Властелин масок - Перро Брайан - Страница 8

Амос нырнул в кусты и бросился бежать в сторону Братели Великой.

Глава пятая

ИГРА В ИСТИНУ

Едва оказавшись в городе, запыхавшийся и усталый Амос немедленно направился к постоялому двору «Герб и меч». Бартелеми беседовал с тремя другими рыцарями. Те сняли доспехи и смазывали целебной мазью бесчисленные пчелиные укусы, украшавшие их кожу. Укусы были повсюду: подмышками, под коленками, во рту и даже на подошвах ног.

— Эти пчелы сущие демоны! Взгляните, они укусили меня даже в середину ладони, когда я держал меч. Как они могли совершить такое чудо? Я крепко сжимал в кулаке рукоять, а эти проклятые насекомые умудрились даже туда пролезть! — громко возмущался один рыцарь.

— Это ничто по сравнению с тем, что они сделали со мной, — возразил другой. — Посмотрите на мою правую ногу, она так раздулась, что я не могу ходить! Я насчитал ровно пятьдесят три укуса. А вот на левой ноге, наоборот, нет ни одного. Эти пчелы прекрасно понимали, что делают, и направили все свои силы на то, чтобы лишить меня ноги. Поверженный враг — это побежденный враг! Эти маленькие демоны знали, как свалить меня на землю!

— А меня, — вступил в разговор третий, — меня они ушалили в шёку и фокрук клас. Я бочти нишего не фишу! Слава погу, еще карашо каварю!

Амос подошел к Бартелеми и сказал, что ему необходимо немедленно переговорить с ним наедине. Они отошли подальше от рыцарей.

— Вы совершили ошибку, взяв в лесу в плен молодого человекозверя! Он не имеет отношения к несчастьям королевства, и он — единственный, кто знает хоть что-то о наших врагах. Вы должны освободить его!

Казалось, Бартелеми удивился осведомленности мальчика.

— Откуда ты знаешь? В любом случае, я ничего не могу поделать, завтра на рассвете он будет сожжен на костре.

Амос продолжал настаивать:

— Мы должны его спасти. Если ты ничего не можешь сделать, к кому мне обратиться, чтобы его освободили?

— К самому Йону Очистителю, мой юный друг, — ответил рыцарь почтительным тоном. — Это он издал указ о том, что всякий, кто занимается магией, должен быть сожжен. Рыцари подчиняются своему магистру и не обсуждают его решений. Человекозвери — существа коварные и заслуживают смерти. Сегодня вечером ты сможешь присутствовать на суде. Советую тебе не вставать на его защиту. Тебя может постигнуть та же участь, и ты будешь сожжен вместе с ним.

Амос поинтересовался у Бартелеми, зачем нужен этот суд, — ведь и так понятно, что судьба Беорфа предрешена заранее.

— Человекозверю предложат сыграть в истину. Йон кладет в свой шлем два клочка бумаги, на одном написано «виновен», на другом — «не виновен». Обвиняемый наугад вытягивает бумажку. Его выбор и определяет виновность или невиновность. Я ни разу не видел, чтобы хоть один обвиняемый вытащил бумажку со словом «не виновен». Йон Очиститель одухотворен Светом и никогда не ошибается. Если твой друг не виновен, истина воссияет, и он будет спасен. Но, если мне не изменяет память, это произойдет впервые!

В ожидании суда над Беорфом Амос отправился в город. На рыночной площади были установлены трибуны. Через несколько часов состоится суд. Его друг, заключенный в клетку, был выставлен на всеобщее обозрение. Многие бросали в него гнилые помидоры и тухлые яйца. Понурив голову, Беорф молча сносил издевательства толпы. Амос встретился с ним взглядом, но в глазах пленника увидел лишь ненависть и презрение.

Почему так всегда происходит? Почему человеческое высокомерие постоянно позволяет наказывать невинных, унижать их, грозить им смертью? А вдруг Беорфа и вправду сожгут? Он будет осужден совсем как и его родители, без малейшего доказательства какой бы то ни было вины! Неужели все эти довольные люди, собравшиеся на площади в предвкушении страшного зрелища, лишены сердца? А может, этот город уже лишил жизни — подло, под предлогом самозащиты — множество невиновных? Сколько нужно еще жертв, чтобы удовлетворить его кровавый аппетит? Все эти рыцари считают, что творят добро, даже не задумываясь о своих поступках, не видя ничего дальше собственного носа!..

Между тем на площади собралась внушительная толпа. Амос сосредоточился. Он обязан был спасти своего нового друга. Но как? Мальчик был убежден, что игра в истину — это трюк, изобретенный Йоном Очистителем специально для того, чтобы беспрепятственно осуществлять свои замыслы. В чем же заключается его хитрость?

Амос нашел два камешка совершенно одинакового размера, но разного цвета, и сунул их в карман. Допустим, более темный камешек означает «виновен», а другой, посветлее, «не виновен». Из десяти попыток мальчуган наугад вытащил светлый камешек шесть раз, а темный — четыре. Он снова и снова повторял игру. Результаты были схожими. Амосу ни разу не удалось десять раз подряд вытащить один и тот же камешек. А это значит, что Йон Очиститель никогда не играл по-честному. Говорил же Бартелеми, что в королевстве происходит множество подобных судов, но еще ни один обвиняемый не получил свободы в результате этой игры в истину. Виновными оказывались все. А это абсолютно противоречит логике!

Если все без исключения обвиняемые всегда вытягивают «виновен», то просто-напросто потому, что это слово написано на обеих бумажках! Вытащить слово «не виновен» невозможно, потому что его нет ни на одной бумажке в шлеме сеньора! Амос все понял — Йон оказался обыкновенным шулером! Но как же перехитрить Йона и освободить Беорфа?

Приближалось время начала суда, и Амос мучительно соображал, что делать. И вот, когда он бросил на землю темный камешек, оставив себе светлый, к нему пришло решение, четкое и ясное решение. Мальчик расхохотался. Наконец он придумал хитрость, которая поможет ему освободить друга!

Йон Очиститель поднялся на помост. Это был крупный человек лет шестидесяти. Его лицо обрамляла седая борода, седеющие волосы были собраны на затылке. Глубокий шрам тянулся от правого глаза до верхней губы. Его доспехи отливали золотом. Шлем венчали два белоснежных крыла, а на грудь свисала массивная цепь с тяжелым украшением в виде выточенного из зеленого камня черепа, в глазницах которого сверкали гигантские алмазы. Величавый и торжественный облик сеньора внушал уважение и трепет.

На площади шумела возбужденная толпа. Ворота Братели Великой уже закрылись на ночь, все рыцари были в сборе. Под гром рукоплесканий Йон Очиститель начал свою речь:

— Мы собрались здесь для того, чтобы Свет вновь восторжествовал. Дорогие жители Братели Великой! Мальчишка, которого вы видите в клетке, колдун. Многие рыцари были свидетелями его превращения в зверя. Рыцарь никогда не лжет, и слова моих людей не подвергаются сомнению. Чары этого колдуна могущественны, и, как все прочие пленники, он будет приговорен к испытанию очищающим огнем, дабы освободить наше королевство от грозящей опасности. Если только игра в истину не откроет нам, что он не виновен… Только избавившись от колдовства, мы сумеем победить досаждающее нам зло. Да ведут нас Свет и Истина! До сего дня наши предчувствия нас не обманывали, а поступки наши были геройскими. Пусть тот, кто сомневается в виновности молодого колдуна, встанет и скажет свое слово или умолкнет навеки!

Воцарилось глубокое молчание. Амос поднял руку и голосом, выдающим сильное волнение, крикнул:

— Я знаю, что вы совершаете ошибку!

Все взгляды мгновенно обратились к мальчику, осмелившемуся перед судом подвергнуть сомнению слова Йона и рыцарей.

— Умолкни, юноша! — сурово бросил Йон. — Твоя молодость и отсутствие опыта извиняют твою дерзость. Откажись от своих слов, или тебе придется за них ответить!

— Я не откажусь ни от одного сказанного мною слова, сеньор, — обретая уверенность, ответил Амос. — Этого мальчика зовут Беорф, и он мой друг. Да, он из породы человекозверей. Но он не колдун, а уж тем более не то существо, что превращает людей в каменные изваяния. Я думаю, если вы его сожжете, то никогда не узнаете, что происходит в вашем королевстве, ведь только он один видел тех, кто вам угрожает. Он не виновен в преступлениях, в которых вы его подозреваете.