Красный дракон - Локхард Джордж "(Георгий Эгриселашвили)" - Страница 45

– Я понимаю, что Ализон ошибался, – кивнул грифон. – Тем не менее вина моей страны непростительна, и я приношу глубочайшие извинения всему народу драконов от лица своего короля. Победив в войне, мы уподобились хищным зверям, потеряв разум и свернув на путь Зла. Понадобилось много лет… И величайшая жертва, чтобы мы вспомнили про собственные идеалы. Почтенный Зест, вероятно, не поверит, но было время, когда драконы считались в Арноре созданиями Тьмы. Мать моей прекрасной спутницы, – при этих словах зелёная драконесса поклонилась, – погибла спустя три года после победы. Эти

преступления висят страшным грузом на сердце всех арнорцев, и именно поэтому мы здесь. От лица короля Родрика я прошу народ драконов простить нас за страшные преступления, совершённые во время войны. И Игл склонил голову. ИГЛ СКЛОНИЛ ГОЛОВУ. Я не знал, смеяться или плакать! Это напоминало сон. Да полно, это и было сном – ярким и похожим на реальность сном, что тревожит в предрассветные часы… Тем временем Зест спросил:

– О каких преступлениях идет речь? Грифоны помрачнели, переглянулись с людьми. Игл глубоко вздохнул.

– Ализон, погибнув на поле битвы, оставил сына… – и он коротко пересказал мою историю ошеломлённо взиравшим на него правителям Локха.

– …и он улетел, потеряв надежду. Улетел как раз тогда, когда победил. Мой отец искал Винга всю оставшуюся жизнь, искали тысячи грифонов.

Бесполезно. Я уверен, что величайший из драконов погиб, направляясь домой, к вам. Он оставил рукопись с историей своей жизни, и прочитав её, мой отец покончил с собой. А король переродился. Винг дал всем нам понять, сколь тёмен был наш путь. И это ещё одна причина, по которой я здесь. Долг требует, чтобы вы узнали о делах этого героя, и имя его не должно исчезнуть во Тьме забвения, ибо всю жизнь он нёс только Свет. В разговор вступил Эльстар, но я уже не слушал. Как и десять лет назад, перед глазами завертелись огненные колёса, но в этот раз я воззвал к Силе и сумел не потерять сознание. Шок был страшен. С трудом телепортировавшись в аллею Героев, я около часа неподвижно лежал на траве, пытаясь сдержать бешенное биение сердца. О, боги, неужели это сон?! Нет… Только не надо вновь, как тогда! Нет! Слёзы текли из моих глаз, когда я встал и подошёл к скульптуре моего отца.

– Ты слышал это, Ализон? – спросил я, смеясь сквозь слёзы. – Ты победил, отец! Ты победил! Я опустился на траву у пьедестала и провалился в забытие. Пришёл в себя от голосов. Вдоль аллеи не спеша шли несколько драконов и Игл. Рядом с грифоном изящно шагала та самая драконесса, а позади толпились любопытные, с ними шли Старр и третий грифон.

Вспомнив, что всё ещё невидим, я с трудом встал и присоединился к первой группе. Я страшился показаться им на глаза – и страстно желал этого. О, небо, что им сказать? Мы шли мимо статуй, и Зест рассказывал, кто из них кто. Игл производил громадное впечатление – осанка, походка, прекатывающиеся мускулы и блистающие бело-золотые перья, всё говорило что это герой. Он значительно превосходил Крафта. В глазах моего бывшего врага светился разум, а сверкающая корона на голове придавала Иглу воистину королевский вид. Но даже он просто блекнул рядом с красотой изумрудной драконессы. Она соперничала своим совершенством с легендарной Тайгой, но Тайга была скульптурой, а она двигалась… Впервые с момента появления на свет у меня перехватило дыхание при виде красоты и совершенства этого создания. Я отвернулся, не в силах спокойно на неё смотреть, и прислушался к рассказу Зеста.

– Перед вами статуя легендарной волшебницы Селены, сумевшей согласно преданиям вдохнуть жизнь в металл. Как часто рассказывают о героях, её называли дочерью богов. Это одна из красивейших легенд… Они прошли мимо статуи юной драконочки, которая всем телом тянулась к некому невидимому предмету. На лице её было написано любопытство и интерес, крылья приподняты в жесте нетерпения. Я знал эту легенду. В эпосе Локха Селена была тесно связана с именами Тайги и Драко, её называли их приёмной дочерью… У следующей статуи Игл замер и приглушённо вскрикнул, распушистив перья от удивления.

– Кто это? – спросил он Зеста в страшном волнении.

– О, – ареал-вождь улыбнулся. – Перед нами величайший дракон в истории, Диктатор Скай. Он… Игл подскочил.

– Да, да! Это он! Так вы его знаете?! И я, и Зест, в изумлении посмотрели на необычайно возбуждённого грифона.

– Скай – самый знаменитый властитель Вселенной, он жил несколько тысяч лет назад, – заметила подруга Зеста. – Это не легенда. Игл в замешательстве коснулся короны.

– Тысячи лет?

– Да. Его называли Диктатором, ибо он правил миром. Но после Катаклизма,

когда рухнула Империя, Диктатор исчез, и никто не знает, где и как он погиб.

Игл широко открыл глаза и обернулся к Зесту:

– Но я его видел и говорил с ним! Он наградил меня магией и этим талисманом! Драконы изумленно переглянулись.

– Диктатор был здесь?!

– Он предотвратил войну между Арнором и соседней страной, Элиранией. Мой спутник, Эльстар, был одним из выших офицеров в армии Элирании, когда его телом завладел могущественный злой дух. Мы едва не лишились всего, чем были

обязаны великому Вингу. Тогда в меня воплотился Скай, он вызвал Эльстрара на бой и, в честном поединке, на глазах у всей армии, изгнал злого духа. В благодарность за помощь, Скай подарил мне Корону Мёртвых Царей и… Еще кое-что… Я вздрогнул. Так вот, каким образом Игл стал магом. Значит – не только Рэйдэн пережил Катаклизм?! Между тем, шокированные драконы молча смотрели на Игла, поэтому только я услышал тихий вопрос ушедшей вперёд зелёной драконессы.

– А это кто?

Она стояла перед статуей, которую тут прозвали «Узником». Я почувствовал волнение. Она росла среди тех же людей, где рос я, всего десятком лет позже

– о, небо, неужели и ей пришлось испытать муки, сходные с моими? Не в силах более хранить молчание, я вернул себе видимость и тихо вышел на открытое место из-за статуи.

– Называется «Узник», – сказал я негромко. Драконесса обернулась. Ее рубиновые глаза светились, как драгоценные камни, изумрудные крылья были чуть приоткрыты.

– Кто ты? – спросила она.

– Меня зовут Винг, я автор этой скульптуры. Драконесса улыбнулась.

– Она прекрасна.

– Нет. Она ужасна. Крылатая смерила меня заинтересованным взглядом.

– Почему же?

– Потому что она вызывает к жизни самые мрачные страхи из глубин подсознания, заставляя содрогнутся всех, кто её видит. Драконесса задумчиво посмотрела на скульптуру. Молодой дракон, прикованный к обломку скалы, с мукой тянулся вверх, натягивая цепи. Я сумел

вложить в статую порыв, яростное желание разорвать путы, и взлететь. Но в то же время было ясно, что никогда дракону не разорвать столь мощных цепей, и попытка его обречена.

– Верно… – прошептала она. – Он словно зовёт на помощь, но никто не приходит!

– О, если б ты знала, сколь верны твои слова… – тихо сказал я. Драконесса перевела на меня взгляд горящих глаз.

– Кто ты, Винг? Я читала об одном драконе с таким именем.

– Что есть имя? – спросил я весело. – Мне, к примеру, неизвестно, как тебя зовут. Но ведь это не мешает нам чувствовать общность перед лицом трагедии. Она улыбнулась.

– Мое имя Катана… И тут она заметила мой медальон. Глаза Катаны буквально вспыхнули, она

даже отступила на шаг и невольно коснулась талисмана, висевшего на её груди. Точно как я несколькими часами ранее.

– Это… Откуда?!

– Это древний талисман, который я отобрал у недостойных его хранить и использовал для добрых дел, – тихо ответил я. Она вздрогнула всем телом, а затем так на меня посмотрела, словно хотела проникнуть взглядом под чешую и увидеть мою душу.

– Так ты ТОТ САМЫЙ Винг?! Сын Ализона?!

– Я дракон по имени Винг. Моего отца звали Ализон. Она подпрыгнула.

– Невероятно! Так ты жив!

– Жизнь… Да, я принадлежу ей.

– Фантастика! Винг, но почему ты столько лет не возвращался?! Ведь ты победил! Арнор более не враг нам! Я помолчал.