Гоша Каджи и Алтарь Желаний (СИ) - Рябов Игорь Владимирович - Страница 45

Еще один поворот направо, и впереди показалась дверь в конце короткого и узкого коридора без окон, но зато с горящими светильниками на стенах. А по коридору им навстречу неспешно проплывали два привидения, держась под ручку. Одно из них было совсем молодым парнем, лет двадцати с небольшим. А другое — не менее молодой и очень, наверное, симпатичной при жизни девушкой, с развевающимися призрачно-прозрачными волосами.

Первокурсники распластались по стене, освобождая дорогу. А Катя весело поприветствовала призраков:

— Привет, вечно молодые! Никак помирились?

— Ссора-то пустяковая была, — ответил паренек, небрежно махнув рукой. — Жанна все не могла выбрать, как ей волосы лучше уложить, перед тем как идти встречать учеников. Ну, а я всего-то сказал, что никакой разницы, все равно мы призраки и никому до нас нет дела. Она и обиделась…

— Это тебе — без разницы, — капризно-обиженно встряла в разговор Жанна. — А мне — нет…

Ее спутник, только развел руками. Вот смотрите, опять начинается. А Каджи возьми да и ляпни:

— А вам с распущенными, как сейчас, лучше. Вот и приходили бы так. А то директор вчера даже удивился, что никого из вас нет…

И как ни странно, Гошу поддержали сумбурно-невнятным гулом остальные первокурсники. А Жанна сразу перестала капризничать и, кокетливо поправив один из локонов, поинтересовалась:

— Правда, так лучше?

— Да, да, намного лучше, — уже уверенно наперебой затараторили ученики. — Укладка, завивка — это же полный отстой! Сейчас в моде полное безобразие на голове. Чем лохматее, тем шикарней.

— Спасибо, учту на будущее. Пойдем, Руди, — она опять подхватила спутника под руку, и призраки неспешно поплыли дальше.

И уже издалека до учеников донесся приглушенный расстоянием возбужденно-уверенный голос Рудольфа:

— А я тебе, что вчера говорил? Первоклашки и то знают…

— Трагическая любовь, — Катя слегка нахмурилась, что было совсем не в ее стиле. — Рудольф хотел жениться на Жанне и был готов на все. Но он — всего лишь бедный странствующий волшебник. А она — из семьи очень могущественного мага. Естественно, не сложилось. А когда они договорились сбежать вместе, то Руди убили. Жанна, узнав об этом, покончила с собой. И так вот они соединились. Хотя как бы они жили вместе, просто не представляю, — Дождик пожала плечами. — Они же постоянно ссорятся…! Ну ладно, идите в класс, ребята, — девушка на прощание помахала им рукой. — Профессор Волков скоро появится. Он никогда не опаздывает на свой урок. А за партами рассаживайтесь, где больше нравится…

И она тут же исчезла, рванув на свою любимую трансфигурацию.

Класс был обычный, просторный и светлый. Вот только парты в нем стояли такие древние, какие Гоша видел лишь в старых фильмах. Сплошь деревянные, покатые к сиденью, а на узкой горизонтальной верхушке даже присутствовали специальные выемки под перья и чернильницы.

Ребята скромно расселись по двое в середине комнаты: и ряд внутренний, и не первые, но в то же время — не на «Камчатке». Как-то само собой получилось, что рядом с Гошей за партой очутилась Янка, с интересом разглядывающая обстановку. Посмотреть здесь хватало на что. А по соседству с Робом устроилась Аня, уже достающая учебник из сумки. Им, как наиболее серьезным в четверке, видимо, было куда занятнее общаться между собой. Хотя всем вместе — еще лучше.

Через пару минут дверь расхлебянилась нараспашку, и в класс весело влетела семерка первокурсников с Эйсбриза, оживленно разговаривая. Они тут же непринужденно расселись на передних партах, не забыв поздороваться с блэзкорцами.

Дверь даже не успела закрыться, как появились трое серьезных даркхольцев. Они устроились невдалеке от Гоши. Киана удостоила присутствующих вежливым кивком головы. А Инхель предпринял неудачную попытку сразу же отвернуться в сторону окна. Но Каджи дотянулся до него и слегка дернул за рукав мантии.

— Ты чего это не здороваешься, Гудэй? — прошептал он. — Зазнался что ли?

— Да нет, — смутился паренек и потеребил себя за косичку. — Я думал, что ты…

— А ты не думай в следующий раз, ладно? — перебив, Каджи протянул пареньку руку. — Ну и как тебе здесь, нравится?

— Я не понял еще, — Инхель заметно обрадовался и крепко сжал ладонь Гоши. — Вчера сразу же вырубился, как только в комнате оказался.

— Я тоже…

Следующими появилась живописная парочка из Стонбира. Чинно буркнули всем нейтральное, но галантное «здравствуйте», и оказались с другой стороны от блэзкорцев. И сразу же за ними поодиночке втянулись внутрь класса фалстримцы, в количестве пяти разрозненных персон. Исключение составлял только Гордий. Он появился в своей привычной нагловато-расхлябанной манере, но со свитой из двух теней позади. Одна тень была объемистой и косолапой. Догадались? А вторая — маленькой и юркой. И звали ее Ривер Дип. Видать тоже настоящий волшебник.

Первокурсники с Фалстрима заняли задние места. Чпок, весь из себя такой самоуверенный, что слов нет, развалился за партой и, сладко зевнув, громко объявил, ни к кому конкретно не обращаясь:

— История магии — такая скукотища!

— Ты прав, Чпок, скучнее предмета и не придумаешь, — дверь мягко закрылась, и Семен Борисович уверенно прошествовал за учительский стол.

Гордий слегка испуганно втянул голову в плечи, устраиваясь за партой уже поскромнее, а ученики с других факультетов дружно улыбнулись. Даже парочка из Стонбира не осталась в стороне, поддержав большинство.

Профессор Волков, к удивлению первокурсников, не стал садиться на стул, а непринужденно опустился на краешек своего стола. Потом он обвел присутствующих плутоватым взглядом, явно что-то замышляя. И, кашлянув в кулак, посмотрел на Янку.

— Вы все зря улыбаетесь. История и на самом деле «крайне скучный» предмет, — учитель выдержал театральную паузу и добавил с особым ударением на втором слове: — Для скучных людей… Но все-таки давайте попробуем все вместе хоть что-то из нее запомнить и понять. Вот, вы, Яна, — Семен Борисович ткнул указательным пальцем в направлении Гошиной соседки, — откройте, пожалуйста, учебник на любой странице и прочитайте нам первый понравившийся вам абзац.

— Вообще-то, я — Аня, — чуть смутившись, ответила близняшка, а вторая утвердительно закивала головой.

Брови у Семена Борисовича удивленно взлетели вверх, изогнувшись домиками, а лицо приобрело задумчивое выражение.

— Вот уж не думал, что вы с сестрой успели за ночь именами поменяться, — профессор Волков растерянно потеребил кончик своей бородки-испанки и, жуликовато прищурившись, поинтересовался у девчонки: — Случайно, наверное…? Не больно было? Надеюсь, оборотное зелье не пили? А то говорят, что оное зелье — такая гадость несусветная…

Весь класс дружно расхохотался, включая и сестер-близняшек. Когда все успокоились, учитель продолжил так спокойно, как будто все это представление и было задумано с самого начала. И задумано им самим.

— Обманывать, конечно же, нехорошо. Но шутку и вашу смелость я оценю по достоинству. Не каждый решится в первый же день посмеяться над учителем, от которого даже не знаешь, какой реакции можно ожидать. Каждой из сестер плюс по одному баллу в копилку факультета.

По классу пролетел тихий и невнятный ропот, но Семен Борисович быстро его унял, просто не обратив на него никакого внимания. И остальные ученики прекрасно поняли, что он своих решений не меняет, так как считает вполне справедливыми.

— Итак, Яна, прочитайте нам все-таки тот скучный абзац из «Истории магии» Батильды Бэгшот, что вам случайно выпал.

Янка, страшно довольная своей маленькой шалостью, принесшей к тому же плюсовые очки факультету, сверкнула серо-голубыми глазищами в сторону Гоши, словно говорила, мы же обещали себя показать, вот и началось потихоньку. А потом наобум раскрыла учебник посредине и негромко, но внятно прочитала:

— «В 99 году от разделения миров произошла битва около реки Рубежной на Вороньем холме между войсками и магами двух самых могущественных волшебников того времени. С одной стороны это были воины темного колдуна Беренгария Неверного. Противостояли ему войска Людвига Благолепного. И хотя возраст соперников был почтительный, обоим исполнилось по 70 лет, сошлись они в сече не на жизнь, а на смерть. Свидетельства о той битве почти не дошли до наших времен. А если и сохранились, то сильно искаженные и приукрашенные. Но точно известно, что хотя войска Беренгария по началу одерживали верх, ближе к вечеру они добровольно сложили оружие. В той битве, правда, мы не знаем в какой момент — свидетельства очень противоречивы, погиб Людвиг. А проигравший Беренгарий отказался от своей злой сущности, и за последующие шесть лет, вплоть до своей смерти, не совершил ни одного плохого поступка».