Истребитель ведьм (сборник) - Внук-Липиньский Эдмунд - Страница 82

— Ш-ш-то? — выдавил в конце концов Снорг.

Мужчина напоминал доброжелательного чиновника, выполняющего довольно приятную, но уже вошедшую в привычку обязанность.

— Я просмотрел ваши результаты… — Беблояннис все еще изучал бумаги, — 132 балла… неплохо… у меня в моем тесте было когда-то 154… — похвастался он. — Этот Пайки опасно к вам приблизился, у него было 126 баллов… но отсутствие конечностей… половых органов… все это трудно компенсировать умом… вообще-то лучше, когда выбор падает на таких, как вы, а не на какие-то там обрубки…

“Дать бы тебе по морде, мразь”, — подумал Снорг.

— Пайки — мой друг, — сказал он, чувствуя знакомое оцепенение челюстей.

— Лучше не иметь друзей, пока не станешь человеком… — заметил Беблояннис. — Хотите знать результаты других? — Снорг промолчал, и Беблояннис сам ответил на вопрос: — Музи — 84, Тиб — 72, Дальф — 30, у остальных почти нуль: Дэгсы по 18, а этот мешок Тевежнер — 12.

Снорг слышал презрение в его голосе и чувствовал нарастающую ненависть к этому человеку. Ему казалось, что он способен был бы убить Беблоянниса.

— Что теперь будет со мной? — спросил Снорг. Спазм челюстей не проходил.

— Как человек вы имеете возможность выбора… Вы вступаете в нормальную жизнь в обществе… короткое обучение… затем можете учиться дальше или начать работать… С сегодняшнего дня вы имеете также право на кредит в размере 400 монет, который выдают каждому, кто становится человеком. Лично я не советовал бы вам спешить с косметическими операциями, пока не найдете постоянный источник дохода. В конце концов ушные раковины не столь уж необходимы, — послал он Сноргу понимающий взгляд, — позднее вы тоже сможете найти… выбор всегда есть.

Снорг почувствовал плывшую по телу холодную дрожь: перед его глазами встала Тиб.

— Что теперь будет с другими? — отважился он в конце концов спросить.

— Ах, да… это вы тоже имеете право знать, — несколько раздраженно сказал Беблояннис. — Всегда рождается гораздо больше особей, чем затем становится людьми… Они пойдут на материал для пересадки органов. У них ведь можно выбрать неплохие уши… глаза… желудки… Хотя от некоторых и этого не получишь. Такие, например, как Тевежнер, годятся разве только на материал для тканевых культур.

— Это бесчеловечно!

Беблояннис покраснел.

— Бесчеловечно было войну развязывать… Теперь же все сто процентов популяции рождаются калеками физически, а три четверти и психически вдобавок… и те, как правило, рождаются в результате искусственного оплодотворения. Претензии только к нашим предкам можете иметь.

Снорг не выглядел переубежденным, поэтому Беблояннис объяснял далее:

— Количество родов увеличивают до максимума, чтобы повысить вероятность рождения особей, близких к нормальным, — он оценивающе посмотрел на Снорга, — а прочие… это самый дешевый способ создания материала… ведь те, которых выбрали, тоже не полностью нормальны, не так ли?

Снорг, однако, не спешил поддакивать.

— Я работаю здесь уже семь лет, — продолжал Беблояннис, — и убежден, что именно этот путь является единственно правильным…

— Вы тоже не безупречны… левую ногу подтягиваете, и Ваше лицо, кажется, частично парализовано, Беблояннис!

— Я знаю, что это заметно, — тот был готов к такому замечанию, — но я много работаю и уже отложил деньги почти на целую ногу…

VIII

Тибснорг Пайкимузи приступил к работе в центральном архиве биологического материала. Одновременно он продолжал учиться. Его заработок был довольно высоким, однако после вычета за предшествовавшую общественную опеку от него мало что оставалось. Оплата за питание и за маленькую темную комнатенку поглощала остаток зарплаты настолько полно, что на руки он получал только символическую сумму. Питался синтетической пищей в общей столовой. Все же это было лучше, чем прежняя капельница. В столовой постоянно встречался с одними и теми же людьми, и это нагоняло скуку, но Тибснорг знал, что пока не может перейти в более дорогую столовую, куда можно было бы приходить в любое время. С людьми, с которыми встречался в столовой, он почти не разговаривал. Все они были старше его. Он внимательно наблюдал за ними и не нашел среди них ни единого, чье телосложение было абсолютно правильным — у каждого открывал те или иные дефекты.

Тибсноргу очень повезло: если бы он получил в тестах менее 120 баллов, то не смог бы учиться далее. Для него важна была также работа: он боялся воспоминаний, которыми могло бы заполняться свободное время. Теперь за любые операции он должен был платить, а он все еще помнил тех, кто помог ему подняться и превозмочь паралич. Как человек он имел право на правду, и, кроме красивых картинок в синтезаторе, который показывал пейзажи, людей правильного телосложения или живших когда-то на Земле зверей, кроме картинок, показывавших мир таким, каким он должен был выглядеть или, возможно, когда-то выглядел, он имел право видеть, как мир выглядит теперь. Каждые пять дней, после работы, он мог выезжать на поверхность и с высокой обзорной башни осматривать окрестности. Они представляли собой серо-коричневую пустыню, по которой без устали крутились серые массивные вездеходы, перевозившие добычу из многочисленных карьеров и шахт. Он знал, что этими вездеходами управляют люди, которые не могут иметь детей, потому что фоновое излучение в пустыне было очень высоким. В столовую приходил один из таких водителей. Он выглядел вовсе неплохо, и заработок у него был в три раза выше, но Тибснорг не хотел бы поменяться с ним местами. Медицинское обследование, которое Тибснорг позволил себе пройти за первые накопленные деньги, показало, что он может быть отцом, хотя, вероятно, только пассивно, то есть путем отбора спермы. Вскоре он освоил основы работы с компьютером и был несколько повышен в должности. На новой работе он контролировал решения особого отдела информационного центра по выбору соответствующего материала для пересадки органов. Решения центра были ясными, четкими и логичными и, как правило, вообще не требовали поправок. За обнаруженные погрешности полагалась премия, и Тибснорг работал очень внимательно. Биологический материал отбирали как для госпиталей всеобщей медицинской службы, так и для частных лиц, которые хотели за свой счет снизить свою ущербность. Работы было много: ежедневно несколько десятков запросов и связанных с ними решений, с которыми следовало ознакомиться и тщательно их обдумать. Вскоре он втянулся, и у него появилось много времени, которое можно было использовать на общение с машиной и усвоение самой разной информации.

Он помнил слова Пайки, который говорил, что поскольку информация является привилегией, следует ею пользоваться по мере возможности. Он узнал, что вопрос о том, станет человеком кто-то или нет, решается обычно суммированием баллов, начисляемых системой в результате исследований и тестов. Он узнал также, что тем, что стал человеком, он обязан лично Беблояннису, который изменил решение центра, признавшего право на личность Пайки. В действительности число баллов, в которое был оценен интеллект Пайки, превышало сумму баллов, полученную Сноргом за относительно правильное телосложение, физическое развитие и интеллект в совокупности. Увидев на экране, что интеллектуальные способности Тиб были оценены в ноль баллов, он зло выругался.

Его всегда интриговал дневной свет в Комнате, теперь он знал, что это всего лишь лампа, излучающая в видимом и немного в ультрафиолетовом диапазонах, которую периодически включают и — выключают. Комната находилась глубоко под землей. Солнце он видел только один раз: светло-серый диск, еле заметный сквозь густую мглу. Однако теперь было все же лучше, чем раньше, когда всю землю покрывал сплошной снег и солнце никогда не просвечивало сквозь тучи.

IX

Тибснорг Пайкимузи все глубже вникал в систему учета биологического материала. Тиб, Пайки и другие получили порядковые номера от АТО 44567743 до АТО 44567749 и уже не имели имен. Вскоре у номера АТО 44567746, т. е. у Музи, изъяли глаз, нос и одну из почек для косметической пересадки. Тибснорг, правда, протестовал против назначения указанного номера на операцию, но его мнение не было принято во внимание, поскольку все другие эксперты голосовали иначе. Тибснорг пережил это болезненно, так как по-прежнему ощущал в себе связь с Музи и другими обитателями Комнаты. Следующим был Дэгс с номером АТО 44567748. Операция имела летальный исход: у Дэгса изъяли пищевод вместе с желудком, печень, обе кисти руки и половой орган без желез. То, что от него осталось, было нежизнеспособным, поэтому только кожу, а также мышцы и некоторые кости отправили на склад тканевых культур, а сам номер АТО 44567748 сняли с учета.