Не все дороги ведут в храм... (СИ) - Еналь Варвара Николаевна - Страница 14

   Нок повернулась и зашагала к хижине.

   Малышка еще спала, развалившись на кровати. Зато проснулась Травка, будто чувствовала недоброе. Уселась на край кровати и принялась раскачиваться из стороны в сторону. Она так делала всегда, когда волновалась или чего-то боялась.

   Нок задумалась. Что брать с собой? У нее две пары шаровар, две туники, одна рубашка для уборки и для сна. И одна юбка, нарядная и цветастая. Может она брать с собой эту одежду, или нет?

   В Храме Набары ей бы дали новую красивую одежду, новые браслеты. Ее бы почитали, ее ночи покупали. А сейчас дадут ей новую одежду? Или она так и будет всю жизнь ходить в темных шароварах? Что ей придется делать теперь? Кто ее научит, как отдавать любовь? Как угодить мужчине? Как придать сладости ночам, которые мужчина будет проводить с ней? Мама Мабуса всегда говорила, что всему ее научат в Храме Набары. А теперь кто ее будет учить? Бородатый и грязный охотник Ог?

   Видать, он приметил на улицах Нок, и показалась она ему заманчивой, желанной и красивой. Потому и решил купить для себя. Дикарь и бестолочь! Купил бы ночь любой рабыни, и обошлось бы дешевле, и толку было бы больше. Какой смысл иметь удовольствие только от одной девушки, пусть даже и красивой, когда можно покупать каждую ночь разных?

   Нок кинула на дно холщового мешка соломенную куколку - подарок Хамусы. Сунула пару штанов, тунику. Подумала немного, и туда же отправила юбку. Ничего, мама Мабуса не разорится, если купить для Малышки новую. Ей нынче перепало немало золота, на юбку должно хватить.

   Нок чувствовала, как злость все больше разгорается внутри нее, и хотелось выплеснуть все это, как она выплескивает каждое утро ведро воды на пол в зале.

   - Ну, что стоишь? - толкнула она Травку, - выходи, давай.

   У Травки и вовсе была одна рубаха, длинная, без рукавов. Нок иногда стирала ее и вешала на веревку на улице. На солнце рубашка высыхала за час. А пока она сохла, Травка разгуливала голой. Вернее, не разгуливала, а сидела на кровати и перебирала бусы.

   Появился, наконец, Еж. Рассеяно взлохматил волосы и пробормотал:

   - А мне что с собой брать?

   - Штаны и рубашки, болван.

   - Что у меня, рубашек много? Рубашка одна. Штанов двое.

   Да, у него и вовсе была одна рубашка, на особый случай. А так он обычно шастал с голым пузом. Иногда напяливал кожаный жилет, когда ходил в ночь ловить рыбу.

   - Вот и бери с собой то, что у тебя есть. Мама Мабуса что тебе сказала?

   - Сказала собрать вещи.

   - Так что спрашиваешь?

   Охотник Ог все так же сидел за столом, и перед ним все так же стояла нетронутая кружка с пивом и полная тарелка рыбы. Охотники не едят рыбы?

   Нок бросила на него быстрый взгляд и опустила глаза. Теперь он ее хозяин, тем более не положено пялиться.

   - Вот Нок, Травка и Еж, - громко пропела довольная мама Мабуса, - ты отправляешься с караваном, почтенный?

   Охотник Ог поднялся, пристально осмотрел всех троих и, не глядя на маму Мабусу, велел:

   - Пошли. Пусть удача улыбается тебе всегда, Мабуса. И пусть золото не переводится в твоих мешочках.

   - И тебя да хранят духи, охотник.

   Глава 11

   Было еще совсем рано, и узкие улочки встречали тишиной и прохладой, поблескивая мокрым после дождя камнем. Кое-где тявкали собаки. Рыбаки уходили в море затемно, потому сети с просушек были убраны, и на небольшой пристани, куда они вышли вслед за охотником Огом, видны были только пустые колышки. Лодки давно качались на волнах далеко от берега.

   Нок оглянулась на беспокойную воду, тяжело бьющую о причал. Неужели она никогда больше не увидит моря, бухты? Не увидит блестящей, проворной рыбы в сетях, высоких кораблей с острыми бушпритами и белыми парусами? И скалы эти, крутые и неприступные, навсегда останутся позади? И тихий храм духов Днагао...

   Хотя, там, куда они придут, наверняка будет свой собственный храм. Только добродушного жреца Дим-Хаара уже не будет.

   А вдруг Ог живет в землях, где находятся Храмы Всех Знающих?

   Охотник шел немного впереди, стараясь замедлять шаг, чтобы дети поспевали за ним. Нок осторожно рассматривала его, но сколько ни вглядывалась она в широкую спину, в огромный меч за плечами, в пряди черных отросших волос, выпадающих из-под шляпы - не могла отделаться от страха.

   Новый хозяин внушал страх.

   Мамы Мабусы она не боялась. Да, хозяйка могла наказать за нерадивость, могла отругать и хорошенько щелкнуть по голове. Но Нок всегда знала, чего можно ожидать от будущего. Все было понятным и предсказуемым. Все было обычным и простым. Мытье полов, прислуживание в таверне, беготня на рынок и на Песчаную косу.

   И будущее тоже было понятным. Храм с красивыми жрицами, новые обязанности, новое служение. Для рабыни стать храмовой жрицей было высшим счастьем. Так думала Нок. Это гораздо лучше, чем надрываться на плантациях или таскать тяжести на рынке.

   А теперь ни золота на ногах, ни золота в ноздре. Кто ж повесит золотую сережку в нос домашнему рабу? Да никто, это просто-напросто не положено.

   И новый хозяин с пронзительным, странным взглядом внушал ужас. Нок не могла понять, почему, но все в этом человеке пугало. И то, как он смотрел, и то, как говорил. И даже то, как молчал.

   А Ог ни сказал больше ни слова с того самого момента, как они вышли с Корабельного Двора. Еж хотел было провести рукой по бушприту кораблика на счастье, но не успел, потому что к ним сразу кинулись два огромных черных пса, обнюхали, недобро сверкнули глазами.

   Охотник свистнул собакам, и те побежали рядом с ним, изредка косясь на троих новых рабов.

   И все-таки Нок не могла понять. Зачем охотнику покупать детей? Ладно бы купил взрослых сильных рабов для дома. Может, у него тоже есть плантация или большой дом. Ведь платят ему за убийство драконов немало, значит, он не бедный. Взрослые рабы очень даже нужны в хозяйстве.

   А какой толк вот с Ежа, например? Полы мыть он умеет, это да. Но ни дров толком не нарубит, ни воды с колодца не натаскает. Так, мальчик для побегушек. И стоят такие мальчик мешок серебра за десяток.

   А охотник Ог заплатил за Ежа мешок суэмского золота. Или все три мешка прилагались за Нок, а Ежа и Травку охотник забрал просто в придачу, чтобы хоть что-то еще взять за такие деньги?

   Не спеша прошли пристань и двинулись дальше по длинному пляжу, огибающему Песчаную косу и уходящему далеко на юг. Охотник все так же не оглядывался. А следом за тремя новыми рабами бежали черные собаки, молчаливые и настороженные. Вот кто будет охранять рабов в дороге! От этих черных псов не скроешься...

   Мысли о побеге у Нок возникли и тут же пропали. Куда бежать? Что делать с дыркой в ноздре? Как жить?

   Это бессмысленно, побег не имеет смысла...

   Чтобы гуссовы утопленники побрали этого клятого охотника! И принесла его нелегкая в Линн!

   Травка вдруг остановилась, уперлась взглядом в собственные босые ноги. Несколько раз быстро моргнула, села на песок и медленно закачалась. Ну, вот, началось... Что теперь делать-то?

   Псы остановились, и Нок очень хорошо поняла, что собаки теперь отвечают за них, и всегда будут находиться рядом. Один из псов, мягко ступая, приблизился к Травке и ткнул носом. Но та не обратила на него никакого внимания. Видимо, яркий свет дня слишком сильно впечатлил ее. Или шорох набегающих волн, или мягкость песка под босыми пальцами ног. Пойди, разбери, что ей надо...

   Охотник оглянулся и спокойно произнес:

   - Возьми девочку на руки и неси. Она слишком мала для такого длинного пути. И слишком голодна.

   Ни ругательств, ни проклятий. Лицо все так же находится в тени шляпы, лишь глаза смотрят пристально и недобро. Один из псов угрожающе зарычал, и Еж, схватив Нок за руку, жарко прошептал: