Ее высочество, моя жена - Александер Виктория - Страница 29

Скромных размеров карета для путешествий стояла на грунтовой дорожке. Рядом ждала отъезда огромная повозка, ведомая приличным числом лошадей. К ней были привязаны также несколько верховых лошадей. За повозкой терпеливо ожидала уже знакомая Мэтью женщина. Около полудюжины расположившихся неподалеку слуг уважительно поднялись при его появлении.

– Теперь нет причин для задержки, – Татьяна вышла за мужем. – Даже учитывая трудности сбора царящего у тебя бардака, через несколько часов мы вполне может продолжать путь.

Его полный недоверия взгляд прошелся от кареты к повозке и слугам и остановился, наконец, на лице ожидающей ответа принцессы. Мэтт не был до конца уверен, что он сейчас чувствует: ярость от её беспардонных распоряжений или восхищение её решимостью. Она, определенно, больше не то робкое создание, каким была раньше.

– Прежде чем ты возразишь, – быстро сказала Татьяна, – вспомни, ты признал, что согласен пользоваться моим состоянием.

– Тут не только вопрос цены, – он осторожно подбирал слова. – Уж не знаю, каким образом поступают в Авалонии, но мы-то в Англии. Следующая остановка у нас в Эффингтон-Холле. Женщина, с которой мы хотим поговорить – глава могущественной и до неприличия богатой семьи. Нельзя просто взять и заявиться к ней с воздушным шаром…

– Аэростатом.

– … в повозке. Это бесцеремонно. Невежливо. И очень, очень странно.

– Не более, чем небесные странники сами по себе.

Мэтт покачал головой.

– Звучит, конечно, романтично, и тем не менее…

– Иногда, мой дорогой лорд Мэтью, – Татьяна страдальчески вздохнула, – я задаюсь вопросом, в ком из нас сильнее дух авантюризма. Это первое настоящее приключение в моей довольно размеренной жизни, тогда как ты посетил самые захватывающие места, плавал по морям и бороздил небеса. В своей жизни ты постоянно подвергаешься чудовищному риску и умудряешься оставаться при этом чрезмерно правильным, ужасно консервативным и даже немного чопорным. Совсем не таким, каким я тебя помню.

– Меня определенно нельзя назвать ни правильным, ни чопорным, – ответил Мэтью, не замечая, как правильно и чопорно это прозвучало. – Я просто думаю…

– Я думаю, ты должен послушать меня, – Татьяна скрестила руки на груди. – Когда я поняла, что время поджимает, я написала упоминаемой в письме принцессы леди Хелмсли, но обнаружила, что она теперь герцогиня Роксборо, уже вдовствующая, – она нахмурилась. – Ты знал об этом?

– Да.

– И не упомянул?

– Ну, я собирался.

– Полагаю, это не так уж важно. Я отправила письмо в Эффингтон-Холл и прошлым вечером получила ответ.

Мэтт уставился на неё, не веря, как далеко она смогла зайти.

– Правда? И что именно вы написали.

– Я объяснила свои намерения, упомянув, что королевская семья Авалонии позволила мне написать историю принцессы Софии, и что я хотела бы поговорить с ней.

– И она вам поверила.

Татьяна свела брови.

– Конечно же, она мне поверила. Ты единственный, кто мне не верит.

– Продолжай.

– Потом я объяснила, что работа моего мужа очень важна, и он не может оставить её. А я не могу путешествовать без него.

– И она ответила: «Пускай тогда заявляется вместе с воздушным шаром, и что там к нему еще прилагается». – Сарказм сочился из каждого его слова.

– Что-то вроде этого, – решительно произнесла Татьяна. – В общих чертах, лорд и леди Мэтью получили радушное приглашение в Эффингтон-Холл, и там будут просто счастливы воочию увидеть смелые разработки лорда Мэтью, – она сузила глаза. – Леди Роксборо также упомянула, что будет рада снова встретиться с тобой.

Он постарался не вздрогнуть.

– Правда?

– И что она имела в виду?

– Понятия не имею.

– Милорд, вы врете не так мастерски, как я. Возможно, вам стоит совершенно отказаться ото лжи.

– Прошу прощения за мои не столь выдающиеся способности, – Мэтт тяжело вздохнул. – Отлично. Вдовствующая герцогиня знакома с моей семьей. Я мог встречаться с ней ещё ребенком, хотя даже не помню этого.

– Мэтью! – её глаза расширились от удивления. – Почему ты мне не сказал?

– Потому что это и в самом деле несущественно, – он перешел на свой фирменный деловой тон. – И едва ли важно.

– Не будь смешным, конечно, это…

– В любом случае, – Мэтт прервал Татьяну. Ему не хотелось углубляться в эту тему. – Поскольку ты уже связалась с вдовствующей герцогиней и все согласовала, полагаю, не остается ничего другого, как подчиниться твоим желаниям. Отлично, мы отбудем сразу, как только все упакуем и погрузим в повозку.

Жена ослепительно ему улыбнулась.

– Я знала, что ты согласишься.

– Ты не оставила мне выбора.

– Глупо было оставить, – Татьяна подошла ближе и улыбнулась ему, откинув голову. – А я вовсе не так уж глупа.

– Скажи мне, принцесса, – грустно улыбаясь, Мэтт посмотрел на неё сверху вниз. – Что за срочность? Что на самом деле ты ищешь?

– Только то, что было утеряно, – она смотрела прямо в его глаза, и в течение одного бесконечного момента он страстно желал принять то, что там увидел. – Ты все еще мне не веришь, правда, Мэтью?

– Так же, как и ты мне, – мягко произнес он.

Татьяна рассмеялась, развернулась и ушла, присоединившись к женщине, которая, как Мэтт подозревал, была её компаньонкой. То есть той, кем сама принцесса притворялась при их с Мэтью первой встрече. Татьяна подала знак одному из слуг и быстро что-то сказала ему, без сомнения отправив его в город за новой порцией бренди.

Внезапно Мэтта посетила нелепая мысль, и он покачал головой. Поистине насмешка судьбы, если именно авалонский бренди, – её авалонский бренди, – окажется тем недостающим компонентом.

Другой лакей почтительно приблизился к нему.

– Милорд, – слегка склонив голову, произнес слуга, – с чего бы вы хотели начать?

– С этого, – Мэтью провел его в конюшню и указал, что нужно собрать, а что оставить для лучшей сохранности и ухода.

Спустя мгновение здание и внутренний двор были охвачены бурной деятельностью. Мэтт лично руководил сворачиванием огромной многометровой материи, составляющей основу воздушного шара, и её последующей осторожной упаковкой в специально предназначенный для этих целей плетеный сундук. Выдав ещё пару указаний и понаблюдав некоторое время за работой, он пришел к выводу, что может полностью положится на нанятых Татьяной людей.

Внезапно Мэтью осознал, что наблюдает также и за принцессой. Она держалась с достоинством, и, тем не менее, была очень притягательна. Её движения, полные естественной грации, глубоко трогали его. И смех звучал в это позднее утро как песня.

Почему он тогда не последовал за ней?

Этот вопрос стал полной неожиданностью. Раньше Мэтт никогда над этим не задумывался. В то время он слишком упивался собственной яростью, ощущением, что его предали, и, да, жалостью к себе и не мог действовать. Безусловно, как только он узнал, что Татьяна – принцесса, казалось логичным, что её увлечение не более, чем королевский каприз, даже несмотря на брак. Мэтта с презрением отвергла любимая женщина, собственная жена, кстати, и он не собирался ползти за ней, как побитая собака. Сейчас Мэтью мысленно съежился. Неужели он был настолько высокомерен? Самодоволен? Настолько туп?

Он должен был поехать за ней. Если нужно, на край света. Услышать из её уст, только ли ложь была между ними. Любила ли она его когда-нибудь. Любит ли она его до сих пор.

Поедет ли он за Татьяной сейчас?

Мэтт пока отложил этот вопрос. Сейчас не время для размышлений, слишком многое нужно сделать. Было бы неплохо к полудню успешно завершить упаковку его оборудования. И все же, когда-нибудь он к этому вернется.

Он собрал свои планы и графики, свернул их и осторожно убрал в бумажный тубус. Мэтью сконцентрировался на возможной подоплеке поездки в Эффингтон-Холл, стараясь не задумываться о том, что именно он ощущал или должен был ощущать после ухода Татьяны.

Он согласился на немедленную поездку, но все еще не был до конца готов к ней. Имение Эффингтон располагалось неутешительно близко от поместья Мэнор. С логической точки зрения Мэтт понимал, что вероятность натолкнуться на одного из братьев ничтожно мала. В конце концов, он никого из них не встретил с тех пор, как вернулся в Англию. Хотя чем ближе к дому, тем больше шансов.