Двойной удар - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 39

Через двадцать минут, когда солнце скрылось, и наступила темнота, мы взяли на абордаж вторую галеру. Тут же выяснилось почему она не ушла, как и первая. Оказалось рабы подняли бунт, отказываясь подчиняться. Четверть из них забили насмерть, но это дало нам возможность захватить корабль и освободить их.

Все время забываю, что тут не наш современный мир с совершенными средствами связи, поэтому тряхнув головой, велел не торопиться потрошить галеры, вернее тропиться, но уже качественно их осматривать, и провести опрос освобожденных рабов.

Многие, точнее почти все, не обращая внимания не все еще студёную воду Черного моря, мылись. В воду прыгать они боялись, мало, кто умел плавать, но вот с помощью веревки и ведра они к полуночи привели себя в порядок.

Факелы, за которыми тщательно следили, неплохо освещали обе галеры связанные вместе, и ушку причаленный к одному из судов. Пока часть рабов мылась с борта галер, доступа у них на мой корабль не было, мы с Синицыным стараясь не мешать трофейщикам, которыми командовал старшина Михайлов, осматривали пушки на обеих галерах.

- Это точно мортира, вон на чашку похожа, - осматривая орудие с удивительно коротким стволом, сообщил я.

- На другой крепостная пушка, эта как её?.. Двадцати фунтовая?

- Чуть больше, но приметно так, - рассеяно согласился я. Турки использовали лучшие суда, у других по моей информации, вообще стоят катапульты, и смешно сказать деревянные пушки оббитые железом. Все они, включая эти стреляли каменным дробом.

- Берем все?

- Конечно. Значит так, весь свинец к нам на ушкуй, порох тоже. С трудом, но мы дополнительный груз потянем. Остальной хабар, как и договорились, оставим на большой галере.

Кормчий уже осматривал выбранную галеру на предмет ходовых качеств. Лучше бы конечно нам подошла малая галера, что успела удрать, но что есть, то есть. По основному устью Дона поднимемся, а там дальше видно будет, может что подвернется, или у казаков дополнительный ушкуй купим. Федор говорил, что они у них есть. Главное турецкую крепость пройти, что в излучине. Почему-то они называли ее Тана, а не Азов, как я помнил. Но потом узнал, что стала она османской меньше пяти лет назад, и понимающе кивнул, Азова еще нет.

По словам Федора там после Таны в узком месте было две сторожевых башни. Они стояли прямо на берегу, и перегораживали реку железной цепью.

Платишь, цепь опускается, и ты проходишь. КПП, какое-то блин. Это еще ладно, итальянцы, те же византийцы коим раньше принадлежал город Тан, не были особо привередливы и частью пропускали корабли без досмотра. Заплатил серебрушку на лапу таможеннику и все. Эти нет, все тюки перевернут досматривая. Упыри. ССБ на них нет.

Естественно на это я пойти не мог, поэтому составив карту будущего Азова и таможенных башен со слов очевидцев, в течение последней недели прорабатывал план прорыва. Понемногу он стал проявляться. Будем надеяться, что мои тактическое мышление не скисло за последнее время и план сработает.

Оставив Синицына заниматься перегрузкой пушек и боеприпасов, лучники уже вернули стрелы и запаслись трофейными, как и оружием, то бишь луками, ко мне подошел Ветров. Он занимался приемкой рабов и распределением, кто с нами на Русь и кого пинком под зад. Мы им собирались оставить одну галеру.

- Закончил?

- Да, - устало кивнул Глеб устраиваясь рядом на парусиновом стульчике что вынес вахтенный матрос.

Я уже перебрался к себе на ушкуй и спокойно наблюдал за неспешной работой команды и части воинов. Раненых я осмотрел сразу после боя, часть пошла на дно согласно обычаям, часть пополнили отсеки с ранеными.

- Я смотрю, долго ты с ними провел времени. Запашок еще чувствуется. Ладно, сколько там?

- Семьсот восемьдесят шесть человек.

- Теперь понятно чем ты был занят шесть часов. Быстро я смотрю, справился.

- Егорка и тезка помогали, те, что из отделения лучников. А так бы до утра провозился, - вытирая лоб куском метрии, признался полусотник.

- Сколько пришлых?

- Почти пятьсот. Их уже оставляют на той галере, что бросим. Наших сто восемьдесят семь, остальные в количестве сорока семи не русичи. Поляки там…

- Да я понял. Клич бросал? Кто к нам пойдет?

- Спрашивал. Сорок три согласились идти под твою руку боярин. Практически все бывшие воины, остальные так… попутчики, как ты их назвал.

- Ясно. Утром они примут присягу, с десяток, что получше, определи в наши старые отделения, как пополнение выбывшим. Из остальных сформируй три отделения. Командиров я подберу.

- Хорошо. Докладывать по их воинском специальностям?

- Давай, - довольно кивнул я.

Мне нравилось, как мои подчиненные схватывают все на лету. Таких оборотов как "воинские специальности", раньше они и не знали. А тут все увереннее и увереннее пользовались ими. Иногда не всегда правильно, но со временем я думаю, все это выльется в нормальное подразделение.

Утро встретило нас на том же месте. Все три судна стояли борт о борт, моё судно, по правому борту одна галера, потом вторая. Первую мы забираем, вторая как раз собиралась отчаливать. Мои воины до сих пор стояли на борту первой галеры, внимательно наблюдая за освобождёнными рабами, изредка сменяясь для отдыха. Кто их знает этих рабов. Конечно, все четыре пушки направленных на них и картечь наделает дел, но все равно их слишком много хоть они и не вооружены. Уходило в основном отребье. Да они жадно смотрели на нас, но так как были свидетелями использования пушек, а главное результата, то победил здравый смысл.

Вторая галера отошла, вот с левого борта появились весла, и они после того как забил барабан, стали синхронно пускаться и подниматься.

- Уходят, - облегченно выдохнул Федор. Галера, повернувшись к нам кормой, стала достаточно быстро удаляться. Почему-то парусом они не воспользовались, хотя ветер был почти попутный.

- Да, избавились от груза, - согласился я, потирая покрасневшие глаза и отчаянно зевая: - Ладно, пора и нам честь знать. Принимаем присягу новых холопов и готовимся к отходу. Купцы уже наверное заждались, крайний срок закончился еще вчера.

Ночью мало кто спал, поэтому мы успели сформировать временный экипаж для галеры. Так что дальнейшие действия долго времени не заняли. Скоро мы отошли от галеры, где капитаном стал Федор, передав временное управление ушкуем своему заму, старпому Игорю Вятке. Это был рослый двадцатилетний парень, раньше занимающего должность помощника кормчего. Бывшие рабы уже переодетые в отстиранные одежды своих бывших хозяев подняли парус, и галера неторопливо двинулась вдоль берега к устью Дона.

Мы же за это время приняв новых воинов, занялись усиленной тренировкой на борту галеры, благо места там хватало. Этим занялся Ветров, сформировав и начав тренировать будущих солдат. Трех сержантов я сделал старшинами, поставив над десятками. Сержантов пусть выбирают сами. Я понимаю, что у меня слишком много командиров, но помня о возможном кадровом голоде, решил своевременно устранить эту возможность. По прикидкам младших командиров у меня скоро будет на батальон точно.

Со старшинами и сержантами я обычно занимался лично, вбивая в них обычные общевойсковые уставы и тактику применения небольших подразделений. За последние семь дней я мало что успел вложить в их головы, но то, что успел, они применяли блестяще. Способные ученики хотящие и любящие учиться. Сейчас из-за трофея теоретическая учеба прервалась, но я не растравливался. Пусть отдохнут, заслужили.

Команда галеры насчитывала сто пятьдесят человек, маловато конечно, в основном там были приживалы, или попутчики как я их называл, но был четыре десятка воинов и один из артиллерийских сержантов. Я все таки присвоил им звания, на борту галеры. В торжественной обстановке вызвав и строя, и под взглядами попутчиков с любопытством смотрящих на это представление, вручил самодельные нашивки.

Тут я придумывать ничего не стал, просто нарисовав обычные воинские знаки различий Советской Армии. Так что теперь на форме у обоих артиллеристов были нашивки с тремя полосками. У одного синего цвета, морская артиллерия, у другого зеленого цвета, сухопутная. От погон после некоторых размышлений я отказался, оставив нарукавные нашивки, они крепились на уровне предплечья, выше локтя. Нельзя сказать, что нововведение пришлось по вкусу воинам, но то, что командиры получали существенно больше, простых воинов не удивляло, так было всегда.