Статьи и выступления - Драйзер Теодор - Страница 37

Вы говорите: «дикие», «радикалы», «красные»? Это как вам угодно. Наш западный мир теперь склонен питаться одной пропагандой, как это было и в мрачную эпоху средневековья. Никто не читает советских газет, — ведь чтение такой газеты почитается преступлением! Ни одна американская газета не решается напечатать хотя бы одну правдивую строку о гигантской работе, которая проводится в Советском Союзе, — о том, что там создается новый мир, о том, что все без исключения обеспечены там работой и живут и работают в условиях, достойных человека. Ничего не пишут о всеобщем обучении, существующем на огромном пространстве от Берингова пролива до Китая, от Архангельска до Ирана и Афганистана. Ни одна газета не решится обмолвиться хотя бы словом о новых железнодорожных линиях, автострадах, авиалиниях, о расширении телеграфной и телефонной сети, о новых, полностью модернизированных методах сельского хозяйства, о множестве университетов, научно-исследовательских институтов, о гигантских заводах и промышленных городах, выросших на всем пространстве Советского Союза.

Только теперь вы с глубоким недовольством слышите от самого мистера Уинстона Черчилля — первого лорда адмиралтейства Англии, — что СССР является в настоящее время самой мощной державой в мире. Однако никто не объясняет, как это произошло. Тем не менее, если все в СССР хаос, то чем же объяснить, что там удалось обучить, накормить, обуть, обмундировать многомиллионную армию? А ведь небольшое количество бойцов этой армии смогло в боях нагнать такой страх на столь уважаемых японцев, что последние были охвачены паникой и запросили мира.

Чем же это объяснить? Неужели тем, что там стоят у власти обросшие волосами большевистские дикари или сумасшедшие?

Но если это так, то чем объяснить, что Англия и Франция посылали в Москву делегации с просьбой о помощи?

Этот самый Уинстон Черчилль заявил мне в 1928 году, когда я возвращался из СССР, что идея большевиков порочна и что все кончится крахом не позже, чем через семь лет. Однако с тех пор прошло уже одиннадцать лет, и теперь сам Черчилль признает, что СССР первая в мире держава по своей военной мощи. Чем же это объяснить? Разве Сталин все сам делает? И не объясняется ли это тем, что 170 миллионов человек живут новой жизнью, полны энтузиазма и твердо уверены в том, что когда-нибудь должен прийти конец ужасам социального неравенства, которые я видел в Англии в августе и до этого еще в 1928 и 1926 годах и еще раньше — в 1912 году (рабочие получали всего лишь 12, 15, 18 шиллингов в неделю)? Я уж не говорю о том, что я видел прошлым летом во Франции (где рабочие получали около 60 центов в день) и до этого в Америке — в Сент-Луисе, Канзас-Сити, на юге США, в Западной Виргинии, в Питтсбурге, Чикаго, в шахтерских городах штата Юта.

Когда вы спрашиваете меня, погибнет ли, так называемая, «цивилизация», то я прежде всего должен знать, что вы понимаете под этим словом. Может быть, экономические и социальные ужасы, свидетелем которых я был в Европе, Америке, не говоря уже о Египте, Африке, Индии, Китае, Южной Америке, Мексике и в других странах? Или, так называемое, «варварство», которое, по вашему мнению, царит в СССР? Если речь идет об ужасах, которые я наблюдал в Европе, Америке и в других странах, то я согласен, что «цивилизация» действительно погибнет — цивилизация Западной Европы и алчная капиталистическая система в США, тесно связанная с капитализмом других стран…

1939 г.

ПОМОГИТЕ СПЕРВА АМЕРИКАНЦАМ!

Письмо гуверовскому комитету помощи белофиннам

Когда в 1936–1938 годах народ демократической Испании умирал от голода, под бомбами, выступил ли м-р Гувер с предложением оказать помощь испанцам? И оказывала ли им Америка какую-либо помощь? Кто в 1934–1935 годах помогал абиссинцам — жертвам Муссолини? Разве тогда кто-нибудь поднимал разговор о посылке американских денег и продовольствия абиссинцам или китайцам — старикам и молодым, женщинам и детям, которых последовательно, начиная с 1933 года и по сей день, убивают японцы? Насколько мне известно, не было предпринято ничего. Наоборот, мы вооружали и продолжаем вооружать японцев, а не китайцев, и никто не ведет против этого пропаганды.

Я хорошо помню позорный факт, который произошел в 1932 году. Когда американские ветераны мировой войны пришли в Вашингтон просить помощи для себя, своих жен и детей (это был самый тяжелый год кризиса), м-р Гувер выслал им навстречу войска с танками и пулеметами! И с тех пор мне не приходилось слышать, чтобы он или кто-либо из его политических и экономических единомышленников выступал за оказание финансовой поддержки миллионам безработных на нашем Севере, Юге, Востоке и Западе.

А теперь эти же люди кричат об оказании экономической, если не военной, поддержки бедным финнам и о том, что необходимо помочь нашим финансистам и промышленникам — их банкам и корпорациям, их семьям. Говорят о снижении налогов, — но известно, что под этим подразумевается фактическое повышение налогов для масс. Я не раз читал выступления м-ра Гувера, предлагавшего снизить налоги, взимаемые с банкиров и трестов, но я никогда не слышал, чтобы он выступал за снижение налогов для масс.

Что же касается обложения налогом крупной промышленности, где прибыли растут, а число безработных неуклонно увеличивается, об этом никто не говорит ни слова, хотя справедливость такого налогообложения очевидна. И это гораздо важнее, чем снова и снова швырять американские миллионы на бесчисленные европейские войны, в то время как американцы голодают.

В связи с этим я прошу разрешить мне выдвинуть еще один лозунг, дополнительно к нашей, уже очень большой, американской коллекции лозунгов:

Помогите сперва американцам!

Это будет означать помощь десяти или пятнадцати миллионам несчастных американцев вместо помощи миллиону финнов, если их столько наберется. Ибо не могут же быть разорены все три миллиона финского населения. К тому же, если наши газеты не лгут, а они, конечно, никогда не лгут, то финны сделали такие успехи, что вообще непонятно, зачем им нужна наша помощь.

Искренне ваш Теодор Драйзер.

P. S. Позвольте мне повторить, что я отнюдь не принадлежу к числу простаков, одураченных американской (или британской) пропагандой.

1940 г.

Перевод Г. Ерофеевой

ЛЕНИН

Это был человек, вся жизнь и все мысли которого были посвящены научным поискам и борьбе за лучший общественный строй, человек, который в конце концов получил величайшую возможность, какую когда-либо имели апостолы прогресса, — возможность руководить огромным, дотоле угнетенным и отсталым государством.

Я считаю, что широкое, всестороннее и ясное понимание Лениным того, что нужно и что можно сделать с огромной страной, занимающей одну шестую часть мира, страной, которая в результате царской тирании отстала на сотни лет от экономического и социального уровня жизни и научного прогресса современных ей Америки и Европы, — больше всего привлекало и всегда будет привлекать внимание всего мира. Нужно было не только свергнуть старый, деспотический режим, но и найти среди народных масс этой страны людей и средства для создания такого социального строя, который был бы и справедлив и в то же время практически осуществим. Ибо, удовлетворяя насущные потребности масс, нужно было в то же время преодолевать все порожденные тиранией предрассудки, страхи и религиозные суеверия, еще тяготеющие над людьми. Еще труднее было заставить этих людей почувствовать все значение для них самих того, что от них требовалось.

Когда я в 1927 и 1928 годах был в России, мне случалось видеть на отдаленных окраинах страны, объединенной духом Ленина, крестьян и рабочих, мужчин и женщин, благоговейно склонявшихся или обнажавших голову перед бюстом Ленина и, насколько я понял, видевших в нем (и, по-моему, совершенно справедливо) своего спасителя.

Сейчас предстоит гигантская борьба между теми, кто стремится поработить массы, и этими массами, которые больше не хотят быть рабами. Они знают теперь, что господствующие классы хотят жить в роскоши и праздности, что они хотят, чтобы так жили их дети и дети их детей. Французская революция, Гражданская война в Америке и русская революция многому научили массы. Русский народ, освобожденный Лениным, никогда не допустит, чтобы его снова превратили в раба. Он будет бороться, проникнутый духом Ленина. В исходе этой борьбы я не сомневаюсь. Ленин, его советское государство восторжествуют.