Гоша Каджи и Алтарь Желаний (СИ) - Рябов Игорь Владимирович - Страница 43

Гоша хлопнул осоловевшими от сытости глазами. Потом повернул голову в сторону учительского стола, выискивая Мериду. Но к его удивлению ни сестры, ни директора там уже не было. Да и Своч Батлер на пару с приглашенной преподавать вейлой тоже куда-то исчезли втихаря.

— Блэзкорцы, хотя бы в кучу соберитесь и пошли за мной, — недалеко от Гоши нарисовалась стройная, можно даже сказать что худенькая, старшеклассница со значком старосты на груди, волнистыми каштановыми волосами длиной до середины спины и серьезно-озорными глазами. Кажется, каре-зелеными.

Потом она подошла к первокурсникам, пока старшеклассники лениво выбирались из-за стола. Окинула их оценивающим взглядом и, похоже, что осталась довольна осмотром.

— Я староста факультета Блэзкор, — девушка стала солидной на время. — Зовут меня Таня Сантас. И вам лучше меня слушаться. Это в ваших же интересах. Если нужна будет какая-нибудь помощь, то можете смело обращаться ко мне. Смогу — помогу. Да и другие старшеклассники вряд ли вам в чем-то откажут. У нас факультет дружный. Так что вливайтесь.

И когда все согласно закивали головами, присоединяясь к толпе старших учеников, она чуть усмехнулась. А потом попридержала за плечо Каджи. Он остановился, а девушка тихо произнесла:

— Смотри, Гоша, поосторожнее веди себя. Не все в этой школе рады, что ты стал учеником Хилкровса, — староста мельком стрельнула глазенками куда-то влево. — И, наверняка, за тобой начнут пристально наблюдать. А лишние штрафные очки факультету совсем ни к чему. Договорились?

Гоша в подтверждение слов кивнул головой и вполне серьезно ответил:

— Я постараюсь, — и сам не зная почему, добавил. — Я вчера твою маму и брата видел. Они покупали тебе новый телескоп, вместо разбившегося.

— Да уж, было дело, — усмехнулась Таня, а в глазах искорки веселья заметались.

Она слегка нагнулась, и произнесла так, чтобы слышал только Каджи:

— Вообще-то, я его почти нарочно разбила. Проверяла, что крепче: телескоп или голова старосты Фалстрима. — Девчонка выпрямилась и, поигрывая смешливыми ямочками на щеках, продолжила весело: — Его голова дубовее, почти монолит. А то достал уже! Только, Гоша, т-с-с, брату об этом не говори: он все матери разболтает. А мне хватило и того, что с факультета за это тридцать баллов сняли… Готовы? Тогда все за мной.

И Сантас резво рванула к выходу, очутившись в голове сравнительно стройно собравшейся колонны-толпы блэзкорцев. Через пару минут они самыми первыми из остальных факультетов высыпали во внутренний двор и направились к одной из башен замка. Как впоследствии объяснили первокурсникам, она называлась Башня Грифонов. И именно грифон, летящий сквозь пламя, был гербом и одновременно талисманом факультета Блэзкор.

Сама башня оказалась круглой и высокой с длинным шпилем наверху. А вместо двери на входе переливалось ярко-жгучее пламя. Здесь-то и остановились.

— Первокурсники, — вперед опять вышла Таня. — Слушайте внимательно. Бояться огня вам совсем не следует, так как вы теперь отмечены именно этой стихией. Он своих не трогает, и вы совсем ничего не почувствуете, проходя через него. Пламя служит всего лишь стражем от нежелательных гостей с других факультетов. Но если уж вам вдруг захочется кого-нибудь провести в гости в башню, то достаточно просто держать посетителя за руку, и тогда огонь ему тоже ничего не сделает. Но лучше давайте обойдемся без посторонних. Смотрите, как это делается, и вперед!

Старшеклассники один за другим исчезли в пламени. А потом настал черед младших. И что интересно, Гоша совсем не испытывал страха. Ну, ни капельки. Он первым решительно шагнул в огонь. Правда, Таня, похоже, их обманула. Огонь Каджи все же почувствовал. Точнее его осторожное и мягкое прикосновение к лицу, словно оно за секунду его ощупало, стараясь запомнить.

Следом за Каджи ввалилась в холл первого этажа и тройка остальных его друзей. А потом и все прочие первокурсники. И лишь самой последней появилась Сантас.

Холл выглядел просторно, скромно и в тоже время чуть торжественно.

Прямо напротив входа находилась каменная статуя большого грифона, чему собственно никто и не удивился. Он застыл, приподнявшись на задних лапах и опираясь на хвост. Левая передняя у него была вытянута вперед, словно грифон защищался от неведомого врага, выпустив внушительные когти. А крылья раскинулись широко в стороны, приподнятые вверх. Не знаю как у других, но у Каджи сложилось такое впечатление от скульптуры, что еще один миг, и грифон забьет крыльями, а потом взлетит. Настолько все выглядело реалистичным.

Позади каменного чудища висело большое знамя факультета Блэзкор. Сине-черное полотнище с горящим на нем языкастым пожарищем. На стенах — несколько портретов. В основном пожилые мужчины, хотя попалось на глаза и несколько женщин. А объединяло их всех сейчас только одно: любопытное выражение лиц.

— Это прежние руководители факультета, — объяснила Таня новичкам. — Здравствуйте, господа профессора. Привела вот первокурсников. Ребята вроде бы все достойные…

— А озорники есть? — строго поинтересовался портрет рыжебородого мужчины лет пятидесяти с такими же огненными волосами под шляпой с лихо торчащим вверх пером страуса.

— Да есть парочка, — скромно вздохнула Сантас, но уточнять, кто именно — не стала.

— Это — хорошо, — обрадовался рыжебородый декан, поправляя кружевное жабо воротника. — Значит, традиции и дальше не нарушатся, и мы зададим всем остальным факультетам по самое не хочу!

Но на него тут же возмущенно набросились почти все остальные портреты, выговаривая ему за неправильное, с их точки зрения, поведение. А рыжебородый не то что смутился, а, наоборот, с таким жаром стал отбивать их словесные атаки, что у Каджи даже сомнений не возникло: эту баталию рыжий выиграет обязательно.

— Пошли наверх, — Таня махнула рукой в направлении винтовой лестницы. — Они теперь долго не успокоятся.

И дружной толпой они попали на второй этаж. Там находилась гостиная факультета. Была она средних размеров, но очень уютной. На полу мягкий ковер нейтрального, не яркого цвета. На стенах — гобелены с красивыми вышивками на них, изображающими чаще всего сценки из жизни учеников. У одной стены весело потрескивает поленьями камин. В центре гостиной расположился сравнительно большой овальный стол с мягкими стульями вокруг него. Чуть поодаль — просторный диван. Книжные полки на противоположной камину стене. И в разных местах разбросались несколько старинных кресел с журнальными столиками обок. И парочка сидящих в них старшеклассников. Больше ничего и никого.

Из гостиной вверх уходило уже две лестницы, тесно прижимавшихся к круглым бокам башни.

— Девочки налево, мальчики направо, — скомандовала Таня. — Там ваши спальни. Устраивайтесь спать поскорее. Этерник прав — завтра будет тяжелый денек. А у вас, первокурсников, с непривычки — особо трудный. Давайте, давайте, идите. На дверях уже написано, кто в какой комнате будет жить. Разберетесь…

Тому, что на одной из дверей обнаружилась табличка с фамилиями Роба, Гоши и какого-то Бардера Шейма, парни даже удивляться посчитали излишним. Разве могут друзья жить порознь? А Бардером оказался толстенький и неуклюжий паренек с нечесаными космами. И еще было сразу заметно, что он крайне ленив. Просто до чрезвычайности.

Комната ничего особого собой не представляла. Для замка — ничего особого. Каменные стены, сложенные из крупных серых блоков. Сводчатый потолок. Окна в готическом стиле. На стенах самозагорающиеся светильники. Массивный стол по центру, и три стула около него. А так же три крепких просторных кровати: две стояли вдоль боковых стен, а одна — напротив входа, под окнами. Ее-то и занял Шейм, сразу же развалившийся на ней прямо в одежде и, не снимая обуви. Ладно еще, что ноги он на полу оставил. В дальнем левом углу просторный шкаф для одежды. А около кроватей — тумбочки.

Вот на одной из них и сидел Барни. Правда, сидел только до того момента, пока Гоша не вошел в комнату. А уж тут он радостно вспрыгнул на ноги и, чуть смущаясь посторонних, поинтересовался: