Разведывательно-диверсионная группа. «Индеец» - Негривода Андрей Алексеевич - Страница 44

– Слышь, Док... – Андрей перевел дух. – Это Хайзулла... Это мы его искали...

– Ох, ни хрена себе струя... – Этот вояка был удивлен по-настоящему. – Выше подоконника!.. Ну, и что дальше?

– Будем думать, и думать быстро!

Обалдевший от новости Док пошел поделиться ею с ребятами, а Филин остался стоять на пороге. Его никто не трогал – каждый понимал, что от принятого командиром решения зависят и их жизни...

...В том задании Артур еще не раз выручал всю группу. За что и был награжден медалью «За боевые заслуги»...

А как не вспомнить то тяжелейшее задание группы в Абхазии, когда четверо бойцов группы Филина были ранены и одним из них оказался Артур? Как можно забыть то истинное, по-настоящему солдатское мужество, которое проявил этот казак в бою? Да невозможно это!

11 декабря 1989 г. Абхазия. Аул Члоу...

Гоча...

...Тюленю с Индейцем и Кабардой в качестве «боевой колесницы» досталась относительно новая белая «Нива». Все трое были отчаянными парнями, а поэтому и решение о том, как провести разведку, пришло само по себе. Они решили изображать из себя боевиков, по каким-то своим соображениям отколовшихся от других командиров, к примеру того же Рафаэла или Реваза...

Разведка на грани самоубийства, и если бы Филин узнал об этом, то, естественно, запретил бы. Но... Андрей о принятом решении знать не мог, потому что ребята приняли его позже. И не доложили, понадеявшись на свой немалый опыт...

Как и группа Медведя, Тюлень с Кабардой и Индейцем вышли в рейд утром 6 декабря... Ехали не торопясь, не желая попасть под автоматную очередь какого-нибудь чересчур ретивого грузинского «гвардейца».

Их никто не останавливал, не требовал документов для проверки, и от этого ребята нервничали. Каждый из них обладал достаточным опытом, чтобы понимать – на войне пустующих ничейных зон не бывает, а поэтому либо за ними ведется наблюдение, либо где-то им предстоит такая проверка, что дай бог ее пройти не раскрывшись. И еще они помнили, что Гоча Кочилишвили только сейчас стал «полевым командиром», а вообще-то он их коллега-разведчик, офицер, прошедший Афган. А это говорило ребятам о многом. Многого они от него и ожидали. И, к сожалению, их опасения оправдались...

В нескольких километрах от Дранды шоссе пересекало реку Кодори. Мост через нее был превращен «гвардейцами» в мощный оборонительный узел.

– Слушай, Тюлень, а ведь не дурак наш Гоча, как думаешь? – обращаясь к Сергею, сказал Индеец, останавливая «Ниву» перед въездом на мост. – Смотри, и блоков бетонных набросали, и «ежей» наварили...

– Это еще не все, Артур... – не отрываясь от маленького, почти театрального, но тем не менее двадцатикратного бинокля, ответил Тюлень. – На той стороне капитальный блокпост с амбразурами. Один «Утес» вижу. Да это просто натуральный ДОТ!

– Окопались, суки, – подал голос Кабарда. – Охренели от безнаказанности. Ничего, Артист их быстро причешет...

– Что дальше, Сергей? – Индеец немного волновался.

Он всегда волновался перед боем.

– Ничего... Ехать будем. Вон, смотри, нас уже заметили. Руками машут, зовут... Так, Кабарда! Слушай внимательно, тебе с ними разговаривать. Ты родом из Гали. Работал и жил последнее время в Адлере. Когда началась заваруха, подался домой. Мы твои хорошие друзья, но русские... Поехали с тобой, потому что у нас проблемы с властями, и мы за войной решили спрятаться от милиции... Если они нас возьмут – готовы служить в грузинской гвардии... Ну и так далее в этой же теме.

– Ясно. Будем разговаривать.

– Ну, Индеец, поехали! А то как бы не лупанули по нам из «Утеса».

На мосту, перед опущенным шлагбаумом, их остановили.

Здоровенный дядька постучал стволом своего «калаша» по стеклу, требуя открыть, и что-то произнес на не знакомом ни Индейцу, ни Тюленю языке. Вот тут-то и оживился Кабарда. Он что-то очень быстро затараторил и, с присущей всем горцам горячностью, размахивая руками, выбрался из «Нивы». Боевик что-то спрашивал, а Каха отвечал, распаляясь все больше и больше. Этот затянувшийся диалог продолжался около десяти минут. И было заметно, что оба говорящих устали друг от друга. В какой-то момент Кабарда махнул рукой и подошел к машине:

– Он хочет проверить машину. Говорит, что если мы не боевики, но у нас вдруг найдут оружие, то разговаривать дальше будем с «Утесом»...

– Ну, оружие он не найдет без эстакады, но все равно хреново, – сказал Тюлень. – Если проскочим, нужно будет придумать что-то похитрее. А то затрахают нас на каждой такой остановке...

– Выходим? – спросил Индеец.

– Обязательно, Артур, иначе завалим все задание, – ответил Тюлень, открывая дверцу.

Их «Ниву» распотрошили тогда в лучших традициях личного таможенного досмотра. Даже сиденья подняли!..

То ли боялись чего-то боевики, то ли выспались, но вся эта вакханалия продолжалась больше получаса. И, как назло, ни одной попутной машины, могущей переключить внимание на себя. Да, не знали «гвардейцы», что ребята потратили полночи на то, чтобы насверлить в днище машины дыр. Потом в эти дыры были пропущены куски тонкой медной проволоки, с помощью которой они крепко-накрепко привязали к днищу машины свое оружие, обернутое предварительно в целлофан и промасленные тряпки. Потом им стоило проехать немного по проселочной дороге, и все эти «конструктивные дополнения» превратились в большие комки налипшей грязи...

Боевики искали оружие внутри, а оно было рядом, снаружи, только руку протяни... Ну, а старенькие, не первой свежести, с пятнами побелки камуфляжи и ведра с инструментами только подтвердили, что это строители или ремонтники, короче, сугубо гражданские мужики. Поживиться у них было нечем, не оказалось даже обручальных колец, и «гвардейцы» отпустили их через час с очень недовольными рожами...

Отъехав от моста километров 10—12, ребята остановились.

– Так, пацаны!.. Сколько еще будет таких застав или блокпостов, мы не знаем, а тратить по часу на каждого поца мы не имеем права! – Индеец и Кабарда согласно кивнули головами. – Поэтому так. Достаем стволы, чистим «комки» и дальше изображаем «гвардейцев»...

– В наглую решил? – улыбнулся Кабарда. – А что? Мне нравится!

– По крайней мере, стволы ближе к рукам будут... – поддержал идею Индеец.

– Ну, значит, решили. Пойдем по-гусарски, с наглыми мордами.

Заставу на подъезде к Тамышу они проехали, уже будучи «боевиками», выставив в окна автоматы стволами в небо, сигналя, а Кабарда еще и выкрикивал какие-то приветствия. И самое смешное было то, что их даже не попытались остановить, приняв за своих...

– Вот бараны! – от души смеялся Каха. – Слушай, Тюлень, а может, у них патронов попросить, а?

– Могут дать... – Сергей был серьезен. – А могут и очередью из пулемета отсыпать... Ты давай не очень-то веселись, у Гочи в окружении, думаю, не все такие придурки...

Тюлень был прав, и слова его подтвердились через несколько дней... А пока они въехали в довольно крупный город Очамчира...

Война, война... Она не красит ни людей, ни места, где эти люди живут или пытаются выжить. Особенно если ту войну ведут не войска, а сборища бандитов-головорезов, ищущих легкую поживу. В такой бойне богатые, крепкие дома в один миг превращались в ободранные лачуги, а зажиточные семьи – в нищих или мертвых... Даже монгольские кочевники грабили и облагали данью чужие народы, не трогая соплеменников. Здесь же грабили всех и вся... Нелюди, собравшиеся в одну стаю, готовые в любой момент перегрызть друг другу глотки...

Очамчира, как, наверное, и все курортные, а значит, богатые города, была разграблена. На всем лежала печать запустения. Ребятам стало ясно, что искать здесь Гочу не имеет смысла. К вечеру пошел снег, и Тюлень решил больше не рисковать – ночью, при ограниченной снегопадом видимости, «гвардейские патрули» могли открыть огонь не разбираясь. С перепугу... Что, видимо, и происходило – то тут то там в городе слышались автоматные очереди.