Топот бессмертных - Тё Илья - Страница 40

Пнутый Белошапочкой трупик тушкана оказался старым и полуразложившимся. От того, что его побеспокоили, по комнатенке прокатилась волна одуряющего смрада, хотя это казалось невозможным после вони, заполняющей воздух подземелья. Вместе со сладковатыми ароматами разложения в душу Аспирина проползло отвратительное чувство. Подвал был всего метров семь в длину, и никого, кроме доблестно издохших тушканов, в нем не было.

Где Агаш? Допустим, женщин уже слопали. Тогда всё, хана. Реально, искать дальше было просто негде. Типа, тупик.

Вырывая Аспирина из умозрительных лабиринтов, в связке полудохлых тушканов один вдруг зашевелился (видимо, из последних сил, уж больно жалобно и тихо попискивал) и звонко шлепнулся на пол. Некоторое время Аспирин в прострации наблюдал, как умирающее животное медленно ползет по полу, еле передвигая передними лапками, – задние были перекушены и неестественно вывернуты в противоположные стороны. Наконец, чуть слышно запищав, тушкан подвинулся еще чуть-чуть и… сгинул. Можно сказать – исчез. Причем так неожиданно, что у сталкера зрачки на макушку поползли. Белошапочка что-то залопотал, и Аспирин, обернувшись, увидел, что тот показывает на место, где только что лежало животное. Сталкер в недоумении шагнул туда, куда показывал напарник, присел, присмотрелся. Ничего интересного не обнаружил и, уже вставая, случайно двинул в сторону сплющенный кислородный баллон.

Взору открылась крупная решетка. Баллон прикрывал собой люк. Тушкан, очевидно, провалился через прутья вниз, в темноту.

– Сюда, быренько! – скомандовал Аспирин.

Белёк сорвался и присел рядом. Потом, ни слова не говоря, оба взялись за прутья и с неожиданной легкостью вынули чугунную преграду наверх.

Аспирин глазом моргнуть не успел, как напарник буквально слетел по ржавым скобам вниз. Не щадя подбитые бока и отвратительно матерясь, сталкер ринулся догонять шустрого приятеля.

Под круглым окошком люка разместился сводчатый туннель, протянувшийся длинной кишкой куда-то в темные дали. Вокруг пахло какой-то гадостью, было стремно, темно, но при этом жарко. Странно жарко, неестественно.

– Аномалия! – злобно прошипел Аспирин и схватил за плечо Белошапочку, собиравшегося бездумно рвануть дальше. Тот замер как вкопанный. Потом чухнулся, нагнулся, подобрал какую-то железку и швырнул прямо перед собой.

Мощный гул содрогнул мрачное подземелье. Сталкеры отпрянули, матерясь. Все пространство в четырех метрах от них и дальше по коридору заполнилось насыщенной ярко-желтой субстанцией. В пространстве буквально из пустоты развернулись бесформенные облака плазмы. Они осветили закопченные и потрескавшиеся стены с потолком. Сталкеры отпрянули, матерясь. «Горнило» – а именно эта аномалия висела перед ними – немилосердно пекла, обжигала и ослепляла.

– Не тупи, бля, не на пикнике! – жестко процедил Аспирин. Напарник виновато опустил голову. Аномалия еще раз вздулась облаками плазмы и начала медленно опадать.

– Осторожно вперед, – выдавил проводник, – мелкими шажками, почти на носочках, будто по говну пиндошишь. О потрохах своих думай, дурр-рак, а то скоро на ладонях их понесешь!

Медленно, крадучись, они двигались вдоль склизлой стены в сопровождении собственного тихого дыхания и теней. Аномалий больше не попадалось, соответственно резко похолодало. Коридор оказался охренительно длинный, что было удивительно для подвала заброшенной хрущевки. Высокие своды, протяженность, высота, вообще все вокруг говорило об одном – эти стены копали не люди. Нелюди. После того как люди отсюда ушли. Глядя на своды, Аспирин щурился. Ему было, как бы это сказать, западло осознавать, что подобное сооружение – в определенном смысле шедевр инженерной мысли, – высокий сводчатый подземный коридор сделан кинетиками, существами, которых он искренне презирал и еще более искренне ненавидел. Коридорный свод такой высоты требовал знания технологии арочного строительства, знакомства с бетоном, сваркой и – о ужас! – знания математики, проектирования, расчетов.

Кинетик-конструктор? Кошмар и бред. Это, пожалуй, звучало круче, чем кинетик-снайпер или кинетик-парашютист. «Впрочем, о чем я? – одернул себя Аспиринушка. – Мозги у кинетика-ученого разлетаются так же хорошо, как и у кинетика-дебила. Замочить их всех на хрен до последнего, и весь разговор!»

Наконец, спустя почти двести метров осторожного движения, сводчатый коридор оборвался толстой двухпудовой дверью на петлях с руку толщиной. «Почти банковский сейф, бля!» – усмехнулся сталкер. Дверь, однако, была открыта. Причем открыта очень давно – о чем свидетельствовали слои пыли и ржавчина. Держа стволы наготове, оба прошмыгнули в разверстую щель. Следующий коридор оказался еще шире первого, хотя это уже казалось невозможным для примитивной технологии мутантов, и уходил вниз. Света фонарей еле хватало разгонять темноту в радиусе двух метров.

«Хорошо хоть баб спрятали, – подумал Аспирин, – если сдохнем, так, может, очнутся да догадаются, как из бронемашинки свалить. Хотя иностранки. Да и бабы. Не догадаются… А, в жопу все! Где кинетики, сука?! Где кинетики?!»

Дорогу перегородило нагромождение плит. Санёк стиснул желтые зубы и полез наверх первым. Он уже почти добрался до вершины неожиданной баррикады, как вдруг Белошапочка что-то вскрикнул у него за спиной. Раздался топот быстрых ног и шум, словно чье-то тело поволокли по земле. Судорожно обернувшись, сталкер попытался рассмотреть, что происходит внизу, но не смог – свет фонаря выхватывал из темноты лишь куски грязного земляного пола.

Его напарник исчез!

Вопреки всем принципам недобитого пионера сталкер не стал прыгать вниз наобум. Движение под баррикадой прекратилось, и внизу царила полная темнота. И тишина. Застыв, Аспирин в нее всматривался и вслушивался. Затем, убедившись, что его не ждет в темноте засада, не замечая нахлынувшей боли, он аккуратно спустился вниз, держа наготове «калаш» и сдержанную, но поднакопленную ярость. Внизу было пусто. Пройдя по коридору, Аспирин ощупал пальцами стены, ладонями изучил грязный пол, покрытый сантиметровым слоем пыли. Слава богу, пол был холодный, но относительно сухой – шарить руками в жидком говне было бы неприятно.

Но – ничего. Коридор оказался так же пуст, как и раньше. Голые стены. Ровный пол без люков и неровностей. Аспиринушка помотал головой. Ну что за муйня-то такая? Белошапочку определенно не могли утащить по коридору в обратном направлении – коридор был прямой, аки дохлый аспид, а значит, сталкер увидел бы напарника даже при таком освещении. А если бы не увидел, то услышал бы движение – ну хоть что-то. Потайных ходов, ответвлений и прочей подземной лабуды также не наблюдалось. Аспиринушка, в натуре, много лет носился по Зоне и в таких вещах понимал. Люки и двери – даже скрытые и замаскированные – он отыскал бы легко. Вот только здесь их не было. Выводы?

Выводы бежали по артериям и венам сталкера прямо в мозг вместе с нехилыми порциями адреналина. Передернув автомат, Аспиринушка отступил спиной к баррикаде и взметнул ботинком вперед столб пыли. И сразу поднял фонарь. Медленно оседая, пыль обрисовала возле боковой стены коридора большое объемистое кольцо. Оно висело прямо в воздухе, над полом, не касаясь его пары сантиметров.

Стиснув зубы и почти не думая, Аспирин нырнул в портал. Фонарь оставался в его руке, но свет вдруг пропал, словно неизвестная сила заставила сталкера смежить веки. Голова стала тяжелой и мутной, словно он ужрался в хлам. Аспирин бы в натуре с радостью ужрался – ведь просрал Белька, просрал. Хоть сам подыхай, наставник хренов!

Но тут в ушах зашумело.

«Ёпта… – озарила тихая, ненавязчивая, мерзенькая догадка, – это уже психокинетик… В бошку залез мне, гнида! Ну вот я и отбегался…»

В натуре, это был конец. Психокинетик, одна из самых могучих тварей старой хохлятской Зоны, был хлеще батальона живых трупаков и куда круче любых жирных карликов. Встречался реже своего брата телекинетика, но был на порядок опаснее и страшнее. Воздействие психокинетика не ограничивалось кинетической составляющей, эта тварь владела телепатией. Аспирин знал: сейчас ему выжгут мозг и адью – вперед, отпевать. А Белёк, видать, уже конкретно готовенький. Вот почему он даже не сопротивлялся, не кричал, не орал. Извели, поганцы…