Пасьянс на красной масти - Шелестов Кирилл - Страница 28

В эту минуту к нам подошел Силкин.

— Не помешаю? — осведомился он, глядя на Ирину. Она не успела ответить.

— Нет, нет! Что вы! — испуганно запротестовал Собакин, вскакивая и уступая ему место. Ирина сразу нахмурилась.

— Как ваши дела? — проникновенно спросил Силкин у Ирины.

— Если вы про дела моего мужа, то я еще ими не занималась, — проговорила она сухо, избегая смотреть на него и крутя на тонкой руке дутый золотой браслет. — В остальном, наверное, догадываетесь.

Она, несомненно, имела в виду осложнения с прокуратурой, но Силкин истолковал ее слова по-своему.

— Конечно! — с готовностью затряс он головой. — Такое горе! Ребенок! У вас ведь дочь?

— Двое сыновей, — холодно ответила она. Силкин закусил губу.

— Ну да, — торопливо поправился он. — Я это и имел в виду. Вы знаете, нам необходимо встретиться и все обсудить! — Он произнес последнюю фразу с воодушевлением.

— Что обсудить? — подозрительно спросила она, вскидывая на него враждебный взгляд.

— Ну как? — смутился Силкин. Привычный к чиновничьей дипломатии, он не ожидал такого вопроса. — Будущее ваших детей. Мы готовы им всячески помогать. Обеспечить, например, бесплатным питанием в детском саду.

— Спасибо, — насмешливо ответила она. — Надеюсь, мы обойдемся. Тем более, что никто из них в детский сад не ходит.

Вновь попав впросак, Силкин совсем потерялся. Глаза его забегали.

— Понимаете, — снова заговорил он, подбирая слона, — мы должны думать о будущем. Произошла трагедия. Видите ли, Федор поддерживал Рукавишникова. И сейчас многим моим противникам выгодно представить дело так, как будто я… Э-э… Одним словом, вы понимаете…

— Не понимаю, — сказала она. Ее лицо приняло упрямое выражение.

— Ну, словно я был заинтересован в смерти Федора, — с трудом закончил Силкин. Он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки под галстуком, словно ему враз сделалось душно. — Хотя вы сами знаете, что это клевета! Я относился к нему с огромным уважением как к бизнесмену, который много делает для города. Я даже приглашал его на работу в мэрию, предлагал ему высокую должность… Он, наверное, упоминал об этом? — Силкин посмотрел на нее с надеждой.

— Он не говорил со мной о работе, — ответила она угрюмо. — И не думаю, чтобы его особенно интересовал город.

Силкин сделал вид, что не услышал ее последней реплики.

— Короче говоря, — заключил он, — я считаю, что если бы вы поддержали меня публично, то это… Это помогло бы показать всю беспочвенность грязных сплетен. Как вы полагаете?

Она посмотрела ему в глаза.

— А зачем мне это делать? — спросила она прямо.

— Ну как? — опять встал в тупик Силкин. — Ради города… так сказать.

— Я не люблю наш город, — произнесла она хладнокровно. —Я с удовольствием из него уеду.

Для Силкина это был удар. Он был не готов к ее резкости и беспомощно обернулся на меня, ища помощи. Но меня опередил Собакин. Во время этого диалога он испытывал неловкость и даже пару раз порывался вмешаться. Дерзкий тон Ирины его пугал.

— Ирина, — бросился он на выручку Силкину. —Я думаю, что Анатолий Михайлович хочет тебе только добра. Он беспокоится о тебе…

— Вот именно! — подхватил Силкин. — Вы зря ко мне так враждебно настроены. Я понимаю, вам наговаривают. Но поверьте…

— Хорошо, — прервала она. —Я позвоню вам. Силкин с облегчением перевел дыхание, поспешно откланялся и отошел.

4

Между тем вернулись Хенрих, Плохиш и Николаша. Они знаками показывали мне, как им стало хорошо. Судя по их нетвердой походке и раскрасневшимся лицам, им и в самом деле было неплохо. А вскоре должно было стать еще лучше.

— Зачем ты так с Силкиным? — укоризненно проговорил Собакин. — Все-таки он мэр. С ним лучше дружить. Он может во многом быть полезным.

— Например? — нетерпеливо спросила она.

— Земля, помещения, арендная плата, — начал загибать пальцы Собакин. — Да мало ли чего еще! Не хочу тебя пугать, но, думаю, что с бизнесом Федора предстоит еще немало хлопот. В таких случаях всегда всплывает что-нибудь совсем неожиданное. К кому тогда бежать? Федор ведь не выносил бумажной работы. Ему даже вникать в документы было скучно. Во всяком случае, так велось, когда мы с ним еще были партнерами, — спохватился он. — Может быть, конечно, в последнее время что-то изменилось…

— Кстати, почему вы расстались? — спросила Ирина.

— А разве он тебе не рассказывал? — удивился Собакин. И слегка покраснел.

— Что-то он объяснял, — поморщилась Ирина. — Но не очень убедительно. Признаться, у меня не отложилось.

— Говорил, что я обнаглел? — подсказал Собакин с горечью. — Слишком много хотел?

— Что-то в этом роде, — признала Ирина. Собакин понимающе кивнул, невесело усмехнулся и,

схватив бокал вина, сделал несколько глотков.

— Я, собственно, другого и не ожидал, — пробормотал он. — Наглее меня, конечно, во всем городе не сыщешь.

Его синие глаза увлажнились. Старая обида все еще не давала ему покоя. На этот раз он был без пиджака, в светлой рубашке с закатанными рукавами и отутюженных брюках. Брюки он, видимо, гладил себе сам. Трудно было представить за этим занятием его жену.

— Так что произошло на самом деле? — настаивала Ирина. Честно говоря, мне тоже сделалось любопытно.

Собакин тяжело вздохнул и насупился.

— Надо ли все это ворошить? — в затруднении произнес он. — Не знаю… Прошло почти два года! Федора сейчас нет…

— Расскажи! — дернула его за рукав жена. — Тебе же нечего скрывать!

Он все еще колебался.

— Тебя же обманули! — понукала она.

— Знаешь, в бизнесе этим не хвалятся! — грустно заметил Собакин, запуская пальцы в волосы. — Тут больше уважают, когда ты обманываешь.

— Федор поступил с тобой нечестно? — присоединилась к ней Ирина.

Под напором двух женщин Собакин сдался.

— Он выгнал меня из бизнеса! — нехотя выдавил из себя он и коротко шмыгнул тонким искривленным носом. — И не вернул деньги. Почти двести тысяч долларов. Для меня по тем временам это была фантастическая сумма. Она и сейчас-то огромная. А тогда это казалось катастрофой. Я практически лишился всего! Думал: конец! Мне уже никогда не подняться!

— Но вы же были полноправными партнерами? — нахмурилась Ирина. — Как же это могло произойти? Я имею в виду, как он сумел тебя выжить?

— Мы были полноправными партнерами по документам. — поправил Собакин. — А в действительности Федор, конечно, был главнее. Я ему подчинялся. У него характер лидерский. Он жесткий, властный. А я — мягкий человек. — Он беспомощно взглянул на нас. — Мне всех жалко. Размазня, — прибавил он, безнадежно махнув рукой.

Жена сочувственно потрепала его по волосам.

— Зато ты добрый, — утешила она. Собакин немного приободрился.

— Собственно, история до отвращения банальная, — принялся объяснять он. — Пока нечего было делить, все шло хорошо. А когда на нас свалились большие деньги, тут мы и перегрызлись. — Он посмотрел на Ирину. — Как

мы начинали, ты помнишь. Торговали чем придется, от часов до трусов. Чаще, конечно, себе в убыток. А когда занялись автомобилями, нас уже загнали к Ильичу под крышу. Доходы, конечно, сразу взлетели, но и отношения между нами поменялись. У нас ведь как было: на переговоры ездил Федор, а на мне лежала вся бумажная канитель. Документы там, договоры, бухгалтерия. Принимал на работу и увольнял тоже Федор. И все были уверены, что начальник он. А я так себе. Старший помощник младшего дворника! Постепенно он и сам стал так считать. Я-то этому особого значения не придавал. Ну, нравится человеку командовать, пусть себе! Да на здоровье! Меня не убудет! Но когда он и на меня взялся покрикивать, я задумался. Только уже поздно было! А тут еще эти бандиты. Он с Ломовым подружился, когда тот еще под Ильичом ходил. И я вдруг стал замечать в Феде Ванины замашки. Ну, знаешь, как у них: пальцы веером. «Да кто он такой!» — Он попытался передразнить характерную бандитскую интонацию. У него не очень получилось.