Идущие - Литтл Бентли - Страница 28

Уильям отстегнул сумки. Впервые они с Джебом оба уселись верхом, взяли в руки поклажу, и животное быстро понесло их прочь от этой проклятой земли.

Лишь спустя некоторое время, когда лошадь, подустав, перешла с галопа на рысь, Уильям осмелился оглянуться. Сзади была лишь чернильная темнота. Ощутив леденящий холод, он отвернулся. Было полное ощущение, что если бы им не удалось уйти, они бы навсегда остались в этих черных землях, в каньонах, где никогда не кончается ночь и живут лишь одни тени.

Не прошло и недели, как они достигли гораздо более крупного каньона – широкого сурового ущелья, по дну которого текла спокойная река, на песчаных берегах которой сосуществовали сосны и кактусы, а в расщелинах скал щебетали невидимые птицы.

Это была земля, выделенная им правительством, земля одновременно далекая и доступная, суровая и спокойная, и в какой-то момент Уильям подумал, что никогда в жизни не видел ничего более прекрасного. В мыслях он уже видел город будущего, их собственный город, он даже видел, где будут стоять дома. Магазины. Таверны. Общественные здания.

Теперь это стало реальностью. У них был свой собственный поселок, их безопасность и суверенитет гарантированы правительством Соединенных Штатов Америки, и их становилось все больше. Ради этого стоило пройти через все страдания и гонения, пройти через земли кошмаров... Уильям отвернулся от кухонной раковины, вышел на улицу, поднял голову к синему-синему небу и расплылся в улыбке.

2

Прошла зима. Весна. Лето. И осень. Потом еще раз прокатилась зима, и прежде чем он успел заметить, снова наступило лето.

Джеб никогда в жизни не испытывал такого счастья. Работа была тяжелой, все дни были заполнены хозяйственными заботами для обеспечения повседневных нужд, но сама возможность вести такую нормальную жизнь вызывала восторг. Ему не надо было скрываться. Никому не надо было скрываться. Они могли быть самими собой, не оглядываться постоянно через плечо, не беспокоиться о том, что малейший неверный шаг может вынудить спасаться бегством.

И Волчий Каньон рос на глазах.

Он не понимал, как распространяются слухи, тем не менее колдуны с Востока потянулись на Запад, как пилигримы к святым местам. Многие плакали, увидев город. Многие кричали от радости.

Они решили назвать город по его местоположению. В этих местах это было вполне принято, и название «Волчий Каньон» казалось достаточно неброским, чтобы не привлекать излишнего внимания.

Вместе с тем они с Уильямом усматривали тонкий намек в значении слова «волчий» и втайне посмеивались.

Здесь уже было две улицы – главная и поперечная, а через год, пожалуй, появится и еще одна. Все это выглядело как настоящий город, и этот вид – более чем что-либо – всегда вызывал у него чувство глубокого удовлетворения. Он помнил то время, когда Волчий Каньон был всего лишь листом бумаги от правительства и идеей в голове Уильяма, и видеть, как он постепенно обретает форму, участвовать в его основании и развитии было воистину вдохновляюще.

Джеб посмотрел на полуденное солнце, потом встал с кресла, потянулся и пошел через пыльную улицу к бару, где заказал себе виски.

– Как дела, Джеб? – поинтересовался бармен, наливая порцию.

– Как обычно, только больше. – Джеб звякнул по стойке монетой.

– Сдачу давать?

– Нет, оставь на потом.

Один из прибывших в прошлом году, старый лозоходец, известный под именем Герман, обследовал район со своим прутиком и заявил, что обнаружил значительные запасы серебряной руды. Они вырыли шахту, нашли людей, которые согласились у них работать, и таким образом впервые в общине появились деньги. Руду они продавали государству, и теперь, вместо того, чтобы заниматься бартером для приобретения товаров и услуг, у них были банкноты, были монеты, они получили возможность пользоваться валютой, как весь цивилизованный мир.

Джеб улыбнулся. Того и гляди, скоро у них появится и оперный театр.

Скрипнули навесные петли двери, и через несколько секунд на соседний стул опустился Симон.

– Мне то же, что и Джебу! – заявил он.

Бармен подал ему стакан, Джеб приподнял руку со своим, приветствуя друга, и они одним махом осушили свои порции.

Теперь у него было много друзей.

Симон. Мартин и Оливия. Клетус. Джордж и Джимми. Хейзл, Джун и Мэри. Мэдсен. Поначалу их сблизила общая судьба, общий опыт угнетения и преследований, и эта связь помогла им пережить первые непростые дни, дала возможность сформироваться чувству общности.

Но теперь они уже узналидруг друга. И, что более важно, полюбили друг друга.

Уильям по-прежнему оставался его лучшим другом, и хотя никакой официальной иерархии не существовало, все ответственные решения де-факто принимали они вдвоем – в силу того, что появились здесь первыми. Уильям был главным – в конце концов, благодаря его идее и его инициативе все сдвинулось с мертвой точки, а Джеб – вторым после него. Они обсуждали идею проведения выборов, но реального смысла в этом не было, и в итоге от нее отказались, решив, что лучше все оставить как есть – по крайней мере пока.

Сначала он задумывался, каково будет жить среди таких, как он сам. Не возникнут ли враждебность, ссоры? Не станут ли люди читать мысли друг друга, пытаться колдовством убрать с дороги соперников, разжигать мелочную ревность, которая всегда возникает среди людей, живущих столь тесным сообществом?

К счастью, этого не произошло. И даже если случайный путник забредал в каньон и останавливался у них на несколько дней, он даже не мог догадаться, что находится среди колдунов. Они не прятали свои силы, но и не эксплуатировали их. И он, и другие жили той жизнью, какой всегда хотели жить – как самые обыкновенные люди. Магией пользовались при необходимости, но она была лишь одним из инструментов и применялась только в подходящих условиях.

На улице послышались женские голоса и смех, звук шагов по деревянному тротуару. Группа женщин направлялась в парк, разбитый на окраине города.

Сегодня был День независимости, Четвертое июля, и хотя раньше праздники не имели для Джеба никакого значения, здесь, в Волчьем Каньоне, все оказалось иначе. Наконец-то они обрели свою собственную независимость, наконец-то они получили свободу быть теми, кто они есть. Он первым предложил прервать работы в этот день и отметить праздник, направить все свои таланты на создание самого великолепного торжества, какого еще никому не доводилось видеть.

В прошлом году они отмечали его впервые. Они устроили магические фейерверки, каких не видели даже в Китае, а также шоу духов и впечатляющее зрелище земного свечения, которое они создали совместными усилиями, сосредоточившись на едином эффекте.

В этом году все должно было быть еще лучше. Джеб не знал, что придумал Уильям – его друг хранил это в тайне от всех,но разговоры об этом всегда вызывали на его лице улыбку.

– Симон, – обратился он к соседу, – что тебе нравится больше всего на свете?

Симон на мгновение задумался.

– Немытые интимные места взрослой женщины.

Ответ оказался столь неожиданным, что Джеб просто несколько мгновений молча смотрел на него и лишь потом захохотал во все горло. Вскоре смеялись оба, хлопая друг друга по спине, и решили по этому поводу заказать еще по рюмочке.

Потом Джеб вышел на улицу и неторопливо двинулся по городу, чтобы проветрить мозги. Парк был полон народу, Женщины пришли с едой, мужчины – с аппетитом. Из кухни Джун доносился теплый ароматный запах свежего хлеба. Одно из преимуществ колдовства – умение готовить без топлива или огня. Он прошел мимо дома Марты и, увидев ее в окне, помахал рукой. Та как раз выкладывала пирог на подоконник, и он предложил помочь донести его в парк, но она сказала, что пирогу надо немного отлежаться.

Настроение было прекрасным. Мимо прошла пара, держась за руки, и он некоторое время смотрел им вслед. Единственное, что его не совсем устраивало в этой жизни, – то, что до сих пор не нашел себе женщину. Многие мужчины нашли. Многие колдуны обоих полов встретились здесь, образовали семейные пары, и хотя он неизменно радовался за них, не мог не испытывать некоторой жалости по отношению к себе.