На окраине мира (СИ) - Лисина Александра - Страница 13

Но Терг не был бы Тергом, если бы не рассмотрел за внешней холодностью и безразличием нанимателя тщательно укрываемое беспокойство: кажется, тому действительно был ОЧЕНЬ нужен Ходок. И как можно быстрее. Иначе не стал бы он разоряться на Магистров, не стал бы срываться с места и не тратил бы свое драгоценное время на личное участие в поисках. Впрочем, причины его поступков Братьев никоим образом не касались - от них требовалось только хорошо выполнить свою работу, постаравшись при этом заранее предусмотреть все возможные трудности. Чем, собственно, они сейчас и занимались.

От невеселых мыслей Терга отвлек звук приближающихся шагов. Правда, подниматься с постели он все же не стал: шаги побратимов узнал бы из тысячи - успел запомнить за долгие годы службы, а раз они вернулись, значит, свою задачу выполнили полностью, и о дорожных мелочах беспокоиться больше не надо. Осталось только дождаться загадочного приятеля Фарга и окончательно определиться с временем отъезда.

Однако, как ни странно, Братья почему-то не проследовали в соседние комнаты, а неожиданно остановились, отчего под дверью пролегла густая тень, заставив Терга мигом насторожиться. Что за дела? Кажется, Брон с Ивером разнюхали что-то важное, пока мотались по городу, или же кого-то встретили, раз решили заглянуть на огонек. Неужели...?

Поняв, что что-то изменилось, он резким движением сел и выжидательно посмотрел на вошедших побратимов.

- Звал? - лаконично спросил Ивер, бесшумно прикрывая за собой дверь.

- Пацан на входе сказал: ты просил подняться. Что-то выяснил? - небрежно подвинул табурет Брон и по-хозяйски уселся, заставив его жалобно скрипнуть. Ивер, подтащив к себе соседний стул, пристроился напротив. - Фарг, наконец, прислал весточку?

- Нет, - непонимающе нахмурился Терг. - Никаких вестей - ни от него, ни от... что за мальчишка внизу?

- Да здешний, половой. С утра нам тарелки приносил. Сказал, что ты велел сразу зайти.

- Вот как? Ну-ка, позови его! - Терг нахмурился еще больше и машинально потянулся за оружием.

- А что такое? Ты разве не...?

Неожиданный порыв ветра, со стуком распахнувший деревянные ставни, резким движением задул теплившуюся на столе свечу и заставил Ивера осечься. В комнате мгновенно потемнело, снаружи пахнуло влагой и грозой. Льняные занавески взметнулись чуть не до потолка, на миг уподобившись диковинным белым крыльям, затрепетали от ворвавшегося внутрь холодного воздуха, но почти сразу бессильно опали.

- Не трогайте мальч-чика, - вкрадчиво прошептала ночь, мягким бархатом втекая через окно. - Это я вас-с позвал...

В кромешном мраке, к которому даже чувствительные глаза Братьев не сумели приспособиться сразу, неуловимой тенью промелькнул чей-то смазанный силуэт. Уверенно перепрыгнул через подоконник, бесшумно просочился внутрь, обдав присутствующих холодным ветром смертельной угрозы. Заставил опытных наемников молниеносно выхватить мечи, а потом бесшумно опустился в соседнем углу. Где заметно сгустился, растекся черной кляксой и... со смешком встретил арбалетный болт, звучно впечатавшийся в стену.

Разумеется, Братья не медлили: на дерзкое вторжение среагировали молниеносно. Иверу даже руку поднимать не надо - пусковая скоба миниатюрного самострела всегда была у него под пальцами. Как раз на такие вот, непредвиденные случаи. И он своего шанса не упустил.

- Зря, - шепнуло существо, неуловимо быстро сдвинувшись. А затем, легким движением вырвав из стены стальную стрелку, бешено сверкнуло в темноте двумя крупными изумрудами глаз. - Эт-тим меня не убит-ть.

Терг сильно вздрогнул от отчетливого змеиного шипения в едва слышном голосе, подобрался, но неожиданно наткнулся на пристальный взгляд зеленых глаз и словно окаменел. Это было как наваждение, дурной сон, бесконечно длящийся кошмар, в котором он стоял всего в нескольких шагах от улыбающейся Холодной Гостьи, но больше не мог, к собственному ужасу, пошевелить даже пальцем. Эти жуткие, нечеловеческие глаза словно насквозь его пронзили, заставили вздрогнуть всем телом, а затем властно припечатали к месту и не позволили не то, что меч нормально поднять, а даже веки опустить в попытке избежать этого пронизывающего взора. Его в мгновение ока сковало по рукам и ногам, на теле выступил холодный липкий пот, мигом пропитавший одежду. Пальцы позорно задрожали, с трудом удерживая резко потяжелевшее оружие, колени предательски подогнулись, заставив его пошатнуться и медленно, как во сне, опуститься на смятую постель.

Торк, да что ж такое-то?! Что со мной?! Нас сейчас убивать будут, а я даже руки не могу поднять!

Существо в углу тихо рассмеялось.

- Брос-сьте оруж-жие...

Терг молча взвыл, заслышав глухой стук упавших мечей. Почувствовал, как правую руку обожгла татуировка - как всегда случалось, когда рядом гуляла невидимая смерть. Потом скосил глаза направо, надеясь на подмогу Братьев, и едва не взвыл снова - от стыда и злого бессилия, потому что у Брона с Ивером оказались такие же окаменевшие, серые, какие-то помертвевшие лица, жутковато остекленевшие глаза, как у завороженных гадюкой мышей, и мокрые, дрожащие от напряжения, но абсолютно недвижимые тела. Услышав недвусмысленный приказ, их пальцы бессильно разжались, роняя мечи и даже крохотный арбалет, с которым Ивер вообще никогда не расставался. Сильные плечи обреченно опустились, а в глубине зрачков, чуть не впервые в жизни, промелькнул настоящий страх. Потому что нечто... это жуткое бесформенное нечто, которое они даже разглядеть толком не могли... в одно жалкое мгновение парализовало их волю, отняло силы, заставило мысли пугливо разбежаться в стороны, а разум - в панике забиться куда-то очень глубоко. Туда, где неподвижный взгляд ядовито-зеленых глаз не смог бы его окончательно погасить.

Терг хотел отвернуться, чуя, что только в этом его единственное спасение, но вдруг не смог. Попытался прикрыть веки, но они застыли на месте, как приклеенные. Захотел зарычать, разбивая оковы чужой воли, однако даже это ему не удалось: тяжелый, парализующий взгляд чудовищного гостя гасил малейшее сопротивление на корню. Его глаза горели безумными огнями в той тьме, что внезапно заполонила комнату. Были единственным, что Терг еще мог видеть. Держали его на невидимой привязи, всю душу выматывали, буквально надвое разрывали между каким-то животным страхом и стыдливым, позорным, но неимоверно острым желанием шагнуть навстречу, покорно подставляя беззащитное горло.

Никогда в жизни Терг не был настолько близко к грани. Никогда не думал, что встретит смерть именно так - униженным, беспомощным, безоружным и совершенно неспособным к сопротивлению. Когда все понимающий разум бьется внутри, истошно воет от сознания собственной слабости, отчаянно рвется прочь, но просто не может ничего сделать. И вроде кажется, ТАК не бывает. ТАК не способно смотреть ни одно живое существо. Этого не может быть, потому что подобного ужаса Лиара просто не могла породить. Ты чувствуешь, что безмерно слаб. Что ничтожно мал перед этой ужасающей силой. Ты - просто тля, которую в любой миг могут небрежно раздавить и смахнуть прочь. Ты - действительно ничто. Напротив лениво колышется древняя Тьма и наслаждается своей безоговорочной победой. Кажется, ты умираешь, стоя под ее холодным пронизывающим взглядом. Сама эта безысходность убивает вернее, чем смутное ощущение чужих клыков на беззащитном горле. Но ТАКОГО кошмара точно не существовало в Обитаемых Землях. Никогда, клянусь Торком, иначе бы Братья знали.

В один короткий миг Терг неожиданно поверил в то, что Проклятый Лес все еще жив. Все еще силен и может в любой момент сокрушить жалкие человеческие домики, пугливо прилепившиеся к скалам на самой окраине его огромных просторов. Что он здесь, рядом, всего в двух шагах и пристально смотрит на него через зеленые глаза своего младшего отпрыска - страшные глаза существа, которое одним движением сумело сломать его, закаленную в боях, старательно выкованную волю. Он отдавал себе отчет в том, что не способен сопротивляться. Бессильно метался в клетке собственного, ставшего предательски слабым тела. Молча выл от ярости, не зная, как вырваться, но при этом прекрасно понимал: если НЕЧТО пожелает забрать его жизнь, ОНО это сделает. И никто в целом мире не сумеет ему помешать.