Грифон - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 79

— Ух ты! Змеиная кожа! А это что такое?

— Тихо! Не трогай! — остановил я ее руку протянутую к пакету с перьями. — Не дай бог налипнет какая-нибудь пушинка, и станешь не восемнадцатилетней Джессикой Альбой, а ей же, но девяносто девяти лет от роду. Ты с этим делом не шути.

Василиса испуганно отдернула руку и недоверчиво покосилась на меня:

— Что, правда? Не может быть, чтобы так все опасно.

— Хочешь попробовать? Рискнешь?

— Нет уж! Не прикоснусь больше к этой пакости!

— Вот-вот…

— Прикинь, что творит твой муженек! — вмешался сердитый Сергей. — Я еле до сортира успел добежать — простите за мой французский — перло у меня со всех дыр! Предупреждать же надо!

— А чего он сделал? — не поняла Василиса. — Вась, чего ты там с Сергеем вытворил?

— Да ничего такого, — слегка смутился я, — он страдал от перепоя, ему пришлось из-за нас напиться в стельку. Пришел пьяный, аж стоять не мог. Непонятно — как и добрался-то… Вот я и помог.

— Нормально я добрался! Все под контролем. Я опер или не опер? Ну да, дома слегка расслабился. Но ведь я не просил глушить меня заклинанием, да так, чтобы я обделался?!

— Что, и вправду, это… — заинтересованно спросила Василиса.

— Нет, конечно, — слегка порозовел Сергей, — но почти. Еле успел.

— Я откуда знал, что заклинание так подействует… знаю, что оно снимает опьянение, а еще избавляет от ядов. Откуда мне знать, что все эти яды — алкоголь к ним причислен — выводятся наружу?

— Не стоит колдовать, когда ты не знаешь последствий, — мягко сказала Василиса, придерживая на груди одеяло, то и дело грозившее соскользнуть на пол.

— Умные вы больно. Колдуйте сами, если не нравится, как я это делаю! Все, не мешайте — я буду готовить напитки. Василиса, готовься в кровопусканию. Посмотрел — все, что нужно, есть. Сергей, эти ингредиенты точно те, что я заказал? Если что-то перепутали — нам с Василисой будет очень худо, понимаешь?

— Обижаешь, начальник! Все по списку, все как надо. Слезы девственницы сам набирал! Пришлось задействовать знакомых девчонок плюс гинеколога для осмотра — это была хохма, как-нибудь расскажу. Обошлось, между прочим, в тысячу баксов за все про все — они плакать не хотели — мы их луком натирали. Столько ругани в свой адрес я давно не слыхал. Но слезы лились исправно. За час набрали столько, сколько нужно, — целых два пузырька! Остальное — где я только не был. Весь город обежал, всех знакомых задействовал. Никто бы не смог достать всего этого за один день! А я достал.

— Гений, — искренне сказал я. — Реально — гений. Сокола-сапсана где отловил? Вообще-то он в Красной книге и стоит за сто тысяч евро штука, если обученный, конечно. Читал об этом.

— Пришлось к олигарху одному ехать — через двух знакомых. Ни денег не хотел брать, ни уговоры не действовали — пришлось нажать через налоговую, я начальника знаю, помогал как-то ему. Вот и добыл когти — если честно, труднее всего они достались. А остальное несложно — для меня, конечно.

— Молодец. Ну что же — я собираюсь прямо сейчас приступить к изготовлению напитков. Прошу меня не отвлекать, не мешать, соблюдать тишину. Всем все ясно?

— Ясно. А посмотреть можно будет? — спросил Сергей. Его глаза блестели от предвкушения зрелища, и я не смог отказать:

— Можно. Но не лезть и не толкать под руку.

— Вась, а может, завтра с утра начнешь делать? Поспим, а утром, со свежими силами…

— Я весь день спал. Ну почти весь день, — поправился я, глядя в насмешливые очи жены. — Выспался, свеж и бодр. Какая разница, когда начинать? Если честно — мне не терпится все сделать сегодня. Сидеть безвылазно в квартире, когда у нас куча дел — моя натура требует движения, требует энергичных действий. Хватит отсиживаться! «Не нужно ждать милостей от природы, наша задача — взять их у нее!» — кто сказал?

— Да наплевать, кто сказал, — фыркнул Сергей. — Похоже на лозунг оперативников. Ну что же — еще разок схожу в сортир — спасибо, Вася! — а потом сяду рядом, буду глядеть за работой великого колдуна. Пока хожу — ты бы оделась, что ли? Я хоть и порабощенный, но все-таки мужик, и твоя нога, обнажившаяся до пояса, меня смущает. Тем более что я уже неделю как расстался с очередной подругой.

Сергей повернулся и исчез в известном заведении, а Василиса, слегка порозовев, сбросила одеяло и стала натягивать трусики, топик, шорты — все, как полагается. Я же целомудренно отвернулся — не до того! Увы…

Разложив ингредиенты на две кучки, достал из пакетов серебряные ковшики. Они были объемистыми, как настоящие ковши, и явно их поперли откуда-то из музея — по краям сосудов шла причудливая гравировка с кавказскими мотивами. Наплевать — главное, чтобы они были объемистыми и вместили все содержимое. А что на них нарисовано — да хоть критские игры с быками и обнаженными девушками.

— А что — газ тебе зажечь? — вмешался Сергей. — Ты разве не будешь кипятить смесь?

— Я что сказал? Молчите и не лезьте! А то прямо сейчас тресну этим ковшиком по балде, если услышу хоть одно слово! Молчать всем!

Сергей жестом изобразил, как он зашивает себе рот, и уселся за стол, открыв рот и тараща серые глаза. Василиса подсела ко мне на соседний стул, и я начал творить колдовство.

Вначале взял ступку, пестик, истолок в сухой порошок косточки и камешки, высыпав сухую смесь в ковшик. Затем стал класть то, что надо было класть целиком, не измельчая.

Закладывать в ковшик необходимо строго последовательно — начинаем со змеиной шкуры, маленькое заклинание, потом один бульк спирта, заклинание, лисий хвост… заклинание, еще бульк спирта, заклинание. Оно одно и то же, что-то вроде катализатора процесса, сращивающего ингредиенты. Как только что-то бросаешь в ковшик — тут же надо «приварить» составляющее к остальным. Твердые ингредиенты неведомым образом оплывают, тают, как свеча. В ковшике на дне скопилась побулькивающая, вонючая штука, от которой несет запахом помойки и резким спиртовым духом.

Рядом тяжело задышала Василиса, зажимая нос, и я, не прерывая заклинаний, показал ей кулак — молчи, ни слова!

Через пятнадцать минут в ковшике исчезли коготь, двадцать капель слез девственницы — зашипели, как будто упали на раскаленную плиту, и исчезли, вызвав красноватую вспышку.

— У нас полчаса на то, чтобы добыть кровь и залить ее в напиток. Опоздать по времени — его можно вылить. Будет бесполезен. Милая, иди сюда. Сергей, давай лезвие бритвы. Или острый нож.

— Сейчас — нож! У меня есть из дамасской стали, привезли из Арабских Эмиратов. Может, на огне погреть?

— Прокалить и протереть спиртом. Извини, Василис, я не могу сделать так, чтобы ты не испытывала боли. Нельзя. Все должно быть как в жизни. Потерпи, ладно?

— Потерплю… — с вымученной улыбкой сказала Василиса и вдруг сделалась белой, как бумага.

— Сергей! Держи ее, чтобы не упала! И ковшик второй давай сюда. Ставь. Держись, любовь моя!

Я взял ее тонкую руку, стиснул зубы, прицелился… и не успел — Василиса закатила глаза и потеряла сознание, обмякнув, как тряпочная куколка. Сергей едва успел ее подхватить.

— Клади ее на стол! Вот так! Придержи! Руку держи, куда ты свои ручки шаловливые протягиваешь — сейчас заклинанием импотенции прокляну! Держи, мать-перемать!

Решительно полоснув по темной вене на локтевом сгибе, одновременно зажал руку, но все равно не успел — кровь брызнула фонтанчиком — только успей подставлять емкость. Правда, скоро истечение затормозилось, так что пришлось подкачивать, сжимая и разжимая руку жены. Она так и лежала без чувств, и я порадовался этому обстоятельству — зачем видеть, как из тебя течет этот ручеек драгоценной темно-красной жидкости.

Наконец, нужное количество было набрано — половина ковшика, даже чуть больше — пол-литра точно. Чуть больше — это нестрашно, главное, чтобы не было меньше.

— Давай бинт! Я потом ее полечу. Пока просто затянем рану. Ага, вот так… все. Клади ее на диван, как я закончу — разбудим. Пусть отдыхает. Все, тихо!