Поставь, пожалуйста, две тарелки, — попросила она.

Еще один разговор о свадьбе благополучно завершен. Теперь осталось только отменить свадьбу.

Весь следующий день в школе я пыталась придумать план В. Вернувшись домой после уроков и двух изматывающих репетиций, я обнаружила, что мама читает роман, а Мири в своей комнате практикуется в корейской борьбе.

Я заглянула к ней и увидела, как она тренирует удар ногой перед зеркалом.

— До свадьбы осталось меньше трех недель. — Я была в панике. — Почему ты тратишь время непонятно на что, а не на разработку нового плана?

— Помимо свадьбы у меня есть и другие обязанности, — ответила она. — Например, таеквондо и домашние задания в школе. А у тебя разве нет?

О каких обязанностях можно говорить при таком кризисе? Но теперь, когда она об этом сказала, я вспомнила, что в среду у меня тестирование по математике. Еще я должна до следующей среды прочесть «Гекльберри Финна». Это не проблема, поскольку обычно за неделю книгу я прочитываю. Сегодня начну с пятидесятой страницы. А в следующий четверг у меня тестирование по французскому и стоп! Нужно определиться с приоритетами!

— Что нам делать?

— Больше вариантов нет.

И тут я увидела то, что надеялась не увидеть больше никогда.

— Что это такое? — крикнула я.

— Что?

— Это! — Я указала на ее забинтованные руки. Ужас. — Ты лишилась рассудка?

Она покраснела и опустила глаза в свой блокнот.

— Я не хочу больше портить себе руки.

Я знаю, этому может быть лишь одна причина. Плохо, что она приняла нейтрализатор заклинания правды и больше не хочет быть полностью честной со мной.

— Такого не может быть. У магии нет ограничений!

— Ну, тогда я не знаю, что еще мы можем сделать, — сказала она, захлопав своими длинными ресницами.

Это потому, что она и не пытается. Где колдовская книга? Я заметила ее за кроватью Мири, на полу под спящим Тайгером. На полу! Так ты поступаешь с древней колдовской книгой? Я вытащила книгу из-под кота и положила на стол.

— Загляни в книгу. Она прямо перед тобой. — Нужно подумать. Секундочку… прямо перед тобой. Мое сердце готово было выскочить из груди. — Мы упускаем что-то очевидное.

Она раскрыла книгу.

— Что очевидное?

— Мы должны попросить его разлюбить ее.

— Мы уже пытались, — медленно ответила она будто я дошкольница, которую учат читать. Это привело только к тому, что он полюбил ее еще больше.

— Мы сделали не все, — сказала я. — А если он влюбится в кого-то еще?

Мири пролистала страницы.

— В кого? Он больше никого не знает.

— Нет, знает. — Я вскинула брови и внимательно посмотрела на нее.

— Наша мама? — наконец поняв, спросила Мири.

Да, наша мама. Мы сделаем так, что он опять полюбит маму. Мы обе замолчали, смакуя эту возможность, как шоколадное мороженое.

Через несколько секунд она подняла на меня глаза и часто заморгала.

— Я… но… заклинания временные, — проговорила она, голос ее срывался. — Особенно любовные заклинания.

— Это не имеет значения, — прошептала я. — К тому времени свадьбу уже отменят.

Мири медленно покачала головой:

— А как же мама? Ей же снова будет больно.

— Разве ты не видишь? Если он влюбился в нее однажды, он сделает это еще раз. Ему просто нужно помочь пойти в правильном направлении, осознать, что, уйдя от нас, он совершил самую большую в жизни ошибку. Идеально. Мы не только спасем папу от брака с Дженнифер, но и вернем его маме. Убьем двух зайцев одним выстрелом.

— Мама и папа снова вместе, — заворожено проговорила Мири.

— Она все еще любит его, — сказала я. Мое сердце билось все быстрее, будто я пробежала уже тысячу ступенек.

Мири кивнула:

— Я знаю. Она сохранила его футболку. Помнишь, ту, серую? В которой он…

— футболка, — сказала я. — Превосходно! Мы сможем использовать ее для заклинания! За дело.

— Она читает, — сказала Мири, слезла со своего стула и зашагала по комнате. — Вот как мы поступим. Я отвлеку ее, когда она будет готовить ужин. Попрошу рассказать еще что-нибудь о колдовстве. Она это любит. Ты знаешь, что история нашей семьи идет из Салема? Круто, правда? Мама говорит, у нас остались там связи, и я не могу дождаться, когда отправлюсь туда. Я спросила ее, не там ли живет тетя Саша, но она все еще не хочет об этом говорить…