Поцелуй смерти (ЛП) - Сойер Мерил - Страница 68

– Уитни, я… я…

Не дожидаясь приглашения, Уитни вошла в дом в сопровождении Адама. На лицо Миранды легла тень неясных эмоций. Тысяча вопросов роилась в голове у Уитни, но она промолчала, ожидая, что скажет кузина.

– Ч–что ты здесь делаешь? – спросила Миранда.

Не отвечая, Уитни огляделась. Интерьер дома был выдержан в стиле Ки–Уэст: сразу за дверью начиналась жилая зона, обставленная удобными плетеными стульями и располагающей к отдыху кушеткой. Ни картин на стенах, ни безделушек на пристенных столиках. Единственный намек на домашний уют – витавший в воздухе запах корицы, который, вероятно, шел от свечей, мерцавших на журнальном столике.

Уитни повернулась к кузине и широко улыбнулась, храня выжидательное молчание.

– Почему ты здесь? – повторила та – Ведь не прошло еще и двух недель.

Уитни сообразила, что Миранда имеет в виду свой двухнедельный «медовый месяц». Очевидно, она считала, что ее никто не хватится как минимум еще две недели.

– Своего рода медовый месяц, да?

Уловив в голосе Уитни явную иронию, Миранда слегка нахмурилась.

– Знаю, ты, должно быть, обеспокоена, но я все могу объяснить.

– Не дай мне прервать тебя (Перефразировала цитату из песни Don’t let me stop – а song – Прим.пер.).

– Может, лучше присядем? – предложил Адам.

– Кто вы такой? – спросила Миранда.

– Адам Хантер.

Она выдохнула с явным облегчением.

– Племянник Кэлвина. Ну конечно.

Миранда пригласила их в просторную комнату с окнами, выходившими на бухту. Солнце уже село, но света было еще достаточно, чтобы оценить великолепие пейзажа. Уитни знала, что Миранда здесь по своей воле, и все равно не могла избавиться от ощущения одиночества и оторванности, разлитого вокруг. И постаралась подавить в себе сочувствие к кузине, решив сначала разузнать побольше.Ведь из–за нее Уитни потеряла все свое имущество и чудом осталась в живых.

Миранда села на стул, а Уитни с Адамом – на диван. Молчание затягивалось.

Наконец, Миранда заговорила:

– Не хотелось тебе лгать, но… я должна была тебя защитить.

От чего? Уитни готова была закричать, но Адам сжал ее руку, напоминая, что кузине надо дать выговориться.

– Понимаешь, я и предположить не могла, что ты окажешься у меня на пороге в поисках пристанища. Я уже тогда планировала уехать. Мне надо было покинуть город. – Она обвела рукой вокруг: – Мы планировали сюда переехать. Все было уже устроено, оставались лишь последние детали, а тут, откуда ни возьмись, появились вы.

Выпалив все это на одном дыхании, Миранда замолчала. Повисла неловкая пауза. Через открытые двери Уитни слышала, как прибой накатывает на песчаный берег.

– Мы? – подтолкнул ее к продолжению Адам.

Внимательно взглянув на него, Миранда продолжила:

– Мы с вашим дядей были вместе больше двух лет и планировали переехать сюда после… – она помедлила, – после того, как Кэл покончит со своим судейством на собачьих выставках.

Уитни ждала, не добавит ли Миранда еще чего–нибудь, но в комнате слышался лишь шум прибоя, добавлявшего нотку соли в пропахшую корицей комнату. Искоса взглянув на Адама, Уитни заметила, что тот изучает Миранду.

Наконец Уитни почувствовала, что больше не в состоянии выносить это напряжение.

– С чего бы кто–то мог так сильно желать твоей смерти, чтобы бросить в твой дом самодельную бомбу и едва не прикончить меня?

Густые ресницы, что отбрасывали тень на щеки Миранды, взлетели вверх.

– Что? Кто–то…

– Ты слышала, что я сказала. Кто–то взорвал твой коттедж. Слава богу, меня тогда в доме не было.

Миранда с ужасом воззрилась на Уитни:

– Что? Не могу себе представить… – Вскочив, она ринулась к открытым дверям, ведущим во внутренний дворик, на мгновение замерла, глядя на море, потом медленно вернулась на место. – Я… я виновата… так виновата. Я и подумать не могла, что до этого дойдет. – Она нахмурилась. – И так скоро. Я не ожидала, что все случится так скоро.

– Почему бы вам все не объяснить? – с сочувствием спросил Адам.

Должно быть, вошел в роль хорошего копа, решила Уитни. Адам производил впечатление постороннего, непричастного к событиям человека. Она готова была накричать на свою кузину за то, что та не предупредила о грозящих неприятностях.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Это долгая история. Даже не знаю, с чего начать.

– У нас вся ночь впереди, – Адам взглянул на Уитни. – Уитни едва не погибла. Она потеряла все, что имела…

– Лекси погибла?

Уитни покачала головой:

– Нет. Собаки были со мной, но бомба вызвала пожар, из–за которого я осталась в чем была.

– О господи! – Миранда на миг прикрыла глаза, потом обратилась к Адаму: – Я узнала вашего дядю как следует, лишь прожив в коттедже некоторое время. По большей части Кэл находился за рубежом, судействовал на собачьих выставках. Но постепенно мы начали проводить вместе все больше и больше времени. И полюбили друг друга.

Уитни попыталась представить себе влюбленную Миранду: за ней вечно волочились мужчины, но она всегда казалась старше и умнее своих кавалеров. Кузина никогда не относилась к ним серьезно, поэтому Уитни вполне могла представить, что Маринду увлек зрелый, искушенный в жизни мужчина.

– Кэл не хотел, чтобы я так много работала. Он начал давать мне деньги.

– Мы знаем, что вы работали стриптизершей в «Шафран Блу», – сказал ей Адам.

Миранда перевела взгляд на Уитни. Через загар пробился румянец стыда.

– Да, я некоторое время занималась стриптизом, – сконфуженно признала она.

– А дяде это не нравилось. Я прав?

Тень улыбки мелькнула на лице Миранды:

– Да. Кэл был несколько старомоден. Он настоял на том, чтобы я прекратила это занятие.

– В начале каждого месяца он выдавал вам по три тысячи долларов наличными, так?

Интересно, как Адам узнал об этом? В душу Уитни закралось какое–то тревожное чувство.

Миранда кивнула:

– Да. И этого вполне хватало, хотя в «Шафран Блу» я зарабатывала больше.

– А что ты сделала со страховкой, которую получила после смерти родителей? – спросила Уитни.

– Большую часть денег я инвестировала в фондовую биржу. Тогда высоко котировались акции технологических компаний, и я посчитала, что смогу сорвать большой куш. Поначалу так оно и было – на бумаге. А потом я потеряла все, до последнего пенни. К счастью, кое–что было отложено на жизнь, потому я и смогла помочь твоей маме, когда ей понадобились деньги. Но на это ушло последнее.

Уитни почувствовала угрызения совести. Оказывается, она совсем не знала кузину, потому что никогда бы не подумала, что такая женщина, как Миранда, способна на рискованную биржевую игру. Но ошиблась. И до глубины души трогало то, что кузина отдала последние деньги, чтобы помочь матери Уитни.

– Мы с Кэлом осели здесь в прошлом году, – продолжила Миранда. – Я поначалу думала, что мы просто едем порыбачить. – С минуту она печально смотрела на океан. – Он обожал рыбалку. Мог часами качаться в лодке, ожидая клева. Я никогда не понимала прелести такого занятия. Но что с того? Я до заката торчала на пляже, жарилась на солнце и читала книжки, ожидая, когда вернутся рыбацкие лодки.

– А в паспорте у вас нет отметки о въезде, – сказал Адам.

– Кэл арендовал самолет. Мы вылетели с частного аэродрома и приземлились на частной полосе, построенной специально для этой компании. Паспорт был при мне, но никто так и не удосужился проставить там отметку о прибытии.

– Частные аэродромы часто этим грешат, – заметил Адам.

– Оказалось, что в Корона–дел–Мар Кэла интересует не только рыбалка. Он планировал купить здесь недвижимость. Эта вилла привлекла его красивой панорамой. Кэл любил смотреть на океан – вид на него открывается отсюда, из кухни и из нашей спальни. – Она медленно, судорожно вздохнула, на глазах выступили слезы. – Жаль, что ему не довелось вдоволь налюбоваться всем этим.

Адам пристально вгляделся в лицо Миранды:

– Как умер мой дядя?

– Ранним вечером Кэл пожаловался на боль в груди. Он никогда не страдал изжогой, но тут решил, что это она и есть. – Миранда беспомощно развела руками. – Отвези я его тогда в больницу… Но я ему поверила. Затем в офисе, когда мы смотрели по интернету прогноз погоды в Канкуне, Кэлвин начал задыхаться. – Она умоляюще взглянула на Адама, по щеке скатилась слеза. – Такого приступа удушья я не видела никогда. Казалось, Кэл хочет закричать, но не может. А потом он вдруг обмяк на стуле. Я пыталась нащупать пульс. Безуспешно. И тогда я набрала 911.