Ее высочество, моя жена - Александер Виктория - Страница 37

Была ли она когда-нибудь так возмущена? Ведь даже от измен Филиппа Татьяна не приходила в такое бешенство. Без сомнения это потому, что Мэтью она любила намного сильнее. И возможно, со стороны своего первого мужа она была готова к обманам, но со стороны Мэтта – никогда.

Тоненький голос рассудка заметил, что Мэтью в действительности не сделал ничего по-настоящему ужасного. По правде говоря, он не произнес ни слова лжи, он просто не все ей рассказал. Но гнев, охвативший Татьяну, не дал ей прислушаться к этому голоску. По существу, Мэтт лгал ей, ведь он сам же назвал ее лгуньей, когда она утаила часть правды от вдовствующей герцогини! Как он посмел?

Татьяна уже начала подниматься вверх по лестнице, когда услышала за собой его торопливые шаги.

– Татьяна, – позвал Мэтт, настигая ее.

Она предпочла не обращать на него внимания.

– Татьяна, подожди.

Она преодолела лестницу, повернулась к гостевому крылу и зашагала по коридору.

– Ты позволишь мне объяснить?

– Нет, – отрезала Татьяна, не глядя на него, – ты лжец, Мэтью!

– О, ты, конечно, знаток искусства лжи и всегда можешь ее распознать.

– И не очень хороший лжец, кстати, – сжав зубы, прошипела она.

– Ха! Мне удалось провести тебя. Кроме того, я не совершил ничего такого, на что ты не пошла бы сама, – с возмущением произнес Мэтью. – Мой проступок гораздо меньше. Я всего лишь кое-что утаил от тебя. Ты же придумала этот фарс с лордом и леди Мэтью бог знает, по каким гнусным причинам.

– Мои причины вовсе не гнусные!

– Откуда мне знать?

– Ты должен, – медленно произнесла Татьяна, запнувшись на этих словах, – доверять мне.

– Доверять тебе?- с негодованием воскликнул он. – Я должен доверять тебе?

Татьяна достигла своей комнаты и взялась за ручку двери.

– Почему же, во имя всего святого, я должен доверять тебе?

– Потому что, надоедливое создание, я люблю тебя. Я всегда любила тебя, – бросила она, развернувшись лицом к Мэтью.

– Ты бросила меня! – с чувством произнес он, глядя на нее сверху вниз. – Я женился на тебе, а ты отбросила меня, и…

– О, это старая песня, Мэтью. Я уже устала слушать ее! – не задумываясь, выпалила Татьяна. – Я вернулась не потому, что ты женился на мне, но потому что я стала твоей женой. Я пообещала любить тебя всегда, и именно это я имела в виду. Потому что я действительно твоя жена и всегда ей буду, – она дернула дверь, – потому что я не хочу быть никем, только твой женой, – принцесса вступила в комнату и развернулась к Мэтту лицом, – хотя в данный момент я не понимаю, почему!

Татьяна захлопнула дверь прямо перед ним, и стены комнаты отозвались удовлетворенным звуком. Она уставилась на все еще дрожащую дверь и стиснула кулаки. Как она могла быть такой глупой, чтобы любить его? Мэтт мог никогда не простить ей прошлые обиды. Ему, вероятно, было трудно даже представить принцессу в качестве своей жены. Он был упрям и высокомерен, и даже ложь у него выходила отвратительно.

Но, Боже, она действительно его любила. И более того, она нуждалась в нем. Она никогда ни с кем не чувствовала себя настолько полной жизни. Чтобы жить дальше, ей необходим Мэтью, как авалонский бренди был необходим, чтобы преодолевать тяготы путешествия. И, как и к бренди, к Мэтту, без сомнения, нужно было сначала привыкнуть.

И, видит Бог, Татьяна привыкла к нему.

Что ж, наконец, она призналась ему. Не то, что бы он все понял. Но она рассказала правду об их браке. Более или менее. Вполне достаточно, чтобы облегчить совесть.

Татьяна вздохнула, откинула волосы с лица и отвернулась от двери.

И замерла, потрясенная тем, что увидела.

Глава 13

– Черт возьми, Татьяна! – Мэтт распахнул дверь, ведущую из гардеробной в ее спальню. – Я еще не закончил. И тебе еще многое придется объяснить мне.

Принцесса остановилась возле двери, ведущей в коридор, и уставилась на него, широко раскрыв глаза… от чего? От страха? Чертова женщина, он не хотел пугать ее.

– Татьяна, – он подошел к ней и резко остановился от представшего перед ним зрелища.

В комнате царил полный беспорядок, словно по ней прошлась буря, перевернув все вверх дном. Из комода были вытащены и отброшены в сторону все ящики. Одежда – яростно раскидана по полу и по мебели.

Мэтью издал долгий тихий свист:

– Проклятье!

Ни один угол комнаты не остался незатронутым. Матрасы были стянуты с кровати и отброшены, постельное белье – расшвыряно. Ковер был скатан в одну бесформенную кучу. Даже картины были сорваны со стен и брошены на пол.

– Не припоминаю, чтобы ты была такой неряшливой.

– Я не делала этого, – Татьяна положила руки на бедра. – С какой бы стати мне это делать? Очевидно, кто-то побывал… – Она с трудом втянула в себя воздух, потом пронеслась через всю комнату прямо к письменному столу. Ящики из него были опасно составлены друг на друга, писчая бумага разлетелась подобно опавшим листьям. Татьяна упала на колени и начала рыться в лежащих на полу бумагах. – Не стой там, уставившись на меня, как будто я безумна. Помоги мне.

– Я, скорее, получу удовольствие, наблюдая за тобой, словно ты сумасшедшая. – Мэтт начал осторожно пробираться через завалы, стараясь не наступить на различные предметы одежды или чего-то еще. Подойдя к Татьяне, он присел рядышком. – Что мы ищем?

– Письмо Софьи к матери.

– Не вижу ничего, что бы напоминало письмо.

Татьяна покачнулась на пятках.

– Я тоже. Проклятье. Я знаю, оно было здесь. Еще сегодня утром я смотрела на него. Должно быть его украли.

– Зачем его красть?

Она замолчала, и Мэтт поинтересовался, неужели он наконец-то услышит правду.

– Потому что это единственный ключ, который у меня был.

– К чему? – резко спросил он.

– Я не могу сказать тебе этого здесь.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что не можешь сказать мне этого здесь, – ему приходилось прилагать огромные усилия, чтобы подавить свой гнев. Свой вполне оправданный гнев. – С меня довольно твоих…

– Нет, ты, раздраженный человек, это не значит, что я не желаю рассказывать тебе. На данный момент не рассказать тебе обо всем было бы величайшей глупостью. Тем не менее, как я не знаю, кто сделал это… – Татьяна взмахом руки указала на окружающий их беспорядок, – так я не знаю и кому доверять…

– Ты можешь доверять мне, – мрачно промолвил Мэтью.

– Ха. Можно подумать, ты так уж заслуживаешь доверия, – издевательски проговорила она. – Я имею в виду не тебя, а то огромное множество людей, которые живут и работают в этом доме. Кто-то прямо в этот момент может подслушивать у замочной скважины.

Его взгляд метнулся к двери, и он почти ожидал увидеть тень, двигающуюся в щели между полом и дверью.

– Верное замечание, – Мэтт встал. – Очень хорошо. – Он схватил принцессу за руку и поставил на ноги. – Тогда давай выйдем. – И направился к двери.

Татьяна поспешила, стараясь не отстать от него.

– Куда мы идем?

– Доверься мне, – грубо ответил он.

– Всегда, – бросила она ему в спину.

Он частично тянул, – частично тащил, – ее за собой, возвращаясь по тому пути, по которому они пришли. Вдоль по коридору, вниз по лестнице, через холл, на террасу и мимо столика, за которым все еще сидела вдова.

Мэтт вежливо кивнул, но шага не замедлил.

Татьяна задохнулась в быстром приветствии:

– Ваше светлость.

– Развлекайтесь, дети, – вдова весело махнула рукой, словно они отправились на пикник.

Спускаясь по каменным ступеням террасы, Мэтью пошел чуть медленнее, приспосабливаясь к шагам Татьяны, но явно не желал, чтобы что-то воспрепятствовало их движению. Он наконец-то узнает, что она скрывает, поэтому не желал рисковать тем, что она может передумать.

– Куда мы направляемся? – она задыхалась.

– К воздушному шару, – по покрытой гравием дорожке Мэтт пошел быстрее. – Единственное место, где нас гарантированно не подслушают.

– Отличная идея, – голос Татьяны был запыхавшимся, – но нам обязательно бежать?