Я и мой капитан - Морозов Артем - Страница 15

– Нет, – признал я.

– Тогда отвечай, что не так с этой едой? Иначе, вот смотри, у меня тут в скобочках записано: «Штраф пять кредитов». Пойду и расскажу тому зеленому «светлячку»!

Думаю, я уже научился вздыхать на манер гуманоида, так как мои электроны сперва ускоренно ринулись к процессору, после чего медленно растеклись по всем микросхемам.

– Ну… э-э-э… – проблеял я, не зная с чего, собственно, начать.

«Минус пять кредитов», – напомнил мне компьютер.

– Понимаешь… э-э-э… эта… ну «рыба»…

– Что ты мычишь?! Отвечай! – настойчиво выкрикнула Вика.

– Ну… этот… который… что ты ешь… ну, в общем, это орган оплодотворения готла, заполненный семенем, фактически он и состоит из семени… ну… я в курсе, что у землян детородный шланг – табу. Но… но ты же сама настояла на хвосте! Я ни при чем! – закончил я на повышенных тонах.

На какое-то время лицо Вики показалось мне застывшим, как у официанта-андроида, только у того точно не было в наличии мышц. Мой симбионт обоими манипуляторами медленно отодвинул тарелку к противоположному краю стола и несколько раз содрогнулся, видимо пытаясь сдержать кашель. Потом засопел, громко выпуская воздух и приложив бумажный квадрат для очистки поверхностей («салфетка») к губам. Оболочка черепа Вики изменила окраску с розовато-бежевой на бледно-зеленую. Такого я еще не видел.

«Она что, хамелеон?» – спросил я у процессора.

«В базе нет данных о подобных способностях человека. Предполагаю, что симбионт вошел в состояние, не описанное в справочнике».

«Что делать?»

«Ожидание – стратегия, неоднократно оправдавшая себя ранее», – посоветовал он.

На этот раз в его рассуждениях было хоть какое-то рациональное зерно.

Справиться с перегрузкой системы восприятия Вики помог случай: из-под столешницы показался глаз на длинном щупальце, затем второй такой же.

– Ишвинитше, – сказали глаза.

Это событие определенно переключило внимание моего симбионта. Самка взвизгнула так, что все посетители обернулись, отпрянула и схватилась обоими манипуляторами за сгибы столешницы.

– Ишвинитше, – тихо повторили глаза по-русски. Один из них при этом завращался вокруг своей оси, сканируя зал, пока наконец снова не сфокусировался на Вике. – Йша невольншо подслушаалш вашш рашшговор. Кашетша, вы отдшаете предпоштение земнойш кухнше.

– Ма-ма… Ма-ма-а-акс… – сдавленно позвала меня Вика. – Что… что… т-такое?

– А-а-а, это гуманоид с Алголь-18. Он невраждебный, – поспешил успокоить я. – Даже не знаю, как его назвать на твоем наречии, может, алголик.

– И чего хочет этот алкоголик?

Существу пришлось встать на цыпочки, чтоб его голова вынырнула из-под стола.

– Могшу предложшить коффее, вкушнейший коффее толькшо што сш Землши, – прошипел гуманоид, озираясь.

– Пойдем, – сказал я, – это контрабанда, это незаконно.

– Нетш, шшмотрите, – «алкоголик» будто из ниоткуда извлек стеклянную банку с гранулами, – вшего двша кредшита!

– Растворимый… – разочарованно протянула Вика.

– Дша, очшень прошт в приготшовлении, – отметил гуманоид.

– Идем, – сказал я с нажимом, – десять минут до старта.

– Погоди…

Так электронный кошелек моего симбионта похудел на кредит, а я нарушил еще парочку законов Федерации. Без торга, естественно, не обошлось. И теперь вполне довольная Вика с банкой «Якобс» и четырьмя «оранжевыми бананами с собой» (так она выразилась) в сумочке двигалась в направлении стыковочного отсека. Я уяснил только, что никакое психологическое состояние самки не заставит ее забыть о такой вещи, как «фрукты».

К несчастью, я не учел того обстоятельства, что кратчайший путь к доку пролегает через квартал неразумных форм. Узрев разнообразие орущих живых существ по сторонам, Вика замедлила ход, сосредоточив все внимание на них. Хотя я периодически напоминал ей, что мы опаздываем.

– Подожди, это кто такой? – спросил мой симбионт, разглядывая белый шар диаметром двадцать сантиметров, покрытый густым мехом, с большим зрачком посредине.

– Это му’ум-рэк, коренной обитатель местного планетоида Сириус-6, – раздраженно проинформировал я и добавил: – От него нет никакой пользы – неразумен. Идем!

– Му-у-умрик, – каким-то очень покладистым тоном сказала Вика. Ее светодетекторы увеличились, а губные мышцы вытянулись в тонкую линию так, что стали видны зубы и обозначились складки вокруг ротового отверстия. – Мумрик, – повторил мой симбионт задумчиво. – Такой миленький, такой грустный глазик у него…

Один из му’ум-рэков лежал у края решетки, глядя на Вику остекленевшим глазом размером с небольшое блюдце. Шерсть существа вздыбилась – оно чувствовало себя неуютно в присутствии чужака.

– У него два глазика, другой на противоположной стороне тела, – уточнил я.

Тут моя самка сделала заявление, к которому я был в общем-то готов:

– Давай его купим?! Ему тут так плохо!

– Невозможно, видишь цену? – Для наглядности я провел лазером из обруча по доисторической вывеске на клетке. – Двадцать кредитов. К тому же му’ум-рэк – существо стадное, в одиночестве он скоро погибнет.

Как назло, в этот момент из глубины вольера подкатился другой пушистый глазастый шар и начал тереться шерстью о первую особь.

– Давай купим их, ну пожалуйста, – жалобно попросила Вика, – они такие миленькие!

– Зачем?

– Не знаю. А для чего они?

– Состоятельные граждане используют их в качестве предмета роскоши, дабы усилить свое влияние на окружающих. Что-то вроде земных собак. Практической ценности му’ум-рэк не имеет.

Кажется, я достаточно веско аргументировал свою позицию, но симбионт пропустил это мимо слуховых датчиков.

– Они такие хорошие, давай купим их, Макс? По-жа-а-луй-ста… – капризно топала биподом Вика. – Мы же потратили чуть больше восьмисот кредитов, а у тебя две штуки на счете.

– Я закупил двадцать пять тонн теллурового сплава. Осталось около пятидесяти кредитов, а еще нужно заплатить за аренду на Процион-11.

– Ну, Ма-а-а-кс, ну пожалуйста! – срывающимся голосом снова попросила Вика.

Похоже, люди воспринимают подобные фразы в качестве безотказного довода.

«Теоретически перепродажа му’ум-рэка на Проционе покроет расходы, принеся пять – десять кредитов прибыли», – подсчитал мой процессор.

«Но для реализации столь редко востребованного товара может потребоваться от суток до земного месяца! Аренда не окупится!» – парировал я.

«Риск – благородное дело», – ответил мой электронный мозг. Где-то я уже слышал подобное…

Оба БТ-82 складывали в штабели последние слитки теллура в пластиковой упаковке. Биржевой погрузчик как раз доставил последнюю партию в тот момент, когда Вика поднималась в трюм с клеткой в руке. Естественно, клетка прилагалась «в нагрузку» к купленной паре му’ум-рэков. Меня не переставало удивлять стремление людей снизить цену во что бы то ни стало.

– Загородил тут все своими ящиками! – воскликнула Вика подвида Б, протискиваясь между рядами слитков.

А у меня в сознании крутилось лишь одно: «Мумрики, блин!»