Лучшее за год 2005: Мистика, магический реализм, фэнтези - Датлоу Эллен - Страница 30

Я обрисовал ситуацию, но мои известия не произвели никакого впечатления.

— Как раз для этого Штраусс вас нанял. Разбирайтесь сами, — сказал он.

— Да, доктор. Как раз этим я и занимаюсь. Но мне кажется, вы должны знать, что ваша работа может оказаться под угрозой, если активность противника возрастет. Возможно, нам придется эвакуироваться.

— Как найдете нужным, капитан Гарланд. — Он мрачно усмехнулся. — Вы проинформируете меня, когда наступит такая необходимость?

— Обязательно.

— Тогда я предпочел бы вернуться к работе, если вы закончили.

Его тон не оставлял в этом никаких сомнений.

Но я продолжал, скорее всего, просто назло.

— Меня разбирает любопытство, над чем вы, парни, трудитесь. Как продвигается эксперимент? Многого достигли?

— Капитан Гарланд, вам не положено задавать никаких вопросов.

Доктор снова невесело улыбнулся и еще больше стал похож на змею.

— Может, и так. К несчастью, осмотр местности не дал результатов. И я не знаю, кто и с какой целью вывел из строя транспортное средство. Не знаю, чего еще ожидать. Любая информация о проекте может оказаться полезной.

— Я уверен, доктор Штраусс сообщил вам все, что считал нужным.

— С тех пор многое изменилось.

— ТАЛЛХАТ — секретный проект. Вы должны только обеспечивать безопасность. У вас нет соответствующего допуска.

Я вздохнул и зажег сигарету.

— Кое-что мне все же известно. МКУЛЬТРА — кодовое название для органов Фирмы. Вы, ребята, психиатры, и играете с разными сильнодействующими средствами — ЛСД, гипноз, фотокинез. Черт побери, мы предполагали использовать это дерьмо против Батисты.[10] Так и было?

— Верно. Вы не находите, что Кастро имел слишком большой успех? — Глаза Портера оживленно блеснули. — Так в чем проблема, капитан?

— Проблема в том, что КГБ разрабатывает примерно те же программы. И гораздо успешнее, если верить сплетням в Лэнгли.

— О, вам больше, чем кому бы то ни было, надо остерегаться слухов. Длинный язык стоило похоронить на Кубе вместе с вашими агентами. И все же вы оказались здесь.

Я понял игру Портера. Он пытался поддеть меня разговорами, которые люди вежливые произносили за моей спиной, и заставить сорваться. Я не поддался.

— Как я понимаю, красным не нужен проект ТАЛЛХАТ… если только вы не работаете над чем-то особенным. Над тем, чего они боятся. О чем догадываются, хотя бы косвенно, но не имеют точных сведений. Но в таком случае к чему такие предосторожности? У них есть два подходящих варианта: взять штурмом наше укрытие и похитить вас или просто стереть это местечко с лица земли.

Портер продолжал ухмыляться.

— Я уверен, русские могли бы похоронить наш проект. Но не кажется ли вам, что более эффективным было бы пойти на хитрость? Внедрить своего агента, разузнать все детали и выкрасть документацию? Похищение участника проекта и его допрос о ходе и целях эксперимента вызовет громкий скандал. Блуждание по лесам и мелкие диверсии только насторожат противника.

Мне было крайне неприятно слышать от него неутешительные доводы, над которыми я и сам задумался во время утренней прогулки.

— Вы правы, доктор. Ситуация еще хуже, чем я предполагал. Мы столкнулись с неизвестным противником.

— Столкнулись? Слишком драматично. Отдельный инцидент не подтверждает гипотезу. Примите дополнительные меры предосторожности, если это вас успокоит. А я нахожу, что вы вполне спокойны. Ужасно скучно изображать сторожевого пса, когда не на кого лаять.

Это было уже слишком. Обида перевесила доводы рассудка, и я сбросил маску.

— Я хочу увидеть женщину.

— Зачем?

Самодовольная ухмылка исчезла, и тонкие губы Портера подозрительно сжались в линию.

— Я должен ее увидеть.

— Это невозможно!

— Едва ли. Я командую шестью вооруженными солдатами. Любой из них с удовольствием вышибет вашу дверь и предоставит мне возможность ознакомиться с лабораторией. — Мои слова прозвучали резче, чем я того хотел. Но нервы были на пределе, а его снисходительная самоуверенность затронула самые темные стороны души. — Доктор Портер, я читал ваше досье. Это было одним из условий моего участия в эксперименте, и Штраусс согласился предоставить мне дела каждого из участников. Вы и Рили засветились еще в Калифорнийском технологическом институте. Догадываюсь, что ваши учителя были не в восторге от некоторых тем, над которыми вы работали, а также от того, где вы брали на это средства. А потом тот несчастный случай с детьми в кампусе. С теми самыми, кто считал, что испытывает пилюли для похудания. Вы подсунули им… что же это было? Ах да, мескалин! Довольно странное поведение для двух начинающих психиатров, не правда ли? Отсюда следует, что медицинская ассоциация вряд ли вам поможет, если частный сектор повернется спиной. Так что вам придется смириться с моей паранойей.

— Что ж, вам действительно кое-что известно. Тем более странно, что вы не знакомы с природой ТАЛЛХАТа.

— А вот это мы сейчас же и исправим.

Портер пожал плечами.

— Как вам будет угодно, мистер Гарланд. Ваши угрозы я отражу в своем рапорте.

Но его согласие почему-то меня не удовлетворило. Хоть я и использовал свои способности уговаривать, благодаря которым получил прозвище «Веселый Роджер», но он сдался слишком быстро. Черт бы его побрал!

Портер жестом пригласил меня к себе. Хэтчер, заметив выражение моего лица, начал подниматься со своего стула у окна, но я покачал головой, и он снова сел, хотя и продолжал сверлить доктора угрожающим взглядом.

Лаборатория скрывалась за толстой металлической дверью, вроде тех, что устанавливаются в поездах. Обстановка была спартанской, стены гладко оштукатурены, как в палате психиатрической клиники. В воздухе стоял резкий запах химикатов. Окна занавешены темной пленкой. Свет распространялся от фосфоресцирующего шара на столе. Две кровати. Полки, шкафы, пара прямоугольных установок с иглами и приставками для записи данных. Между приборами — пюпитр с неразборчивыми чернильными каракулями. Некоторые из них напоминали знаки интегралов. Слева стояла простая кушетка, а на ней полулежала, опираясь на подушки, закутанная с ног до головы фигура. Мумия.

Доктор Рили поднялся навстречу, загораживая собой кушетку — зеленовато-голубой призрак с темными впадинами глаз и рта на лице. Как и у Портера, на лбу поблескивал медный обруч.

— Приветствую, капитан Гарланд. Не ожидал вас здесь увидеть.

У него был гнусавый акцент уроженца Среднего Запада, а из-под грязного лабораторного халата выглядывали ковбойские сапоги.

— Капитан Гарланд желает видеть объект, — сказал Портер.

— Прекрасно!

Казалось, доктор Рили был очень доволен. Он потер руки, показавшиеся мне в таинственном сумрачном свете двумя морскими звездами.

— Не беспокойся, Портер. Ничего не случится, если капитан удовлетворит свое любопытство.

С этими словами долговязый доктор отступил в сторону.

Приближаясь к кушетке, я внезапно почувствовал приступ головокружения. Волосы на голове зашевелились. Свет сыграл шутку с моим зрением и предательски исказил землистое лицо старухи. Исследователи держали ее в смирительной рубашке; голова женщины тряслась, как у пьяницы, бессмысленный взгляд был направлен в одну точку, между полураскрытых губ виднелся слюнявый язык. Она была обрита наголо, седой пушок топорщился, как на рождественском гусе.

В животе у меня заурчало.

— Где вы ее нашли? — шепотом спросил я, словно старуха могла меня услышать.

— А в чем дело? — удивился доктор Рили.

— Где вы ее нашли, черт побери!

Голова старухи повернулась на слишком длинной шее, и взгляд ее мутных глаз переместился на мой голос. Беззубый рот растянулся в усмешке. Жутко.

В кладовке Хэтчера нашлась бутылка шотландского виски. Доктор Рили налил — я все еще не доверял своим рукам. Все закурили. Мы сидели вдвоем за обеденным столом в общей комнате, а за стальной дверью остались Портер и «субъект X». Доктор Портер был настолько недоволен моей реакцией, что отказался разговаривать. Хэтчер увел всех солдат во двор — он решил немного подбодрить людей. Отличный солдат. Жаль, что его не было со мной на Кубе.