Останемся друзьями - Селмер Мишель - Страница 25

— Думаю, да.

— А что чувствует Терри?

— Что не может позволить себе зависеть от кого-то, потому что это приводит к боли.

Мама сделала глубокий вдох.

— Очень плохо. Но я не удивлена. Ей досталось в жизни.

— Но с тех пор, как она это сказала, все заметно улучшилось. Сегодня она говорила о следующем Рождестве, поэтому я подумал, что, может, мы все еще будем женаты к тому времени. Я просто хочу быть уверен в своих чувствах. Я не хочу проснуться через пару лет и понять, что совершил ужасную ошибку… Потому что потерял жену и лучшего друга.

— Не все браки заканчиваются разводом, Ники.

— Мам, ты не можешь отрицать, что наша семья не может похвастаться счастливыми браками. Вы с папой ужасно жили. Джесс несчастна.

— Всему есть свои причины.

— Семейное проклятие Кароссели?

— Ник, постарайся понять, мы с твоим отцом никогда не были друзьями. Когда дело касалось постели, все было просто великолепно, но для построения прочной семьи этого оказалось недостаточно. Не помогло. По крайней мере дольше медового месяца. А твоя сестра так страстно желала доказать, что она не такая, как ее родители, что бросилась в отношения, к которым оказалась не готова. А когда все пошло наперекосяк, поняла, что не знает, как это решать. К сожалению, в этом большая часть моей вины. С меня трудно было брать пример. Только совсем недавно я наконец посмотрела на ситуацию трезвым взглядом и поняла, как должны выглядеть настоящие отношения. Знаешь, кто мне помог в этом?

Ник покачал головой.

— Вы с Терри.

— Правда?

— Может, вы и не видите главного, но все остальные видят. Вы созданы друг для друга.

— Возможно, это глупый вопрос, но если вы были несчастны, зачем заводили детей?

— Потому что считали, что это все изменит, сблизит нас. Ненадолго срабатывало. Поэтому каждый раз, когда становилось труднее, появлялся новый ребенок.

Это объясняло тот факт, почему Джесс родила четверых детей.

— То есть ты хочешь сказать, что рожала детей, чтобы спасти брак?

— Конечно нет. Я была счастлива узнать, что беременна, каждый раз. Вы, детки, были светом в моей жизни. Тем, что заставляло меня двигаться вперед, даже тогда, когда мне казалось, что нельзя больше и минуты прожить в такой беде. — Она дотронулась до щеки сына. — Ты и сестры всегда делали меня счастливой.

— Если ты была такой несчастной, почему не развелась раньше?

— У меня было трудное детство, и я хотела, чтобы у вас все было по-другому. Я думала, что, даже если сама не могу быть счастливой, по крайней мере, у детей будет двое родителей.

— Но наша семья была ужасна, мам.

Женщина вздохнула:

— Знаю. Но я должна была попытаться. И вы никогда не поймете, как сильно я жалею о том, через что вам пришлось пройти, и ваш отец тоже. Мы делали все, что было в наших силах, по крайней мере, мы искренне в это верили.

— А то, что вы делаете сейчас? От этого кому будет лучше?

Она повела плечами:

— Все, что я знаю, — нам весело вместе. Мы разговариваем, смеемся. Он понимает меня, как никто другой. А насчет секса…

Ник поднял руку, чтобы остановить мать.

— Стоп, мам.

Она усмехнулась:

— Смысл в том, что он делает меня счастливым. Может, это надолго, может — нет. Может, нам обоим надо было повзрослеть. Кто знает? Еще я знаю, что наконец после всего мы стали друзьями. У вас с Терри все по-другому. Ты должен решить для себя, любишь ли ты ее.

— Мы дружим уже двадцать лет. Конечно, я люблю ее.

— Но ты влюблен в нее?

Ник пожал плечами:

— Похоже, я не понимаю, в чем разница.

Мать смотрела на него как на идиота. Похоже, он так и выглядел. Может, стоит ударить его еще раз?

— Хорошо, постарайся честно ответить на мои вопросы. О ком ты думаешь в первую очередь, просыпаясь утром?

Это просто.

— О Терри.

— А когда ты не с ней? Как часто ты о ней думаешь?

Нереально посчитать.

— Если бы я мог проводить с ней двадцать четыре часа в сутки, я бы так и поступил.

— Теперь вспомни моменты, когда вы вместе, и опиши одним словом, как ты себя при этом чувствуешь.

Ник подумал, что на этот вопрос ответить будет очень сложно, потому что в последнее время она доставляла ему столько разных, невероятных ощущений. Но тут же в его голове родилось верное определение.

— Я чувствую себя собой. Когда я с ней, становлюсь собой.

— Ты когда-нибудь испытывал подобное с другими женщинами?

— Никогда, — признался Ник. — Ничего подобного.

— Теперь представь ее с кем-то другим.

Он не мог этого сделать. Никто не был достоин ее.

Никто не сможет понять ее так хорошо, как он. Никто не полюбит так, как он.

Видимо, ответ читался в его глазах, потому что его мама улыбнулась:

— Что бы это значило, Ники? Не догадываешься?

Это означало, что он влюблен в Терри. И теперь, оглядываясь в прошлое, Ник начинал понимать, что так было всегда. Он вздохнул и мрачно покачал головой:

— Я такой идиот!

Мама погладила его по руке.

— Когда дело касается отношений, большинство мужчин чувствуют себя именно так.

— А что, если Терри все еще боится довериться мне? Если боится, что я предам ее или исчезну из ее жизни? Как мне убедить ее в моей любви? Как научить доверять мне?

Мать пожала плечами:

— Придется сделать какой-то очень широкий жест, который поможет убедить ее. Совершить романтический поступок. Если ты знаешь ее так хорошо, как мне кажется, тебе это будет несложно.

Когда дело доходило до широких жестов, Нику ничего не приходило на ум. Ему было сложно решить, что он чувствует сам, а теперь приходится вытаскивать чувства из потайных уголков души Терри.

— И раз уж ты определился сам, — сказала его мама, — может, немного подумаешь над тем, чтобы дать поблажку отцу? Все совершают ошибки.

— Некоторые из нас — больше, чем другие.

— Я прекрасно понимаю — у тебя есть все права злиться. Но разве ты не достаточно его уже наказал?

Может, по крайней мере, попытаешься его простить? Попытаешься, ради меня?

— Хорошо, попытаюсь, — сказал Ник.

Его мама улыбнулась:

— Спасибо, сынок.

— Прости, что набросился на тебя, — попросил Ник.

— Ну, судя по выражению твоего лица, для тебя это оказалось гораздо более болезненно, чем для нас с твоим отцом.

Это точно.

Когда Ник вышел из квартиры мамы, он поехал сразу домой, все еще не зная наверняка, что скажет Терри. Если повезет, рождественское настроение волшебным образом поможет ему обрести красноречие, и он найдет нужные слова. Ведь подобное должно происходить по крайней мере один раз в жизни каждого мужчины?

Когда Ник приехал домой, Терри сидела в гостиной на полу, окруженная кучей оберточной бумаги, лент и бантов.

— Я дома, — сказал он, хотя она не могла этого не заметить, потому что он стоял прямо перед ней. Нику всегда с трудом давалось начало разговора.

Терри поняла на него глаза и улыбнулась:

— Ну и как движение в городе?

— Все хуже и хуже, — ответил он. — А как продвигается упаковка подарков?

— Я делаю это каждый год в течение двадцати лет, но так и не освоила технику.

Ник внимательно осмотрел стопку подарков, которые она уже доделала. Они выглядели так, словно их готовил пятилетний ребенок.

— Мои колени скоро расколются. — Терри с трудом встала и окинула взглядом Ника. — Ну и где они?

Он повесил пальто на вешалку.

— Кто — они?

— Украшения, за которыми ты ездил.

— Вот черт! — Ник был в таком смятении, когда уходил из квартиры матери, что забыл прихватить коробку.

— Ты доехал до мамы и забыл то, зачем туда отправился?

— Мне очень жаль.

— Полагаю, про ужин ты тоже не вспомнил.

Проклятье!

— Об этом я тоже забыл. Но у меня есть оправдание. Я наткнулся на своих родителей, занимающихся сексом.

Глаза Терри округлились.

— Вместе?

Он рассказал ей всю историю, под конец которой Терри смеялась так громко, что слезы текли по ее щекам.