— Кендаг, — я не удержался и положил лорду руку на плечо, мне было его ужасно жалко в эту минуту, — я все понимаю. Ты волен вернуться к своим. Я освобождаю тебя от всех обязательств.

— Ингви, ты понимаешь…

— Я же сказал — понимаю. Я не забыл наш давний разговор. Теперь ты можешь вернуться в Черную Скалу с Леди Внешнего Мира. Тебя ведь не смутит то, что она замужем — по человеческим законам?

— Да это нормально… Мы ведь всегда ходили в походы и возвращались с добычей… И потом не вспоминали, кто с кем был прежде… Но я не об этом хотел сказать. Ингви… Если ты захочешь… Если тебе потребуется помощь, мое войско Лорда Внешнего Мира… Я ничего не забыл!.. — Кендаг путался в фразах и формулировках, но мы понимали друг друга без слов. — Я готов принести тебе вассальную присягу. Я настаиваю!

— А твои обязательства перед Анзогом?

— Э, наши законы… Ты же не знаешь…

— И знать не хочу. — Если орк вбил себе что-то в голову, то лучше не спорить. — Преклони колено. Давай твои руки. Клянись.

Лорд произнес положенные формулы — смотри-ка, уже успел вызубрить их наизусть!

— …Встань, Кендаг, граф Ничейных Полей.

Лорд встал и отвернулся, но я заметил слезы в его глазах…

— Ингви, — вдруг подал голос Филька, — я ведь тоже… Того…

Ну конечно, он ведь прикончил своего соперника, Орвоеллена и ему бы не мешало вернуться к невесте. Клятвы клятвами, но если Трелльвелину заблагорассудится выдать племянницу за кого-то третьего, то оправдание сыщется легко.

— Ну конечно, как же ты не отстанешь от Кендага… Преклони колено… — ну надо же, и этот отчеканил все, что положено, без запинки. Сговорились, ясно, — встань, граф Давней Чащобы.

А потом мы втроем обнялись — и стояли так молча… Долго стояли…

* * *

Мы все не сговариваясь решили, что затягивать прощание — только увеличивать боль от нашей общей утраты, значит прямо из Мольверна мы и разойдемся в разные стороны. Сколько всего было пройдено, сколько пережито вместе… И вот пришла пора расставаться. Можно было бы много чего найти в утешение — и то, что наш союз вообще противоестественен, что дружба между князем эльфов и лордом орков противоречит любым моральным нормам, но какой крепкой была эта дружба!..

Напоследок я выдал Кендагу и Филлиноэртли денег на дорогу и постарался максимально облегчить им путь. Впрочем, что касается Кендага, то с ним все было более или менее в порядке. Он собирался вернуться с Агристой в Ренприст, там предложить Гройгу и его гоблинам отправиться с ним. Вроде бы те уже сами намекали, что не прочь найти себе постоянную службу у какого-нибудь сеньора. Чего ж им лучше, чем лорд их единоплеменников… Ну а уж с таким эскортом, как полусотня опытных солдат, Кендаг мог смело отправляться в родные края — либо через Болотный Край и горы Туманов, либо по так называемой «старой дороге» — через горы Страха.

С Филлиноэртли (мы уже не называли его больше Филькой) было сложнее — его путь пролегал через империю. Поэтому я выдал ему денег на дорогу и взял с него страшную клятву, что он по дороге не будет бузить и устраивать кутежи. Он очень серьезно мне ответил:

— Ингви, теперь уже все не так. Я ведь возвращаюсь к невесте. Ллиа Найанна ждет меня. Я знаю, что больше не задержусь в пути.

— Эй-эй, друг эльф, ты ли это?

— Я. Но я точно говорю — никаких задержек. Все изменилось. Раньше я ведь что? Я искал приключений. Я должен был совершать подвиги и одолевать врагов. А теперь мне нужно только одно — быстрее вернуться к моей Ллиа…

— Твои б слова, твоя эльфийская милость — да Гилфингу б в уши, — ввернул Никлис, — да только не все от тебя зависит-то, слышь-ка. На северных границах неспокойно, тамошние сеньоры то и дело с эльфами дерутся. Нелегко, слышь-ка, тебе будет по их владениям-то пройти…

— Ну тут мы подумаем, — сказал я, — погодите-ка.

И пошел советоваться к сэру Гезнуру. Тот дал несколько хороших советов и даже состряпал какие-то бумаги, из которых явствовало, что Филька — гонец его милости графа Анракского и спешит в город Морнвид, что на реке Золотой. Там эльфу следовало скинуть плащ с гербом графа и, предъявив в порту другие бумаги, с которыми нам удружили Коклос и Войс, нанять судно уже как эмиссар, выполняющий некое поручение по заданию принца Алекиана в пользу его императорского величества. Морнвид — вольный город и крупный речной порт. Там с одинаковым равнодушием отнесутся и к грамотам гевского графа, и к печатям герцога Гонзора. Зато дальше эльфу предстоит путешествовать по Золотой реке, затем — по Великой. А живущие по берегам люди не слишком жалуют гевцев, там лучше предъявлять грамоты с печатью сына императора…

В конце концов все приготовления были окончены, печати на верительные грамоты — возложены. Мы вышли за ворота Мольверна и распрощавшись (кто холодло-вежливо, а кто — со слезами и судорожно-крепкими объятиями), все отправились в разные стороны. Филька на вороном жеребце Орвоеллена лихо поскакал, поднимая клубы пыли, на северо-запад — к порту Морнвид. Впрочем, он ведь изображал спешащего гонца… Кендаг с Агристой — в полном рыцарском вооружении и со значками, развивающимися на пиках — не спеша направились в Ренприст. Я просил их передать привет троллю Дрымвеннилю и еще — остановившись на ночлег в нашей прежней комнате, раскрыть у распахнутого окна маленькую плоскую коробочку, которую я им дал… А также передать поклоны и благодарность мастеру Энгеру.

Граф Гезнур отправился к себе в Анрак — составлять отцу доклад с объяснениями причин того, что Мольверн еще не стал выморочным призом…

Ну а я с Ннаонной и Никлисом, со своим войском в красивых плащах с изображением воробушка — выступил по южной дороге в Гонзор. Нам с Коклосом предстояло выполнить несколько взаимных обязательств. Я должен был обеспечить его безопасность и попробовать найти следы заговорщиков, что покушались на Алекиана, а он — попытаться дать мне возможность проникнуть в Альду. Уже давно пора было мне выполнить данное Ннаонне обещание — добыть из Замка Вампиров ее таинственную «реликвию рода»… Теперь, расставшись с Кендагом и Филлиноэртли, мы с Ннаонной вдвойне чувствовали, как нуждаемся друг в друге. И не расставались ни на минуту, стараясь найти повод, чтобы сказать что-то, вспоминали какие-то давно забытые дела, давно оставленные вопросы. И мне было плевать, кто там смотрит нам в спину и ухмыляется — а этим как раз занимались все…

ГЛАВА 48

«…Мы шли по разоренной земле — я и моя семья. Твои пращуры, милый родич. Сперва Степь, затем Ничейные Поля… Мы шли долго по этой обители печали, но… Сказать по правде, родич, я с некоторой долей гордости взирал на расстилающуюся передо мной картину запустения и убожества… Даже звери, казалось, не водятся в этом краю, по которому прошли великие армии великих полководцев…

С трудом добрались мы до Альды и только там я впервые увидел людей. Я имею в виду — живых людей. Стараясь не попадаться никому на глаза, мы поспешили укрыться в северных лесах. Альда, разумеется, была разорена, я когда-то специально посылал отряд орков для этого. Но командир орудовавших здесь «детей Тьмы» спешил поскорее закончить дела в глухомани и присоединиться к армии лорда Анзога, которая совершала поистине славные подвиги… Словом, орки разрушили город, взяли приступом замки местных владык, выжгли поселения эльфов в Креллионте — но не стали вылавливать тех, кто разбежался по глухим лесам севера Альды или затаился где-то в болотах, которыми изобилует юг этого края. Так что уцелели многие. Теперь, когда Великая война была окончена, людишки повылезали из тех щелей, где переждали грозную годину и принялись возрождать свои сожженные поселения. Время не ждало — по старому Энмарскому тракту уже тянулись обозы купцов с заморским товаром, а ведь кто-то должен был принимать проезжих, кормить их, давать ночлег. Ну и брать за это плату, естественно. Там, где есть возможность содрать с ближнего монетку-другую, всегда заведутся либо гномы, либо люди.

А мы — Род, твой род, потомок — укрылись в долине среди Отвесных гор и мало-помалу принялись обустраивать свое жилье. Тот самый Замок, в котором ты, надеюсь, безмятежно живешь и благоденствуешь… Впрочем, нет. Что-то пошло не так, раз уж ты добрался до реликвии Рода.

Однако я вернусь к тем далеким дням. Итак, мы строили Замок. Разумеется, нескольким — даже самым старательным — труженикам не под силу воздвигнуть столь обширное и мощное сооружение, но при мне была моя Сила! Я ворочал каменные глыбы, я при помощи магии громоздил их одну на другую, возводя стены и перекрытия… И все время вглядывался в лица моих детей, прислушивался к своим ощущениям: не шевельнется ли в ком-то из ребят искра магии. Все напрасно. Они были напрочь лишены Силы, как, полагаю, и ты, потомок.

Едва только наша стена, отгородившая долину от всего Мира, стала в достаточной мере похожа на стену — мы с мальчиками отправились в первый поход за пленными. Следует еще отметить, что я постарался припомнить, как именно были украшены мои покои в Могнаке Зловещем — и начал повторять ужасающее убранство в Замке. О, как замечательно все это воздействовало на первых приведенных нами людишек! Специально для них я разработал Ритуал Обращения — тот самый, которым, несомненно, пользуешься и ты, дружок. Когда мы выгнали на работу пленников — дело пошло веселее. Разумеется, я мог один совершить любое деяние, исполнить любой труд — но не мог же я поспеть везде. А теперь на нас трудились людишки — это тоже было моей местью роду людскому. Я находил горькое наслаждение в том, что потомки суеверных фанатиков, что требовали разрушить логово колдунов в Могнаке, теперь попали в рабство именно из-за своего тупого суеверия — и строят для моих детей новое логово… Фионна не одобряла всего этого — но вполне признавала мое право на месть. А я уверен, что это справедливо — за суеверие, жестокость и тупость людишкам должно расплатиться именно так — став жертвой собственного суеверия и тупости. И моей жестокости. Обидно лишь, что за грехи рода людского расплачиваться пришлось не сеньорам, виновным стократ более… Кстати, в Альде мало-помалу начали появляться и сеньоры, явившиеся невесть откуда со своими лошадьми, стальными доспехами, шпорами, мечами и непомерной гордыней. Один из них, некто Вензигер, ловко опередил прочих, принеся оммаж за всю Альду Фаларику. И стал королем — первым королем Альды. Все это я узнал от плененных нами людей. Равно как и то, что Фаларик, покончив с Великой войной, взялся за мелкие. Разобравшись с конкурентами среди своих единоплеменников, он принялся за эльфов и гномов, планомерно тесня их и изгоняя из их обиталищ в горах и лесах… Вскоре после того, как в Альде воцарился Вензигер — из страны исчезли эльфы. Никто не видел, чтобы они уходили через перевалы либо через Ничейные Поля — но в один прекрасный день их не стало в Креллионте, или в Давней Чащобе, как выражались люди… Как и куда они пропали? Одна из загадок Мира…

А в моем крошечном мирке жизнь шла своим чередом. Детей у нас с Фионной больше не было — очевидно, это было невозможно без чар заколдованных Темным орочьих подземелий. Зато мои дети переженились друг на дружке и одарили меня внуками — Род продолжился… Ни в ком из моих потомков не нашлось даже самой крошечной искорки магического таланта, зато я заметил нечто странное… Даже напугавшее меня нечто. Мои потомки, кажется, сами уверовали в Ритуал, что я выдумал нарочно, для того чтобы дать Роду власть над пленниками. Они уже сами считали себя ни кем иным, как вампирами! А ты, потомок? Ты ведь тоже несомненно не знаешь и не желаешь знать, что твой Род — от мага и эльфийки? Что причина твоего существования — чары Гангмара? Не знаешь? Ты — вампир и тебе довольно этого знания… Вот потому-то я и затеял всю историю с Реликвией Рода, чтобы воскресла стертая память обо мне — Проклятом Принце Гериане… Обо мне, Сыне Гангмара, начавшем Великую войну… Обо мне, основателе Замка Вампиров…»

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Под знаменем Воробья - Исьемини Виктор - Страница 75