Разведывательно-диверсионная группа. Питон - Негривода Андрей Алексеевич - Страница 2

– Ну, вот и хорошо... В штаб!

Здоровенный, тяжелый джип спустя пятнадцать минут подкатил к неказистому серому зданию и остановился у самых ступенек. Этих ступеней было всего-то пять, но как иногда было трудно по ним подняться и войти в святая святых!..

В сопровождении майора Кондор прошел по нескольким таким знакомым теперь уже коридорам и вошел в приемную комнату, на двери которой висела латунная табличка: «Le general Gerardi».

– Подождите здесь, сержант! – произнес требовательно майор и обратился к весьма миловидной девице с невинными глазами, ростом под 180 и коротенькой юбчонкой, да к тому же погонами лейтенанта, которая исполняла роль личного генеральского секретаря: – Мари! Доложи генералу обо мне.

– Конечно, месье майор! – проворковала дива глубоким грудным сопрано и, подняв трубку телефона, проговорила что-то в ее микрофон.

– Проходите, месье майор, – произнесла она спустя минуту, когда раздался зуммер спикерфона.

Брожек исчез за дверями генеральского кабинета, а Андрей тем временем стал пожирать глазами лейтенанта.

«А Паук в бабском деле, видать, совсем не дурак!» – анализировал ситуацию наш разведчик, разглядывая ее с огромным мужским интересом. Особенно ту ее часть, которая виднелась из-под крышки стола. А картинка, надо сказать, открывалась довольно соблазнительная – такого тонкого кружевного женского белья (благо дело – Франция) Андрею видеть еще не доводилось.

И тут опять раздался зуммер.

– Да, месье генерал! – ответила дива.

– Да, мон женераль! – сказала она еще раз спустя две минуты.

– Да, мон женераль, будет исполнено! – произнесла она спустя следующие две минуты, положила трубку и с интересом стрельнула глазами в сторону Андрея.

Затем лейтенант нажала какую-то кнопку на огромном коммутаторе:

– Капрал Ла Труа, немедленно прибыть в приемную генерала Жерарди!

Через несколько минут в приемную вошла «капральша», ничем практически не отличающаяся от лейтенанта. Разве что ростом сантиметров на пять пониже да глаза поневиннее...

– Жаклин, – обратилась дива к новоприбывшей. – Заменишь меня до особого распоряжения Спайдера.

Капрал кивнула головой и заняла место за столом лейтенанта.

– А вы, сержант, следуйте за мной!

Лейтенант продефилировала мимо Андрея к двери приемной и, открыв ее, пропустила ничего не понимающего Кондора вперед. Так они прошли в самый конец коридора, повернули направо, прошли по длинному коридору, налево... Когда спустя несколько минут они вышли в коридор, стены которого были отделаны дорогими деревянными панелями, Андрей сообразил наконец-то, что они попали в гостевой флигель (в Легион, бывало, наведывались погостить несколько дней довольно высокопоставленные VIP-особы), где девушка открыла одну из дверей. «Гостевая комната» – успел прочитать Андрей до того, как лейтенант произнесла:

– Проходите, сержант. – Девушка плотно прикрыла за собой входную дверь и направилась к бару. – Мне вменено в обязанности развлечь вас и по мере возможностей скрасить время вашего ожидания.

– А оно что, может затянуться, это ожидание? – Вопрос этот был откровенной провокацией в сторону лейтенанта: мол, а сколько у меня есть времени?

Ответ был таким же провокационным:

– У вас есть около часа, сержант, как я думаю... Или немногим больше... Привести свои мысли в порядок, как сказал генерал, и отдохнуть душой и телом... И время уже пошло!..

Чуть ли не с «низкого старта», как на стометровке, когда бегун выкладывается полностью, он рванул к лейтенанту и настиг ее у бара, склонившуюся в позе буквы «Зю». Причем за эти несколько метров он успел полностью «расчехлить знамя» и приступил к атаке в одних носках... Только... Облапив лейтенантшу и прижавшись к ней всем телом, Андрей вдруг понял, что ничего не выйдет из этого его демарша. Его мощная, железобетонная эрекция исчезла куда-то безвозвратно.

Он чувствовал, что девушка ждет от него решительных действий, и еще какое-то время пытался восстановить свое «положение в обществе», поглаживая ее по выпуклостям и впадинам, но... Пшик!!!

Все это не понятное никому действо продлилось несколько минут, и, наконец, длинноногая лейтенант Мари, на которой к тому времени оставались только чулки черного цвета да туфельки, обернулась к сержанту. В ее глазах не было женского разочарования или сожаления. Скорее материнское участие:

– Проблемы?.. Знаю я немного о твоей одиссее, Ален, генерал поведал вкратце... Ты не волнуйся – такое бывает у мужчин...

Андрей провел ладонью по гладкому, плоскому животу девушки, погладил немного пушистый лобок, запустил пальцы между ног-ходуль и... Резко выдернул руку из этой «медовой ловушки»...

На что лейтенант только улыбнулась грустно:

– Иди, сержант, прими контрастный душ, может, и полегчает...

Андрей только кивнул согласно и направился к двери туалетной комнаты.

Он простоял под тугими водяными струями никак не меньше двадцати минут, когда тихонько скрипнула дверь и за матовым стеклом душевой кабинки раздалось лейтенантское сопрано:

– Ты не утонул там, сержант Кондор?

– Никак нет, мадам лейтенант!

– Мадемуазель лейтенант! – поправила его девушка и распахнула настежь дверь кабинки. – Я решила потереть тебе спину!

– Это совершенно не обязательно, мадемуазель...

– Не будешь же ты, сержант, обсуждать решения, принятые старшим по званию?! Хотя приказ Жерарди ты уже один раз игнорировал...

Говоря все это, она, теперь уже без чулок, вошла в душевую кабинку к Андрею и принялась намыливать жесткую мочалку.

– Не стоит, мадемуазель лейтенант...

– Не надо беспокоиться о мелочах, Ален, такую мелочь мы поправим! Или я не женщина?!!

– Женщина... – ответил Андрей, отдавая себя в умелые (надо сказать!) руки. – Наверное!..

– Вот и не думай ни о чем! Я сама!..

Она действительно мыла его, терла жесткой мочалкой всего, абсолютно всего... Как когда-то в раннем детстве это делала его мама... А потом, совершенно обессилевшего от воды, она вывела его из-под водяных струй, обернула в огромное полотенце и проводила до мягкого дивана...

– Текилу, ковбой?

– Не знаю... Все равно... – Андрей блаженствовал, словно только теперь отмылся от чего-то грязного и липкого, так тяготившего его душу.

– Тогда водку! – решила лейтенант.

Она поколдовала немного во всем своем обнаженном великолепии около стойки бара и обернулась к Андрею лицом, сжимая в руках две посудины. Большой, плоскодонно-шикарный, хрустальный стакан, как видно, для себя, в котором болтались маслинка и долька лимона, и... простой советский «гранчак».

– О! – поднял к небу указательный палец Филин. – Это по-нашему!.. Ты русская, лейтенант?

– Диедушка и бабушка (с ударением на «у») – да. Я – ниет. Я народилась в Франсе, – проговорила Мари по-русски с жутким акцентом и перешла на родной французский: – Но мне всегда были интересны мои русские корни! Мне даже имя дали в честь бабушки Марии, только на французский лад... Я даже пытаюсь учить язык! Но это очень сложно!

– Да уж... Ну, что? Неси уж, раз взялась разливать.

Лейтенант, ничуть не стесняясь своей наготы, приблизилась к Андрею и всунула в его руку наполненный до краев стакан:

– Пей.

– Это много, Мари, – я окосею через пять минут!

– И хорошо!.. Пей – это приказ! – рявкнула она, как заправский строевой офицер.

– Ладно... – Он в несколько глотков осушил посудину и отвалился спиной на мягкую спинку дивана, отдыхая.

По телу разлилось тепло и блаженство.

– А теперь я, – услышал он голос девушки где-то рядом.

Прошло еще несколько мгновений, и Андрей почувствовал, как под полотенце, обматывающее его бедра, проникла настойчивая женская рука.

– Ты знаешь, сержант, что такое есть «французский поцелуй»? Я хочу поцеловать тебя по-французски!..

Услышать такую фразу от лейтенанта-француженки было довольно неожиданно и, главное, многообещающе – эти французские дамы такими «поцелуями» вопреки досужим мнениям иностранцев не разбрасываются... И Андрюха напрягся... Весь... За исключением самого нужного органа... Не судьба, видать...