Бич и молот. Охота на ведьм в XVI-XVIII веках (с иллюстрациями) - Антология - Страница 31

Данный случай представляет особый интерес для современных исследователей ведовства по целому ряду причин. Он, к примеру, наглядно демонстрирует, как созданный первым Челмсфордским процессом 1566 г. прецедент превратился в действующую законную практику в делах по ведовству, причем до такой степени, что любые правила, регулировавшие порядок представления доказательств против обвиняемых, подвергались полному забвению; указывает он и на то, насколько более легковерной стала публика во всем, что касалось ведовства, за 16 лет, прошедших с первого процесса; а также подчеркивает, в какой степени возникновение обвинений и формирование доказательств зависели от деревенских сплетен и недоброжелательства соседей по отношению друг к другу, как бы незначительны сами по себе они ни были.

Еще более интересны энергичные протесты некоторых обвиняемых. Чаще всего ведьма, когда речь заходила о вынесении смертного приговора, лишенная адвокатской поддержки (поскольку у нее, как правило, не было денег, чтобы заплатить ему), настолько терялась перед лицом всеоружия правосудия и враждебностью не только обвинителей, но и судей, что не делала вовсе никаких попыток защитить себя. И хотя некоторые обвиняемые поначалу отказывались признавать себя виновными, стоило им провести некоторое время на скамье подсудимых, как они уже начинали соглашаться с любыми предположениями суда.

Не так обстояло дело с женщинами, которые собрались в суде в тот раз. Сесилия Селлз, например, услышав показания, которые давал против нее ее собственный девятилетний сын Генри, воскликнула: «Врешь, все врешь, сукин сын!»; а Маргарет Гревил заявила, что и сама не раз бывала жертвой чужого колдовства: «Она и сама потеряла не один бочонок пива и не один каравай хлеба, да еще и свинью, но никогда на это не жаловалась», — намекая, что это не могло бы с ней случиться, будь она тоже ведьмой.

Дело началось с сущей ерунды: одна женщина поссорилась с другой, после чего у нее умер ребенок, и пострадавшая обвинила товарку в его смерти. Много подобных ссор кончались такими обвинениями, и неизвестно, скольких женщин повесили на их основании. Однако в данном случае обвиняемая не пожелала страдать в одиночестве и, положившись на обещание судьи, что «если она будет вести себя честно и во всем сознается, то ей окажут снисхождение», пустилась в такие откровения, что констебли только успевали бегать по деревне и ее окрестностям, арестовывая подозреваемых. Вернулись они с 14 женщинами и 1 мужчиной, допрос которых в присутствии судьи выявил существенные причины для предъявления обвинения всем, кроме двух.

Вышедший вскоре памфлет не только отражает общепринятую в то время точку зрения на это дело, но и содержит таблицу, которая, возможно, поможет читателю разобраться в именах подозреваемых и характере выдвинутых против них обвинений.

Памфлет называется так:

«Полный и правдивый протокол показаний, допросов и признаний ведьм, арестованных в СентОзите, графство Эссекс, из которых некоторые были казнены, а с другими обошлись согласно уложениям закона. Из чего всякий может заключить, насколько вредны ведьмы и недостойны жить в христианском сообществе. Написано в порядке расследования дела по свидетельству У. У. Напечатано в Лондоне у „Трех журавлей”, в „Виноградной лозе”, Томасом Доусоном в 1582 году».

Существует гипотеза о том, что этот памфлет был написан, по крайней мере, отчасти Брайаном Дарси, местным судьей. Возможно, Дарси вел подробные записи этого дела по мере его расследования, которыми воспользовался потом У. У. Поскольку Дарси был связан с этим делом с самого начала и лично распоряжался об арестах обвиняемых, допрашивал их и составлял обвинительные акты, а также учитывая отсутствие судебных протоколов, памфлет представляет собой исключительную ценность как единственный полный отчет об этом важном процессе.

Вот таблица, которой завершается памфлет:

Реджинальд Скот, который внимательно следил за этим делом, утверждает, что в результате процесса по крайней мере 17 или 18 человек вынуждены были заплатить штрафы. Похоже, что лишь двоих повесили, остальных либо отпустили по решению присяжных за недостаточностью обвинений, или потому, что обвинения против них не подтвердились, или потому, что их оправдали, или приведение обвинительного приговора в исполнение было отложено. Но, каковы бы ни были результаты, приведенный выше список явно не полон.

Урсула Кемп, жительница Сент-Озита, давно уже пользовалась сомнительной репутацией среди односельчан. Похоже, она кое-как зарабатывала на жизнь, помогая роженицам, нанимаясь кормилицей и балуясь белой магией, причем упражнения ее предполагали и «снятие порчи» с больных. В отношениях с мужчинами была неразборчива, хотя брала она с них деньги или нет, неизвестно.