Почтальон - Литтл Бентли - Страница 53

И по мере того, как Триш подъезжала к дому, эта идея казалась ей наиболее удачной.

39

Зазвонил телефон. Дуг моментально проснулся. Протянув руку над спящей Тритией, он схватил трубку посередине второго звонка. Тяжелое предчувствие проснулось одновременно с ним. За то мгновение, пока руку подносила трубку к уху, Дуг успел взглянуть на часы, стоящие на прикроватном столике, смутная полусонная логика подсказала, что надо запомнить время.

Два часа пятнадцать минут.

– Алло? – произнес Дуг устало, уже приготовившись услышать плохие новости. Ведь если тебе звонят в четверть третьего ночи, значит, жди плохих вестей.

– Мистер Элбин! – Дуг узнал Майка Трентона. Горло моментально пересохло. Он с трудом проглотил комок. Интонация полисмена была странной. Не испуганной, но очень тревожной.

– Что случилось? – спросил Дуг.

– Мистер Бичем. Он, это... мертв.

Дуг закрыл глаза и без сил откинулся на подушку.

– Мы обнаружили его на полу камеры, – продолжал Майк. – Голова совершенно разбита, стены и пол залиты кровью. Сейчас трудно сказать, но скорее всего он бился головой об стену, пока не размозжил себе череп. Мы забрали у него одежду и шнурки, когда поместили в камеру. Но он вел себя совершенно спокойно, поэтому мы не подумали о каких-то дополнительных мерах...

Дуг положил трубку. Потом, немного подумав, выдернул телефонный шнур.

– Что такое? – сонно пробормотала Триш.

Дуг промолчал, и через секунду она уже спала.

А ему так и не удалось заснуть до утра.

40

Похороны получились торопливыми и малолюдными. Хоби Бичем не принадлежал к числу самых популярных жителей Виллиса даже в лучшие времена, а довольно успешная попытка почтальона представить учителя автодела кровавым сексуальным маньяком заметно понизила его рейтинг. Стоя рядом с открытой могилой, Дуг подумал: а пришел бы вообще кто-нибудь на похороны, даже если бы убийства не было? Постоянные психические атаки почтальона просто высасывали из людей жизненную энергию. Они стали замкнутыми, подозрительными, злыми. Дуг сомневался, что похороны Боба Ронды собрали бы столько же народу, как тогда, случись его смерть месяцем позже. – Конечно, довольно странно рассматривать похороны как некий конкурс популярности и оценивать жизнь покойного по количеству пришедших на кладбище людей. Но не менее странно, например, и то, что многие оценивают окружающих по количеству социальных связей.

Тем более в таком небольшом городке, как Виллис. Человек может быть богат, знаменит, удачлив во всем, но если он живет в Виллисе, не женат, по пятницам вечерами сидит дома, а не общается с друзьями, это верный признак того, что с ним что-то не в порядке.

С Хоби как раз всегда что-то было не в порядке. Дуг неоднократно обращал на это внимание. Количество друзей, как любил приговаривать Хоби, его не интересовало. Дуг невольно улыбнулся. Хоби был шумным, порой несносным, обожал идти наперекор всему и яростно отстаивал свою независимость. Он всегда оставался самим собой, а если кому-то это не нравилось, это были не его проблемы.

Хоби был и надежным другом, и прекрасным преподавателем. Дуг подумал, что если бы все ученики, которых выучил Хоби, и которые считали его своим другом, вдруг оказались в городе, на кладбище было бы столпотворение.

Дуг бросил взгляд на Тритию. У них с Хоби никогда не было теплых отношений, но сейчас она плакала, и эти слезы – больше, чем гроб, больше, чем собравшиеся проститься, больше, чем надгробный камень, – заставили его осознать, что друг ушел действительно навсегда.

Он поднял мокрое от слез лицо к небу, пытаясь подумать о, чем-нибудь нейтральном, не связанном со смертью и удержаться от подступающих рыданий.

Билли очень тяжело воспринял известие о смерти Хоби. На этот раз они с Триш посадили его с собой рядом, рассказали, что произошло, и предоставили сыну возможность выбрать – ехать с ними на похороны или нет. Мальчик уже хотел сказать «да», поскольку чувствовал себя обязанным и боялся, что его отказ родители истолкуют как безразличие, хотя на самом деле он переживал глубоко и искренне. Но Триш заверила его, что они совсем не настаивают на его присутствии, что это не обязательно и что Хоби, где бы он сейчас ни находился, обязательно поймет его, и Билли решил остаться дома. Пригласить няню не было никакой возможности, и Дуг с Триш очень волновались, как он останется один, но сын пообещал запереть все двери и окна и сидеть у себя наверху до их возвращения. Дуг сказал, что он может смотреть телевизор внизу, в гостиной, а также сходить на кухню перекусить, но Билли с удивившей их обоих твердостью повторил, что до их возвращения спускаться вниз не намерен.

Утро было хмурым, облачным и вполне соответствовало похоронному настроению. Наступила пора циклонов, отныне до самой осени палящая жара будет чередоваться с холодными дождями. Дуг и еще несколько учителей произнесли над гробом по несколько слов, затем священник начал обряд отпевания. Прежде чем он завершился, с неба упали первые дождевые капли, а к моменту окончания процедуры хлынул настоящий ливень. Никто не захватил с собой зонтиков, поэтому публика рванула по кладбищу к своим машинам.

Дуг вспомнил про автомобили и запчасти, которые остались перед трейлером Хоби. Что теперь с ними будет?

Дуг и Триш покидали кладбище последними, Не обращая внимания на дождь, они медленно шли между могильными плитами. Со стоянки выезжала небольшая кавалькада разномастных автомобилей, среди которых они заметили длинный белый «линкольн» Ярда Стивенса.

Родители Хоби не приехали, хотя Майк сказал, что они были извещены и взяли на себя все расходы по организации похорон. Вполне вероятно, подумал Дуг, что они не простились с сыном из-за очередной выходки почтальона.

Например, он мог послать им сообщение от имени распорядителя похорон, что по каким-либо причинам похороны откладываются на день. В результате они приедут в Виллис завтра и обнаружат, что опоздали – сын похоронен без них, процедура завершена.

– Он убил его, – сказал Дуг. – Он убил его, несомненно. С тем же успехом он мог пустить ему пулю в лоб.

– Конечно, – стиснула его ладонь Триш.

Некоторое время они шли молча, туфли утопали в грязи.

– Давай уедем, – заговорил он снова. – Уедем из этого города к чертовой матери. – Поглядев на нее, Дуг добавил:

– Уедем!

– На время или насовсем?

– Или.

– Не знаю, – задумчиво произнесла жена. – Мне кажется, это не правильно – бросать всех здесь.

– Кого бросать?

– Наших друзей.

– Тех, кто умер, тех, кто сошел с ума, или тех, кто исчез?

– Что с тобой случилось? – удивилась Триш.

– Ничего. Я просто хочу убраться отсюда подальше и вернуться к нормальной жизни.

– А кто же его остановит?

– А кто собирается останавливать его, пока мы торчим здесь? – Дуг яростно взъерошил волосы пятерней. – Пойми, мы просто не в состоянии его выгнать. Да, у нас с ним пока счет по нулям. Но мы же ни черта не сделали! Возможно, если мы уедем, тут все как-то образуется?

– А кто же будет с ним бороться?

Они уставились друг на друга сквозь тонкую пелену дождя. Потом Дуг перевел глаза на виднеющееся у подножия холма здание почты и обнаружил, что развевающийся на мачте флаг приспущен, словно в насмешку.

– Мы не можем уехать, – твердо заявила Триш. – Мы несем ответственность за то, что здесь происходит.

– Я устал от этой ответственности!

Дождь прекратился внезапно, словно на небесах кто-то перекрыл вентиль. Но лицо Дуга по-прежнему было влажным. Он не сразу понял, что это слезы. Трития нерешительно потянулась к мужу, провела ладонью по щеке, по лбу, по подбородку. Потом завела ему руки за спину, прижимаясь всем телом, обнимая изо всех сил.

Они простояли так очень долго.

На ужин Триш подала тонкие блинчики из маисовой муки, фаршированные курятиной.