Все сказки мира - Исьемини Виктор - Страница 12

— Что ж, сойдет, — констатировал Ингви без особого энтузиазма, — однако вам, почтеннейший, придется тренироваться до самого вечера. Ты, Филька… Филька, хватит притворяться! — эльф открыл второй глаз, — понаблюдаешь за этими тренировками. Во-первых, проследишь, чтобы почтенный Вевен не сачковал и отработал бросок копья до полного автоматизма и во-вторых, сам изучишь все его движения до мелочей.

— А зачем?

— Затем, что когда десятиметровый Вевен швырнет это копье, которое будет выглядеть как молния Гили, ты пустишь стрелу. Эта твоя стрела должна будет достичь вершины траектории как бы внутри «молнии», а затем в конце концов попасть точно во вражеский флагман. Этим выстрелом ты разгонишь неприятельский флот и о тебе сложат баллады.

Обещание произвело на эльфа мало впечатления, он лишь поинтересовался:

— Стрела будет волшебная?

— Да.

— Значит у нее вместо наконечника будет какая-то магическая ерунда… Я должен потренироваться с этой стрелой — иначе трудно добиться филигранно точного выстрела и обо мне вряд ли сложат баллады.

— Это точно… Значит, поменяем планы — сегодня я займусь стрелой и к вечеру… Нет, к завтрашнему утру она будет у тебя, ну а иллюзией Гили займусь завтра… Нет, сперва попробуем… Ннаонна, давай.

Вампиресса спрыгнула со своего насеста, бросилась в угол и вытащила на середину зала нечто, завернутое в плащ. Ингви бережно развернул сверток и принялся возиться с содержимым. Затем установил рядом с покорно ожидающим Вевеном треножник, увенчанный каким-то замысловатым прибором, который тускло поблескивал плохо отшлифованными кусочками янтаря. Демон склонился над своим инструментом, что-то забормотал, принялся вертеть верхушку так и этак… вдруг рядом с изумленным гермафродитом выросла огромная фигура… Ноги, бедра, низ живота… Остальное не поместилось в зале — торс иллюзорного гиганта терялся в полумраке среди стропил.

— Авенорэт!.. — Ингви ликвидировал иллюзию, — достаточно, ведь голова наверное торчит над крышей этого сарая… Неизвестно что могут про нас подумать… Тем более, что росту вроде бы маловато… Ладно, прибавим и проверим ночью во дворе дворца… А я пока займусь стрелой. Филька, смотри погоняй почтенного Вевена как следует… Ннаонна, идем.

— Ингви, — спросила девушка, когда они вышли за ворота дворца Алганов и пошли вниз по главной улице Эману (вслед за ними как обычно пристроилась толпа любопытной детворы), — а что будет в наконечнике?

— Все. Все, что я смогу в него вогнать, все, на что я способен… Это должно быть нечто феерическое… Зрелищное и по-настоящему действенное… Поскольку должно подействовать с первого раза… Но можно приготовить и второй выстрел… Хотя если не подействует первый — вряд ли поможет второй… Стоп!

Ингви внезапно остановился и как будто во внезапном озарении уставился на девушку:

— Эта улица!

— Что улица?

— Если пираты высадятся в порту — дальше они пойдут сюда, чтобы подняться к дворцу, к богатой части Эману… Есть идея! Пошли к царю требовать у него большие бочки. Филька подождет!

— Бочки? Ага, пустить их под уклон…

— Ну да! Такой крутой спуск! Обмотать тряпьем, полить маслом, поджечь… Правда, они должны катиться точно прямо… Что-нибудь придумаем… Знаешь, Ннаонна, я стараюсь не загадывать, что будет, если враги захотят высадиться не здесь, в столице, а где-то еще. Тогда всем моим задумкам — грош цена…

ГЛАВА 8

Ночные испытания гигантской иллюзии прошли успешно. Несколько стражников, оказавшихся невольными свидетелями, дружно повалились на колени, выронив копья. Один принялся бить поклоны, остальные уткнули лица в сложенные ладони, не смея поднять взгляд на свое божество. Собственно говоря, ничего особо устрашающего в «Гили Добром» не было, если не считать размеров… Уж слишком безобидным существом казался Вевен, даже увеличенный до десяти метров — но искренне верующим островитянам, никогда в жизни не встречавшимся с практической магией, хватило за глаза и этого…

Вдруг, когда Ингви уже собирался объявить об успешном завершении эксперимента и, по его собственному выражению, «прикрыть балаган», внезапно с шумом распахнулись двери дворца (испытания проводились во дворе родовой твердыни Алганов) и наружу выскочили еще несколько воинов, за ними шел сам Лучич, сопровождаемый тамейоном. Царь открыл рот, собираясь обратиться к экспериментаторам с гневной тирадой, но замер, пораженный не менее своих подданных. Прошла минута. Ингви прочел завершающую формулу и изображение поблекло, быстро распадаясь на полупрозрачные цветные лохмотья, тающие в воздухе. Царь закрыл рот.

— Э-э-э… И-и… — спустя еще минуту наконец выдавил он, — что это было?..

— Гили Добрый, — спокойно ответил демон, — правда, похоже?

Подобие Вевен просеменил к Лучичу и что-то тихо зашептал царю на ухо.

Тот выслушал, кивая, нахмуренные брови его разошлись и он продолжил уже без прежнего запала:

— От вас, чужеземцы, нет покоя даже ночью… Впрочем, если это необходимо… Однако я все равно собирался поговорить. Пусть вы затеваете что-то непонятное, пусть… Однако расходы непомерно велики. Я сам готов отдать и корабли (тем более, что у меня требуют только старье), и бочки, и масло… Но мои подданные… Тамейон?!

— Наши люди недовольны, они ропщут, — выдвинулся из-за спины царя Липич, — уже слышны речи, что царь обязан их защитить! Защитить, а не грабить без причины — ведь у них отбирают имущество… Винные бочки наши мастера делать не умеют — их покупают в Энмаре. Дорогой привозной товар!.. И вообще…

— Ну, вот что, — перебил его Ингви, — я делаю то, что может помочь одолеть врага! А если сюда придут северяне, то они отберут не несколько паршивых бочек и старые лодки — они возьмут все! После того, как перережут хозяев… И если здешний народец не может понять такой простой вещи — заставьте их! Если войско царя Эману не в силах справиться с пришельцами, то уж со своими крикунами-то хотя бы… Или твои воины, тамейон, вообще ни на что не годны?

Лицо тамейона налилось кровью, он заревел что-то неразборчивое, выхватил из рук стоящего рядом стражника копье и ринулся на Ингви. Ннаонна, незаметная в своем черном костюме, прыгнула из темноты в освещенный факелами круг и, присев, ловко подставила богатырю подножку. Тот полетел кубарем, выронив копье, проехался по песку и затормозил у ног Кендага и Фильки, которые, совершенно синхронно шагнув с двух сторон, заслонили Ингви. Сам демон, делая вид, что не заметил выходки Липича, посмотрел в глаза царю и спокойно сказал:

— А знаешь, царь, я дам тебе совет. Заплати купцам. Подумай, ведь половина твоей казны тебе уже не принадлежит — значит, если ты тратишь что-то, то лишь половина из этого — твой расход. А вторая половина — это деньги мои и Проныры. Не знаю, как он, а я не возражаю. Понял? Платишь только полцены…

С этими словами Ингви повернулся и направился к воротам. Стражники торопливо распахнули створки перед ужасным чужеземцем и так же торопливо отбежали в стороны с его пути. Сарнак, Рунгач с факелом, Ннаонна и Кендаг пошли за ним и только Филька еще некоторое время стоял во дворе, глядя с улыбкой на тамейона, который поднялся и сопя отряхивал с себя песок. Эльф дерзко скалил зубы и поигрывал перед собой луком с наложенной стрелой, словно приглашая Липича повторить попытку. Ничего не дождавшись, он пожал плечами и насвистывая пошел следом за всеми…

На следующее утро «Листа» вышла в море для испытаний. Ингви, с его всегдашним пристрастием к секретности и таинственности, потребовал, чтобы Рунгач вывел судно в море. За борт выбросили плотик с мишенью, затем демон соорудил свою иллюзию и начали. Гермафродит швырял копье, которое стукалось об палубу, возвышающийся над головами гигант метал вниз молнию, Филька пускал стрелу. Затем «Листа» совершала маневр, стрелу забирали — и все повторялось. В первый раз эльф был страшно удивлен, что его выстрел не разнес плотик в щепы (все ограничилось лишь довольно яркой фиолетовой вспышкой), но Ингви пояснил ему, что вместо разрушительного заклинания наконечник снабжен имитацией: