Двойной удар - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 5

Выпустив две остальные стрелы, я быстро положил лук на землю и рванул к ногайцам, выхватывая на ходу сабли. Обе выпущенных стрелы прошли мимо, одна пропала в траве, другую отбил в сторону один из воинов.

Расступившись, они встретили меня с двух сторон. Ага, делать мне больше нечего драться с ними. Воткнув обе сабли в землю, я взялся за ножи. Тут им противопоставить было нечего, стеганные халаты, даже без деревянных вставок, видел у некоторых такие и все.

Оба ногайца осели на траву, орошая ее кровью. Пришлось использовать три ножа, тот живчик, что отбил стрелу, умудрился увернуться от первого, откатившись в сторону, но поймал второй нож подмышку.

Все три ногайца были молодыми, лет двадцати, и если один был более-менее опытным, два других салаги зеленые.

"Молодняк, обычно старший должен был быть пожилым, лет за сорок, а то и пятьдесят. Они уже не воины, но как тыловые службы в отрядах ногайцев еще ничего. Что это значит? А хрен его знает. Нужно подранка допросить", - решил я.

Тот, что получил стрелу в затылок, был готов. Опытный доживал последние секунды, хрипя и скребя траву пятками, а вот третий, получив нож в живот, был еще жив и вполне годен к допросу. Правда, недолгому.

Посмотрев на тонкие усики опытного, несмотря на смертельное ранение, он продолжал следить за моими движениями, я выдернул из земли обе сабли и, вытерев их, вернул в ножны. Выдернув ножи из тел, добил опытного, и вернулся к подранку.

Надо отдать ему должное подранок сломался не сразу, с моральным воспитанием воинов было все в порядке. Однако после плотного допроса у меня опытные и старые воины плакали, что уж тут говорить и салаге, но три минуты он держался. Молодец, уважил.

Мои легкие прикидки к удивлению оказались верными, заметил меня пастушек гнавший в соседнее селение баранов. Была ночь, но взошедшая луна осветила меня. Мальченка успел рассмотреть и сбегать за старшим пастухом, который отдыхал с другой стороны остановившейся на ночь отары.

Дальше все просто, слухи дошли до владельца ближайшего аула и они решили проверить, заодно молодняк погонять, что не ушел на Русь. Селения же тоже кому-то надо охранять.

Опытные и старые воины, которые по здоровью не могли уйти в поход тут тоже были. На тридцать шесть ногайцев, семнадцать опытных. Вот это было плохо. Нет, я могу спокойно выйти против пятерки таких ветеранов, но семнадцать от меня мокрого места не оставят, не стоит забывать еще про молодняк. В общем, будем вести партизанскую войну с булавочными уколами. Другая тактика тут была не применима.

Шесть ногайцев осталось охранять тылы и лошадей, остальные ушли в долину. Ушли пять часов назад, когда только встало солнце.

"Ну ладно на проделку прохода им понадобиться час-полтора, значит, они уже больше трех часов хозяйничают в моей долине! - размышлял я: - Михалыч, держись!"

С остальными часовыми разобрался я быстро, пленник успел рассказать, где они находились. Благо они стояли по одному. Как я и думал на той звериной тропке все-таки стоял один.

Они находились в разных местах, поэтому на зачистку тылов мне понадобилось почти три часа, пришлось побегать. Да и на скрадывание время было нужно. Двоих снял из лука, великая вещь для разведчика. Тихо и незаметно, а того что в роще ножом.

Когда я проник в свою долину, то понял, что все было кончено.

Схрон был вскрыт, рядом лежали в беспорядке несколько тел. Так могут лежать только мертвые. Рядом живые ногайцы, оттуда же доносились крики радости.

"Судя по убитым. Сколько там?.. Пятеро. Значит Михалыч умер как и хотел с мечом в руке. А эти делят мою кубышку. Ну-ну!" - хмуро посмотрев на спины ногайцев, я было двинулся в сторону, собираясь обойти их, как замер. Среди толпы воинов мелькнуло фиолетовое одеяние Гульчатай. Судя по тому, как один из ногайцев довольно похлопал ее по плечу, именно она сдала схрон. А я-то еще удивлялся, как они нашли. Сам делал, его было не так просто обнаружить.

- Кишки выпущу, - с ненавистью выдохнул я, и скользнул к ручью.

Эта укрытая долинка имела форму полумесяца, где на нижнем острие и был вход. От верхнего края бежал ручеек, впадая в небольшое ледяной озеро в середине полумесяца, из него уже не вытекало, видимо вода уходила под землю. Думаю, проход внизу пробил именно ручей, но потом когда вода нашла другой путь, пересох.

Лагерь, где стояла юрта, находился у озера, укрытый за рощицей. Там было пусто. Один из схронов, основной, я спрятал чуть ниже озера в скалах. Именно там и укрывались Кузьма Михайлович и Гульчатай.

Помогало мне то, что вся долина, имеющая размеры в три километра, от острия до острия, была густо покрыта лесом. Не нашим северным, высокими соснами или березами, а местными, кривоватыми и не высокими. Но и это мне было на руку.

На входе в долину никаких постов не было, поэтому свободно пройдя по бывшей тайной тропке, по которой недавно прошло три десятка ногайцев, я прокрался к озеру, с которого я наблюдал за напавшими.

Визуально я видел не более полутора десятков, это только половина, где остальные?

Тот богато одетый воин что благодарил Гульчатай, видимо старший, стал отдавать приказы. Восемь воинов устремились к выходу, остальные исчезли среди скал.

"Эти ушли к схрону. Восемь на выход, где остальные? - задумался я, пристально разглядывая скалы: - Предположим, Тварюга рассказала им обо мне и куда я ушел. Вывод? Пятнадцать воинов ушли к хребту, видимо они не могли поверить, что я смогу его преодолеть, остальные к выходу. Значит, не исключали такую гипотетическую возможность. Ну, мне же лучше, будем уничтожать их по отдельности!"

Уйти и не отмстить я не мог, поэтому, как только среди скал скрылся последний, и ушла восьмерка, то скользнул в сторону, обходя озеро.

Нужно "пообщаться" с оставшимися, наказать Гульчатай и узнать что с Михалычем. Может, он все-таки жив?

Надежды мои не оправдались, тело Михалыча я рассмотрел у скал, в пятидесяти метрах от схрона.

Тихо прорычав невнятно ругательства, глядя на окровавленное тело старика, я начал разбираться с ногайцами. К моему удивлению справился быстро, не ожидали они удара с тыла, да и не сразу поняли, что их убивают. После некоторых раздумий я на первое время отказался от лука - больно уж они резво реагировали на него - и использовал метательные ножи. Когда седьмой воин получил нож в горло и упал, гремя посудой что нес, то забеспокоились остальные. Меня порадовало, что они все выскочили из схрона на шум. Дальше я уже работал луком, потеряв еще двоих, оставшийся в живых предводитель метнулся в схрон. Его я не трогал, он был нужен мне живым.

Сам схрон я оборудовал в небольшой пещерке, тщательно замаскировав вход. Визуально его было не обнаружить, особенно после того как специальным камнем завалить вход. Простенько и со вкусом.

Выхватив сабли, я спрыгнул со скалы, и подбежал к схрону. Надо отдать должное старшему, он встретил меня грамотно, не у входа, а когда я вошел в схрон, там было темно, а у старшего глаза уже успели адаптировался пока они потрошили мои накопленные заначки.

Только он же не знал, что последнее время я обучался бою в темноте на слух, поэтому сходу атаковал с закрытыми глазами.

Ногаец, встретил меня с саблей и круглым щитом. На ходу отбив клинок в сторону я присел на шпагат и рубанул ему по ногам второй саблей, крутанувшись на каменном полу. В принципе, на чем бой и закончился. Черная сабля даже не заметила препятствий в виде костей. Почувствовав рядом движение, я взмахнул саблей, крутанув ею.

Со стороны шороха послышался всхлип и падение тела, с тихим скулежом. Вскочив на ноги, я быстро протер и вернул сабли в ножны, после чего занялся подранком. Отбросил саблю противника в сторону, быстро наложил жгуты на культяпки. Мне нужно было с ним поговорить.

Глаза к этому времени уже привыкли, поэтому я посмотрел на второго, ею оказалась Гульчатай. А я еще думал, где она. Тут и была. Видимо хотела проскочить, пока я был занят старшим, но нарвалась на случайный удар.