Талисман всадника - Локнит Олаф Бьорн - Страница 54

Мы с Конаном переглянулись. Это что-то новенькое. Очередная выдумка Тараска? Чего он добивается?

– Досматривайте, – пожал плечами Конан. – Что найдете – все ваше.

Первым принялись за меня. И вот тут я мгновенно уяснил, что интрига исходит с самых верхов, из замка. Немедийцы перерыли мой мешок, обожглись о стигийский магический амулет, не допускавший, чтобы к нему прикасались чужие, а потом наткнулись на кольца с вензелем «ОНЭ» – «Ольтен, сын Нимеда Эльсдорфа».

– Изъять! – беспрекословно приказал старший ликтор. – Во дворце орудуют грабители и командир стражи замка приказал перехватывать любые вещи, принадлежащие королевской семье.

– Но… – попытался возразить я, однако мне в спину чувствительно ударили тупым концом древка и отогнали в сторону. Я, однако, остался спокоен – гвардейцы не обратили внимания на платочек Ольтена, видимо, посчитав его ненужной тряпкой. Да и на солнышке Митры тоже не было инициалов. Грязно работаете, господа ищейки, могли бы и досконально выяснить, какие именно вещи Ольтена были взяты мною в поход на Полночь.

Затем наступила очередь Веллана. Оборотень ругался так, что уши закладывало, но позволил переворошить свои мешки, ощупать одежду и спросил, не нужны ли кому его старые портянки. Оказалось, что никому не нужны.

Начали обыскивать Конана. Конан старательно возмущался в лучших киммерийских традициях, посоветовал поискать что-нибудь у него под фейл-брекеном, утверждая, что в Немедии такого еще не видели, да впредь и не увидят! Как вдруг…

– Твой мешок? – поинтересовался один из немедийцев, развязывая узелки на переметной суме, снятой с лошади Конана.

– Только вчера у Тараска украл, значит, мой, – буркнул король.

– А это тоже твое?

– Наверно, мое, – бросил Конан, не глядя в сторону обыскивающих, которые как раз вытянули из сумы плотный сверток серой шерстяной ткани.

– Свидетельствую перед всеми, – громыхнул ликтор, – Коннахар Гленнлах признал, что эта вещь принадлежит ему!

Он дернул завязки, и я понял, что в науке подлости нам пока еще рано тягаться с Тараском.

Ах, как оно все оттуда посыпалось! Сверкнуло небесной голубизной Океанское Око, фамильный бриллиант королей Зингары, заблистала мириадами граней диадема с огромным красным камнем, принадлежавшая хауранской королеве Тарамис… Я поперхнулся, увидев церемониальный орден Большого Льва, который носил Просперо. А считать всякие мелкие побрякушки (включая браслет Эрхарда, некогда подаренный нашему королю самим Конаном, и золотую (с бриллиантами и черными рубинами!) чернильницу Халька…) я уже не решился.

Посольство на Полночь провалено!

– Коннахар Гленнлах, – громко и словно бы заучено начал ликтор, – ты обвиняешься в грабеже, оскорблении величеств и попытке вывоза украденных ценностей! Сейчас ты проследуешь в нами в Башню Висельников, где предстанешь перед королевскими дознавателями!

– Сильно, – признался киммериец, даже не пытаясь потянуться к мечу. С четырьмя десятками гвардейцев нам было не справиться, даже учитывая огромный опыт Конана, мои умения в боевой магии и бесшабашность Веллана. Последний, кстати, вообще потерял дар речи, увидев сцену с поимкой грабителя. – Последний раз на такую уловку я попадался лет в шестнадцать. Что я скажу Аластору!

– Так или иначе, отдай оружие и проследуй за нами.

– А мы? – выдавил я слабым голосом.

– Убирайтесь из Бельверуса, – с омерзением поморщился капитан. – Пока я не решил взять вас, как пособников. Тоже мне, послы Великого королевского совета! Таких послов на воротах вешать надо!

По лицу Конана я понял, что тот быстро перебирает возможные варианты развития событий. Драться невозможно, но в то же время Чабела мгновенно освободит его от всех обвинений. Наверняка Тараск нашел лучших воров Бельверуса, переодел их в одежду дворцовых лакеев, за одну ночь ограбил всех до единого королей и герцогов, съехавшихся в гости, чтобы затем подбросить драгоценности Конану, и тем самым обезопасить себя от наиболее опасного противника. О том, что Конан – это именно Конан, знают только Чабела и прочие монархи, вошедшие в общий комплот, да несколько доверенных лиц. Остальные уверены, что «десятник Коннахар» всего лишь мелкая сошка в охране аквилонского посольства.

Тараск одним, примитивным ударом уничтожил все влияние аквилонцев на ситуацию в Бельверусе. Если Просперо начнет защищать вора, то Аквилонского королевство будет обесчещено, а если Конан начнет орать, что он король и наши аквилонцы подтвердят это под присягой на алтаре храма Митры, выйдет еще хуже – король Трона Льва обокрал своих «царственных братьев» как последний шадизарский жулик.

Ситуация, однако…

Учитывая все соображения, Конан выбрал правильную стратегию – он перебросил свой драгоценный меч, подаренный гномами Граскааля и королем Эрхардом, Веллану и поехал вслед за немедийскими гвардейцами, крикнув нам напоследок:

– Тотлант, Веллан! Сделайте все, как и уговаривались! А я уж не пропаду!

Стены Бельверуса остались далеко позади и город теперь казался лишь темным пятном, обрамленным крытыми тающим снегом равнинами и частыми перелесками. Лошади шли бодро, ветер доносил запахи прошлогодней палой листвы, хвои и отчего-то навоза, я мучительно пытался сообразить, почему меня и Веллана отпустили, а не забрали вместе с Конаном, и не есть ли это часть изощреннейшей интриги Тараска. Молодой оборотень хмуро глядел в затылок своей лошади, неразборчиво ворчал ругательства и вообще имел самый угрюмый вид.

– Тотлант, – наконец позвал меня Веллан, – а положение-то у нас аховое. Кроме нас, никаких свидетелей ареста Конана не было. Может быть, стоило вернуться в замок, рассказать обо всем Чабеле и Просперо?

– Не думаю, – я покачал головой. – Нас чересчур настырно выгнали из города. Сам помнишь, гвардейцы провожали нас до ворот. Попытайся мы вернуться обратно, нас либо не пустили бы в город, либо отправили вслед за Конаном, в Башню Висельников. И тогда ищи-свищи, куда пропали трое посланников!

– Надо известить Чабелу! Любым способом! – воскликнул Веллан. – ты же волшебник, придумай что-нибудь! Тараск может запросто убить Конана! Ну, допустим, отравить в тюрьме! А потом тело варвара найдут где-нибудь в канаве, в предместьях Бельверуса! Вот, получите, герцог Просперо, вашего десятника – перепился и спьяну захлебнулся в собственной блевотине!.. Тараск Конана узнал, точно тебе говорю!

– А ведь можно его и не убивать, – подумав, сказал я. – Держать в тайной темнице и его именем шантажировать Совет королей. А когда тяжба с престолонаследием закончится в пользу Тараска, Конана отпустят, может быть, даже извинятся… Но представь, сколько вреда может причинить такой оборот событий! А с Чабелой я свяжусь! Нынешним же вечером. Мне нужна только уединенная комнатка в постоялом дворе. Тотлант еще не забыл, как ставить почтовый портал.

– Хоть какая-то польза от мага… – вздохнул Веллан и протянул руку, указывая куда-то вперед: – Еще два всадника! Кого это понесло на ночь глядя? Но если это немедийская гвардия, несущая очередной привет от Тараска, костьми лягу, но всех положу!

Веллан хищно потянулся к мечу. У него даже черты лица обострились и слегка вытянулись – так обычно происходит с оборотнями, когда они впадают в ярость.

Ничего опасного, дворянин и благородная дама верхами. Невысокий молодой человек приятной наружности и юная госпожа со светло-голубыми глазами и очаровательной формы носиком, слегка напоминающим топор. Почти как у Аластора. Увидев нас, они остановили лошадей, перегораживая дорогу, а когда мы подъехали всего на несколько шагов, темноволосый дворянин куртуазно прижал руку к сердцу, кивнул и громко сказал:

– Маэль, граф Монброн Танасульский, к вашим услугам. Также к вашим услугам – Цинтия Целлиг. Это вы являетесь посланниками Совета королей на Соленые озера?

– Простите, – осведомилась девица по имени Цинтия, – нам известно, что с вами должны ехать еще трое. В их числе некий Коннахар Гленнлах, придворный маг Аррас и управитель Заморы Аластор Кайлиени. Может быть, эти господа отстали?