Идущие - Литтл Бентли - Страница 58

Несмотря на полную взъерошенность, Мэй вдруг стала совершенно серьезной, нормальной.

– Волчий Каньон, – заговорила она, – это город колдунов, который был основан в середине девятнадцатого века человеком по имени Уильям Джонсон. Колдуны, как и многие религиозные и этнические группы, в те времена подвергались всяческим преследованиям. Нас вешали, топили, сжигали на кострах, и Уильям решил последовать примеру мормонов, которые ушли на Запад, чтобы основать там собственную общину.

Тут она широко улыбнулась, запустила обе руки под юбку и принялась яростно драть себя ногтями.

– Жопа чешется! Жопа чешется!

И так же внезапно вернулась в нормальное состояние.

– Уильям встретил женщину по имени Изабелла и женился на ней. Изабелла была колдуньей, но она была больше чем колдуньей. – Мэй понизила голос. – Она была злом. Она начала прибирать к рукам власть в городе, перестраивать его по своему образцу. Несогласных наказывала. Одних прогоняла, другие загадочным образом умирали. В конце концов они не выдержали. Уильям к тому времени был уже стариком, но силой он обладал еще крепкой. Он убил ее во сне. Он отрезал ей голову, и люди похоронили ее в пещере в верховьях каньона. Но прежде чем замуровали вход, ее голова начала говорить. Она прокляла людей Волчьего Каньона. Она поклялась вернуться еще более сильной и отомстить всем другим колдунам и колдуньям, уничтожить их всех. Она сказала, что никому не позволено покидать Волчий Каньон и что весь город поглотит стена воды, которая убьет их.

Мэй уставилась в пространство, словно впав в транс. Клер передернуло.

– Мы с Бобом родились в Волчьем Каньоне, хотя и уехали оттуда рано. Я даже не помню город – только по рассказам родителей. Времена Изабеллы давно прошли, и никто не верил, что ее проклятие когда-нибудь сбудется. Множество людей уезжало из города, возвращалось и снова уезжало, и им ничто не препятствовало. Но наши родители рассказывали нам про Изабеллу, предостерегали, и мы выросли в страхе. Мы жутко боялись, что она вернется и начнет мстить.

Мы все собрались вместе, когда была построена плотина. Я тогда жила в Нью-Джерси. У меня был муж, собака, дом и хорошая жизнь.

И тут я почувствовала, я ощутила вопль всех тонущих душ, словно плотину прорвало, хлынула вода, их всех затопило и проклятие Изабеллы сбылось. Я бросила мужа, бросила дом, бросила собаку и вернулась в Волчий Каньон. Нас всех туда потянуло – всех, кто избежал воды, и на берегу рядом с плотиной я встретила Боба, оказалось, что у нас обоих было одинаковое видение, мы обсуждали, что случилось. Нас было несколько десятков, мы все стояли на берегу. Она звала нас оттуда – снизу, смеялась над нами, и мы поняли, что она очень долго ждала этого и может ждать дольше. Она будет ждать столько, сколько потребуется, чтобы выйти на свободу.

Мы поклялись бороться с ней и не дать ей возможности выбраться. Какое-то время мы поддерживали связь друг с другом, но потом перестали, как и наши родители до нас, и, возможно, это тоже было частью ее проклятия. У каждого началась новая жизнь, и большинство старалось избегать даже думать про Изабеллу, не говоря уже о магии. Некоторые из нас... некоторые из нас стали...

Мэй покачала головой и попыталась улыбнуться. Секунду казалось, что она опять готова выпалить какой-нибудь бред, но продолжила вполне трезво.

– Несколько месяцев назад это началось снова. Я ощутила тягу, мне приснилась Изабелла, и я поняла, что она набирает силу. Она набирает ее от тех из нас, кто умер за последние годы, но остается еще здесь, наверху. Она накапливает силу и ждет, когда окрепнет настолько, чтобы применить ее. Она приходит и за строителями плотины, за теми, кто затопил каньон, и убивает их одного за другим, использует свою силу, чтобы искать их и убивать. От них она тоже набирает дополнительную силу, хотя до сих пор находится под водой, в пещере.

Мэй замолчала. Клер подождала продолжения, но его не последовало. История закончилась.

Теперь старуха улыбнулась, и Клер поняла, что ее безумие – результат огромного умственного напряжения, под которым она постоянно находится. Возможно, тут присутствует и шизофрения, но взрывы Мэй были тоже частью защитного механизма, способом, благодаря которому она сохраняла знания, которыми была вынуждена обладать. Все это ни в малейшей степени не действовало успокаивающе, но по крайней мере каким-то понятным образом объясняло ее эксцентричное поведение.

– Грязная морда в кресле дождя! – изо всех сил прокричала Мэй и закинула голову к небу. – Бросай перья молчания!

Клер внимательно смотрела на нее. Если опыт общения Мэй с Волчьим Каньоном мог превратить жительницу Нью-Джерси в... в это, то что станет с Майлсом?

Это больше всего тревожило Клер, и она еще раз посмотрела в глаза женщины, но не увидела ничего, кроме страха, – и это отражение, похоже, передалось ей самой.

Обе стояли на газоне, глядя друг на друга. Мимо проехала машина. С улицы доносились голоса детей, играющих в баскетбол на чьем-то заднем дворе. Над головой протарахтел вертолет.

– Мы должны вернуться! – воскликнула Мэй, хватая Клер за руку. Клер безуспешно попыталась вырваться. Она чувствовала зловонное дыхание женщины. – Мы должны пойти с Бобом!

С Бобом.

Ты имеешь в виду Майлса, чуть не произнесла вслух Клер, но была не до конца уверена, что старуха действительно путает отца и сына. Скорее, Мэй имела в виду именно то, что сказала.

Майлс тоже думал, что его отец возвращается в Волчий Каньон.

И опять она ощутила собственную малость и незначительность, оказавшись в центре таких событий, смысл которых понимала лишь весьма приблизительно.

Вырвав наконец руку из цепких пальцев женщины, она почувствовала странное покалывание на коже. Может, это тоже результат проклятия какой-то мертвой колдуньи? Совершенно не исключено, но, странное дело, эта мысль вселила надежду. Главным и основным источником всего происходящего, судя по всему, является конкретное существо с конкретным планом действий, а с этим бороться все-таки легче, нежели с неопределенной силой, которой противостоит, как он думает, Майлс.

Возможно, Мэй права. Возможно, они могут помочь Майлсу.

– Стойте здесь! – приказала она женщине. Та кивнула, пробормотав нечто неразборчивое.

Клер влетела в дом и схватила беспроводной телефон, чтобы позвонить Майлсу на работу. Она назвалась, попросила позвать Хала и стала ждать, не сводя глаз с женщины на газоне. Через несколько секунд в трубке раздался голос Хала.

– Клер!

– Привет, Хал.

– Как я рад тебя опять слышать! Черт побери, как ты живешь?

– Отлично.

– Очень приятно, очень приятно. Я был так рад за Майлса, когда он сказал мне, что вы снова вместе... – тут он смущенно закашлялся, вдруг осознав, что, возможно, сказал больше, чем следует.

Клер улыбнулась.

– На самом деле...

– Что, вы не вместе? – встревоженно отреагировал Хал. – Это были лишь благие мечты?

– Нет-нет, вместе.

– Тьфу ты! Прямо перепугала меня. Ты же знаешь Майлса; я уж подумал, что его планы опережают развитие событий.

– Нет. То есть... то есть я не знаю, как мы, если честно сказать. Но мы общаемся.

– Ну, я рад, что ты вернулась.

– Спасибо.

– Так чем я могу тебе помочь в данный момент? Майлса нет...

– Я знаю. Поэтому и звоню. Он взял две недели, чтобы съездить в Аризону и выяснить, что случилось с его отцом.

– Нашли тело Боба? Почему же он мне не сказал?

– Нет, – ответила Клер. – Не так. Видишь ли, тут что-то происходит. А не сказал Он тебе ничего, вероятно, потому, что опасался, что ты не поверишь.

– Выкладывай.

– Пожалуйста.

Она вкратце изложила Халу все, что рассказал ей Майлс и свидетелем чему была лично – про Боба, Лиэма Коннора и женщину из Юты, и закончила загадочным визитом Мэй и их намерением поехать в Волчий Каньон. Она обернулась и увидела, что бездомная опять приникла к окну и упирается в стекло обеими ладонями.