Мы совпали с тобой (сборник) - Рождественский Роберт Иванович - Страница 17

Не последнюю роль в ней играли и внутренние органы певца. (Говоря так, я прежде всего имею в виду некоторые чрезвычайно важные железы внутренней секреции…)

Он пел и смотрел на зал взглядом, от которого могли забеременеть даже мужчины.

А что творилось с девчонками! Бог ты мой, что с ними творилось!

Особенно когда он запел свою знаменитую песню «Come in!..».

Собственно говоря, это была не песня.

Это был весенний рев бизона.Come in!.. Иди сюда! Пойдем!..

И я увидел, как они пошли, поползли, полезли на сцену – девчонки всех мастей, калибров и сортов, – тощие и упитанные, претенциозные и простенькие, красивые и уродливые…

«Come in! – говорил им певец. – Come in!..» – и при этом снисходительно шевелил указательным пальчиком, подманивая невинных овечек.

А они шли и визжали. Визжали и шли.

К нему! – богу и оторве, зверюге и архангелу, кумиру с ввалившимися щеками, хрипатому бедолаге, иконе, гению, самцу.

К нему! – чьими портретами был оклеен нынче весь Париж.

К нему – о ком, не переставая, печатались статьи в журналах и газетах («…женился… встречается… развелся… встречается… поссорился… встречается… женился… встречается…»).

Он стоял на эстраде, широко расставив ноги, – знаменитый, сверкающий, глыбастый, – и девчонки ползли на эту крутую эстраду, как на небо. Полз-ли удостоиться, прикоснуться, исповедаться, отдаться.

– Come in! – грохотало в зале. – Come in!..

Было страшно. Было смешно.

Джонни ленивым тигриным движением снял с себя галстук и стал махать им прямо перед носом девицы-очкарика, которая была самой первой в длинной очереди поклонниц. Она уже забралась на сцену, и сейчас от недоступного идола ее отделяли каких-нибудь два шага.

Близости этой девица не смогла перенести.

Она рванулась вперед и вцепилась в самый краешек галстука великого кумира! «Мой!!!» – визжала она…

А кумир не отпускал. Кумир был сильным. И поклонница моталась на галстуке, как большая рыбина на леске спиннинга. Моталась и верещала. Моталась и плакала настоящими слезами…

Джонни продолжать петь!

Он уже не обращал внимания на свою первую жертву, он уже требовал у следующих: «Come in!..»

И они хлынули, будто прорвалась плотина!..

Певец едва успел отпрыгнуть в сторону, а галстук его был разорван сразу здесь же, при всех, на сцене на мелкие-мелкие кусочки…«Come in!!»

Правым локтем я вдруг почувствовал, что моя жена почему-то хочет привстать, делает непонятные усилия, чтобы подняться с кресла.

– Ты что? – спросил я у нее.

Она посмотрела на меня каким-то чужим, сомнамбулическим взглядом, потом, опомнившись, ойкнула и сказала удивленно, почти испуганно:

– А ты знаешь… действует… Вот дьявол!..И расхохоталась…

Таким и запомнился мне концерт Джонни Холлидея – звезды французской эстрады.

Я плохо разбираюсь в зарубежной эстрадной астрономии и поэтому не могу судить, какой величины была эта звезда.

Возможно, что не первой. Но уверен, что и не последней.«Скажите, если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно?»

Песни из спектакля «Голый король» по Е. Шварцу

1. Ода на приезд принцессы

Ты все ехала и ехала,

Очень долго к нам ты ехала,

До границы ты доехала

И границу переехала.

Ты все ехала и ехала,

Ты в своей карете ехала,

По полям широким ехала,

По горам высоким ехала.

Ты все ехала и ехала,

Восемь речек переехала,

Мимо рощ дубовых ехала,

Мимо роз цветущих ехала.

Ты все ехала и ехала,

Город ты один проехала,

А потом другой проехала.

Поглядела и уехала.

Ты все ехала и ехала,

Чуть на камень не наехала.

А потом его объехала

И опять вперед поехала.

Ты все ехала и ехала,

Дождь пошел, а ты все ехала!

Он прошел, а ты все ехала.

Прямо по дороге ехала.

Ты все ехала и ехала,

Ехала и вот – приехала!

Как я рад, что ты приехала!

Как здоровье? Как доехала?

2. Песенка короля

Все другие короли отвратительны

(принимать их приходилось мне порой).

Ну, а сам-то я – король восхитительный!

Замечательнейший все-таки я король!

Самочувствие мое не изменится,

все несчастия промчатся стороной.

До чего же я хорош – аж не верится!

Даже некого поставить рядом со мной!

Чувства подданных я в точности выражу, —

мне понятен их восторженный порыв:

я, во-первых, потрясающе выгляжу!

Еще лучше буду выглядеть, во-вторых!

И лично мне до крайности

приятна эта роль.

А больше всего мне нравится,

что именно я —

король!

3. Песня придворного поэта

Говорить со мной каждому лестно,

Людям нравится мудрая речь.

Без талантов нельзя королевству!

Я – талант. Меня надо беречь!

Меня надо лелеять и холить

Раза три или больше на дню.

И тогда я, собрав свою волю,

Обязательно стих сочиню!

В очень творческом ажиотаже

Нахожусь я в течение дня.

Так прекрасно пишу я, что даже

Сам король понимает меня.

Льется в душу легко и воздушно

Моя образно-яркая речь.

И меня обязательно нужно

Каждый день награждать и беречь!

Песенка солдата Из кинофильма «Неуловимые мстители»

Как-то шел сатана,

сатана скучал.

Он к солдатке одной постучал.

Говорит:

«Я тебе слова не скажу…»

Говорит:

«Просто так посижу…»

А солдатка жила много лет одна…

Отдохнул у нее сатана.

Через год на печи ложками звенят

может – пять,

может – семь

сатанят.

Полсела сатанят

скоро набралось.

У меня между тем

есть вопрос:

виновата ли в чем

мужняя жена? —

В ней с рожденья сидит

сатана!..

К дорогуше своей

я б пришел давно,

да стоит на пути

черт Махно.

И пока я хожу-езжу

на войне,

ты, Маруся,

не верь

сатане!

Песенка о любознательном щенке

У подъезда моего родного дома

(дом хороший,

там – кино наискосок)

мне однажды повстречался

мой знакомый,

добродушный

любознательный щенок.

– Объясни ты мне, —

сказал он, чуть не плача, —

понимаешь,

я давно ищу ответ:

почему бывают

холода собачьи,

а кошачьих холодов

на свете нет?..

Это кошки и коты

из теплых комнат

перед тем, как поутру на лапы встать,

говорят, что за окном —

собачий холод,

чтобы сразу всех собак

оклеветать!..

Я обнял щенка

и так ему ответил:

– Не грусти, приятель,

это – не беда.

Ведь зато

собачий вальс играют дети,

а кошачьего

не будет

никогда!

Музыка

Загремели свадьбы,

застонали проводы.

Перепутались и праздники и плачи…

Строки нотные стоят

колючей проволокой.

Я бы музыку записывал

иначе.

Я бы музыку писал,

на клевер падая.

Мне бы нравилась

поющая работа.

Я бы музыку писал

на строчках пахоты.

На ладошке

годовалого ребенка.

Засыпал и просыпался.

Ел не досыта.

Растворился б

в неожиданных мотивах.

Я бы музыку писал

на струйках дождика.

Или лучше —

на летящих паутинках.

Я бы музыку ловил

в озерах ласковых.

Я бы пил ее,

как пьют хмельное зелье.

Я бы музыку писал

на крыльях ласточек.

Я бы музыку писал

на шкуре зебры.

Я бы музыку творил,

кричал и мучился!

Я б искал ее

возвышенно и жадно…

Но уже сочинена

такая музыка.

Если ты ее не слышишь —

очень жалко.

Тебе