Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

НЕ наша Russia. Как вернуть Россию? - Мухин Юрий Игнатьевич - Страница 9


9
Изменить размер шрифта:

Что об этом известно

Но прежде чем сделать выводы, следует остановиться на важном обстоятельстве. Напомню, что я прежде всего сам хочу понять значение результатов этого эксперимента. Я провел в Интернете поиск альтернатив моим выводам и нашел вот что.

При проведении наркоза анестезиологи могут ошибиться, и пациент в ходе операции может проснуться, т. е. к нему может возвратиться сознание. Российский национальный медико-хирургический центр имени Н.И. Пирогова описывает эту ситуацию в статье «Восстановление сознания во время наркоза» так:

«…Общая анестезия предполагает обязательное угнетение сознания пациента, который в этом случае в течение всей операции находится в состоянии медикаментозного сна, просыпается только после окончания оперативного вмешательства и не помнит ничего из того, что происходило с ним в этот период…К сожалению, до настоящего времени у каждого больного, оперируемого в условиях общей анестезии, существует риск проснуться во время операции, при этом такое пробуждение может оказаться не замеченным анестезиологом.

…В ноябре 2004 года в газете “Вашингтон Пост” было опубликовано интервью С. Вильямса, пациента одного из кардиохирургических стационаров США, в котором он поделился воспоминаниями об операции, выполненной два года назад. Вильямс неоднократно просыпался во время операции, слышал шум пилы, рассекающей грудину, рассуждения хирурга о плохом состоянии сердца и высокой вероятности смертельного исхода, чувствовал жгучую боль от разрядов дефибриллятора. “Самым худшим, – вспоминал С. Уильямс, – была моя беспомощность, отсутствие возможности сообщить врачам о том, что я не сплю”. Он не мог ничего сказать, так как в трахею была установлена интубационная трубка для обеспечения дыхания, он не мог пошевелить пальцами или открыть глаза, потому что ему были введены миорелаксанты – препараты, блокирующие мышечную активность. “Мне было очень тяжело”.

…Частота интранаркозного пробуждения составляет менее 1 %, однако она может быть значительно выше, достигая 10 % и более, при некоторых видах операций, например при экстренном кесаревом сечении, при оказании хирургической помощи пострадавшим с политравмой, а также в кардиохирургии. В результате каждый год только в США это осложнение развивается примерно у 20 ООО – 40 ООО больных хирургического профиля…У таких пациентов сохраняется тревожность, страх перед анестезией и операцией, ночные кошмары, длительные депрессии и другие психосоматические признаки синдрома посттравматического стресса, требующие специального лечения» (http:// totalanest.ucoz.ru/publ/1-1-0-3).

Поскольку мне делали операцию «в пожарном порядке», то, может быть, анестезиологи провели мне наркоз недостаточно надежно, и я просто ненадолго проснулся после клинической смерти? А то, что я не мог пошевелить руками и ногами, объясняется введением мне препаратов, «блокирующих мышечную активность»?

Действительно, в интранаркозных пробуждениях и возвращении сознания ко мне в момент клинической смерти похожего очень много. Очень много кроме моих личных ощущений (хотя все, что было, было моим ощущением) и оценки происходящего. Ведь я терял сознание с пониманием того, что со мною случилась какая-то крупная, опасная для жизни неприятность. И проснись я в результате интранаркозного пробуждения, мои ощущения должны были быть продолжением моего страха, предшествовавшего потере сознания. Меня бы волновало, спасают ли меня, умру я или нет. Я бы прежде всего волновался о состоянии моего тела – что с ним?

А я вообще тела не ощущал, а его состояние было мне безразлично, мне было безразлично, спасут меня или нет. Мое состояние было состоянием абсолютного спокойствия. Ни тогда, ни после я не испытывал «тревожность, страх перед анестезией и операцией, ночные кошмары, длительные депрессии и другие психосоматические признаки синдрома посттравматического стресса, требующие специального лечения». Уже по этой причине интранаркозное пробуждение можно исключить.

Кроме того, призывы ко мне «держаться» и обещания, что я буду жить, были уместны именно в момент клинической смерти, а не тогда, когда хирург и реаниматоры меня уже воскресили. Поэтому для меня факт возвращения моего сознания в момент клинической смерти является именно этим фактом, и я не могу трактовать его иначе.

22 августа 2009 г. по НТВ, смотрел передачу на тему данной статьи – о жизни после смерти. Фактов у создателей передачи было много, но крайне низкий культурный уровень работников телевидения не дал им возможности хоть как-то обработать эти факты и прийти хоть к каким-то разумным выводам. Если бы они просто дали интервью с людьми, пережившими клиническую смерть, и выводы психолога, то передача получилась бы на несколько порядков умнее, но телевизионщики приложили к полученным фактам свой «талант» и получилась стандартная для телевидения передача о том, какая перловая каша вместо мозгов находится в головах тележурналистов.

Тем не менее, если отбросить фантазии конъюнктурщиков на религиозные темы, то в передаче прозвучали рассказы трех человек, которым можно верить. Это певица Вика Цыганкова, бывший певец Юлиан и девушка, дважды пережившая ситуацию клинической смерти. И все трое засвидетельствовали одно – свое полное спокойствие при безусловном осознании того, что они умерли.

Множество пациентов находились в состоянии смерти, реаниматологи их вернули к жизни, и наиболее любознательные из врачей потрудились расспросить пациентов, что они пережили в момент клинической смерти. Но положение тут смешное. Даже американские врачи не хотят терять кличку «серьезный ученый». Скажем, американский психиатр Р. Моуди, который расспросил 250 пациентов, переживших клиническую смерть, предваряет свою книгу сентенцией: «А моим коллегам-философам скажу, что я не питаю никаких иллюзий, что я “доказал” существование загробной жизни». А как же! Иначе сочтут несерьезным.

Другой американский психиатр – Р. Нойс – расспросил 215 оживленных. «Оказалось, что теперь у них уменьшился страх смерти, появилось ощущение относительной неуязвимости, вера в то, что их спасение – дар бога или судьбы, вера в долгую жизнь, осознание огромной ценности жизни».

Как видите, важно не просто спросить; специалист еще и понимает, что нужно спросить. Ведь души этих людей не были на том свете и точно знать ничего не могут. Но они успели понять, что НЕ УМРУТ! Это впечатление осталось у пациентов; именно о чувствах Р. Нойс их и расспрашивал.

Ну а наши «серьезные ученые» если и расспрашивали пациентов, то только для того, чтобы доказать, что потустороннего мира нет. А. Аксельрод цитирует из книги профессора В.А. Неговского характерную фразу о людях, переживших процесс умирания: «Эти процессы сопровождаются некоторыми явлениями, сущность которых пока недостаточно выявлена (видения, галлюцинации и пр.)». То есть расспросил пациента, все разузнал и после этого объявил рассказ галлюцинацией, поскольку ни один пациент в момент умирания не увидел большого лозунга «Слава КПСС!». А зачем тогда расспрашивал? А как же – ведь «серьезные ученые»!

Таким образом, это послесмертное спокойствие и является тем параметром, по которому приход в сознание после смерти можно отличить от интранаркозного пробуждения. И мой приход в сознание после наступления смерти – это не пробуждение от наркоза и не бред.

Это факт!

Итак. Я создал теорию (гипотезу) того, что человек со смертью своего тела не умирает, но создал ее на основе анализа фактов, сообщенных другими лицами. Я написал книгу на эту тему, потом дополнил ее второе издание. Теперь я получил подтверждение основного положения своей гипотезы из личного опыта. Это, знаете ли, много. Но пока для меня.

Вас я не собираюсь убеждать в том, что вы не умрете после смерти; это не тема данной книги. Но все же подброшу вам вопрос в надежде пробудить у вас интерес к этой теме. И вызвать сомнения.

Это вопрос?

Вопрос таков: вы и ваше тело – это одно и то же?