Подземный огонь - Локнит Олаф Бьорн - Страница 28

Из «Синей или Незаконной Хроники» Аквилонского королевства

– Господин граф, Вестри опять залез на дерево в саду и теперь не может спустится…

– Не может или не хочет? – я повернулся к двери, где стояла толстая пожилая женщина по имени Хейд, няня моих детей. – Почтенная, не беспокойся за него. Посидит и слезет.

– Да, но он сидит на ветке уже с утра, милорд, – Хейд выглядела донельзя расстроенной. – Дело в том, что это дерево – зингарская груша. Плоды пока не созрели, а Вестри говорит, что подождет, пока груши не станут сладкими…

– Значит, пускай сидит, – спокойно ответил я. – Осталось недолго. Недели две. А чем занимается маленькая Долиана?

Долиана – это мой младший ребенок. Дочка. Ей сейчас всего восемь лет, но выглядит она гораздо старше, уже умеет читать и писать, а я учу ее аквилонскому языку, чтобы потом отправить в школу при главном храме Митры, в Тарантию. К сожалению, в нашей стране нет хороших храмовых школ, где девочек учили бы не только петь или танцевать, но и серьезным наукам. С Вестри проще – он, как только исполниться четырнадцать, отправится в знаменитую военную Академию в Бельверусе. Это уже решено, что бы там не говорила моя возлюбленная супруга.

– К Долиане приехал учитель из столицы, – сообщила Хейд. – Они занимаются наукой исчисления.

– Хоть кто-то ведет себя спокойно, – проворчал я. – Ладно, почтенная Хейд, ты можешь идти. И не беспокойся за Вестри – когда проголодается, слезет сам. Если пойдешь на кухню, скажи, чтобы мне принесли бокал сухого красного вина и холодного мяса.

Хейд, хотя и была толстухой, передвигалась исключительно неслышно. Я даже не заметил, как она вышла из кабинета, оставив меня наедине с работой. Только моя собака – громадных размеров серый горский волкодав по имени Бриан, составлял сомнительную компанию. Впрочем, пес уснул и его было не слышно.

Вот чего-чего, а работы никогда не бывает мало. Я посмотрел на утреннюю почту, доставленную из города, и понял, что разбирать бумаги придется до вечера. Все пакеты украшены большими государственными печатями или надписями, предупреждающими об абсолютной секретности. Два письма из Турана, одно аж от самого короля Зингары (и что понадобилось от меня старику Фердруго?), еще одно из Ианты и множество менее ценных пакетов от моих служащих…

Немедийская тайная служба (носящая скромное название «пятый департамент личной канцелярии короля») считается лучшей во всех странах заката. Таковой ее создал мой предшественник, герцог Лаварон. Мои шпионы (давайте уж называть вещи своими именами…) работают во всех столицах, от пределов Поднебесной Империи Кхитая до пиктских границ. Король, раз в два дня получающий мои доклады, знает о большинстве самых невероятных тайн, тщательно скрываемых прочими владыками, волшебниками или известнейшими купцами. Мы, тайная служба Немедии, способны предотвратить заговор против какого-нибудь туранского эмира (да и устроить его при необходимости мы тоже вполне в состоянии…), перехватить контрабандный груз, захватить и доставить в тюремную крепость Бельверуса злодея короны или опаснейшего пирата, не дающего проходу мирным судам у берегов Западного океана… В общем-то, мы можем все или почти все.

Я не удержался от того, чтобы тихонько рассмеяться. Если могущество тайной службы принимать всерьез, то встает законный и сам собой напрашивающийся вопрос: кто, в таком случае, правит страной? Я, король или первый министр Тимон? Или все вместе? Самое смешное в том, что бразды правления остаются, как и было спокон веку, в руках короля. Именно он решает, выделить ли из казны лишние деньги на подкуп офирского министра или нет, дать нам для запланированного покушения на шадизарского торговца серым лотосом лишний отряд или не дать… Однако на решение короля всегда можно слегка повлиять. А главное – точно просчитать все действия, заранее опережая соперника на три хода.

Конечно же, добрые отношения с Тимоном или принцами тоже играют свою роль. Не забуду, как Его высочество принц немедийский Зинген, третий сын короля, уговорил папу выслать из страны посланника асгалунского городского совета. Последний – скользкий и неприятный тип – был главой в шайке торговцев черными рабами, но король шемиту благоволил. За слишком богатые подарки. Нимед и слушать не хотел о том, что его дорогой друг из Асгалуна занимается неприглядным ремеслом и требовал предоставить доказательства того, что шемитом нарушается эдикт о запрете работорговли в нашем королевстве.

Ну, и представили мы ему доказательства. Я упросил принца Зингена поговорить с шемитом о покупке десятка черномазых рабов, тот попал на крючок и доставил живой товар (скрытно, правда) аж в сам королевский дворец. Скандал был!.. История не самая интересная, но показательная.

– Папа! – дверь распахнулась и в кабинет буквально влетел Вестри, красный и тяжело дышащий. Как видно, с груши он все-таки слез, и даже без дополнительного приглашения со стороны Хейд. Или дерево попросту сломалось. – Папа, почему Ольден не дает мне поиграть с твоим мечом? Скажи ему, чтобы отдал!

Начинается. Сейчас ему нужен меч, ко второму послеполуденному колоколу Вестри потребует лодку, чтобы покататься на озере, а к вечеру захочет лук, чтобы пострелять белок в парке. Не удивляюсь, что Ольден, его воспитатель, иногда отвешивает мальчишке тяжеленные подзатыльники. Я вообще-то не против таких наказаний, с Вестри действительно нет никакого слада. Ничего, через полтора года отправлю его в Академию, а там маленького обормота быстро научат уважать старших и умерять свои желания.

Я сам, кстати, вырос среди людей, и моя мать была человеком. Отец – Гроин, сын Фарина – происходил из рода гномов. Да, мой родитель самый настоящий подгорный гном. Не надо думать, будто племя рудознатцев совсем вымерло. Мои родичи посейчас живут в Кезанкии, Граскаале и Эйглофиате. Гномов не слишком много, гораздо меньше, чем людей. Так получается потому, что прокормить больше двух детей семье гномов довольно сложно. Особенно, если клан почти не общается с людьми и не выходит торговать на поверхность. Конечно, за долгую жизнь (лет двести пятьдесят-триста) родить и воспитать всего двоих детей – это мало. Между прочим, я унаследовал от отца не только небольшой рост, но и долголетие. Мне сейчас под шестьдесят, а в бороде седых волос еще нет. И чувствую я себя довольно неплохо, а жена утверждает, будто выгляжу, самое большее, лет на тридцать с лишним…

Так вот, о детях. Мы с Рингой долго думали, стоит ли ей родить от меня ребенка. Все-таки мы представляем насквозь противоположные расы. Ринга, моя жена – урожденный гуль (а если выражаться понятнее – вампир…) из Рабирийских гор, хотя выглядит точь-в-точь как обыкновенный человек. Никаких внешних отличий. Я – наполовину гном. Тринадцать лет назад мы сходили к одному известному мудрецу, жившему в Нумалии. Старца звали Серфиосом, и поговорить с ним мне посоветовали знающие люди при дворе Нимеда. На наш с Рингой вопрос Серфиос ответил, что все мы – дети Единого, а потому никакие отличия не повлияют на рождение ребенка. Так и получилось: Вестри родился здоровым и крепким, а потом на свет появилась Долиана. От меня они получили в наследство не слишком большой рост и гномью силу, а от матери – опять же долголетие и, как это ни странно звучит, отличные крепкие зубы…

Я люблю детей. Я готов потворствовать их шалостям – в конце концов, Вестри и Долиана пока только лишь маленькие дети. Гораздо хуже, когда они тебя отрывают от работы. К сожалению, Ринга не в состоянии уделять им слишком много внимания – она постоянно в разъездах, а я, обычно, освобождаюсь только к вечеру. В результате все бедствия, причиняемые в основном Вестри, сваливаются на Хейд и Ольдена.

– Папа! – напомнил о себе мой сорванец. – Так ты мне позволишь поиграть твоим мечом?

– Нет, – решительно ответил я. – Если хочешь, вечером мы потренируемся на деревянных клинках, а боевой тебе еще рано брать в руки.

– Ну-у… – скривился Вестри. – Мне надоели эти деревяшки! Хочу настоящий.