Девушка с татуировкой - Грин Эбби - Страница 13

Все, что ему нужно было сделать, – это не позволять себе думать о Самии.

На следующий день Сейдик выглянул из окна и тут же выругался так красочно, что его помощник Камиль переменился в лице. Но султан этого не заметил – он был всецело поглощен зрелищем.

– Что она делает? – пробурчал он вслух. – Совещание окончено. Седлайте лошадь. Немедленно, – бросил он помощнику.

Он вылетел из кабинета как ошпаренный, чтобы переодеться во что-то более подходящее.

Все в зале открыли рот от изумления, а Камиль запоздало метнулся вдогонку за султаном.

– Но, ваше высочество, у вас встреча с комитетом через два часа!

– Я вернусь к тому времени, – мрачно ответил Сейдик и исчез.

Самия чувствовала себя немного виноватой перед молодым конюхом, которого она уговорила дать ей лошадь, не спросив разрешения у Сейдика, но не стоило же отвлекать султана по таким пустякам? К тому же она твердо решила, что, раз он не хочет уделять ей внимание, она прекрасно обойдется без него.

Последнее время Самию мучило чувство клаустрофобии. Конечно, дворец Сейдика был огромен и удивительно красив. Только на исследование всех потайных уголков сада и лабиринтов из кустов ушла бы не одна неделя. Но Самии все равно казалось, что стены надвигаются на нее. Куда бы она ни пошла, везде были люди, интересовавшиеся, не желает ли она чего-нибудь.

Конечно, принцесса ценила их преданность и понимала, что это – всего лишь их работа, но все равно страстно желала свободы и хоть какого-нибудь пространства. Самия прекрасно знала: как только она выйдет замуж, ситуация станет еще хуже. За каждым ее шагом будут следить, приемы и встречи станут обычным делом.

Поэтому, увидев конюшню пару дней назад, Самия почувствовала волнение и возбуждение. Раньше принцесса обожала кататься на лошадях. Но когда ее мачеха узнала о тайной страсти, она с присущей ей злобой заявила, что это хобби недостойно юной леди, и запретила поездки.

В секрете от мачехи Каден разрешал Самии кататься верхом, так что ей не требовалось особо много практики, чтобы все вспомнить. Крепкий жеребец без устали скакал, и Самия ощущала мощь каждого движения его мышц под собой. На нее нахлынула волна нарастающей радости, а в крови вспыхнул огонь. За открытыми воротами простиралась огромная поляна, переходившая в пустыню, протянувшуюся на многие мили вокруг Бхарани. Далеко-далеко, до самого Буркуата. Когда Самия поняла это, она почувствовала, как скучает по родине. Пришпорив коня, она устремилась вперед.

Сейдик едва различал силуэт коня в песочной пыли. Фигура Самии выглядела крохотной на фоне огромного животного. На ней не было головного убора и волосы развевались, словно золотое знамя. Сейдик почувствовал, как кровь стучит в висках, и понесся еще быстрее. Он видел, что она неплохо ездит верхом, но это не потушило пожар гнева в его сердце.

Самия поняла, что кто-то ее преследует, только когда услышала стук копыт позади. Она обернулась и увидела невероятных размеров коня и всадника. Самия пришпорила своего коня и увеличила скорость. Она понимала, что это глупо, но страх перед этим человеком и ее собственной реакцией на него не позволял ей замедлить темп.

Она не смогла оторваться – Сейдик нагнал Самию, схватил поводья ее коня и заставил скакуна остановиться. Он тут же соскочил с коня и буквально вырвал принцессу из седла. Ее ноги дрожали так сильно, что только руки султана на ее талии не давали ей упасть. Сейдик смотрел на нее сверху вниз и выглядел таким диким и притягательным. В его ледяных глазах, похожих на голубые бриллианты, читалось облегчение. Длинная мантия, развевающаяся от теплого ветра, облегала его тело. Он сорвал с лица ткань тюрбана, защищающую рот и нос от песка. Он мог бы быть странником пустыни. Самия почувствовала, как в ней просыпается жгучее желание.

Внезапно она вспомнила, как грубо он повел себя только что, и разразилась праведным гневом:

– Что ты себе позволяешь?! Ты мог убить нас обоих своим упрямством. Я бы и сама остановилась.

– Тогда почему ты только ускорилась, увидев меня? – поинтересовался он грозно. – Глупая маленькая девчонка! Кто тебе разрешил брать одного из самых опасных жеребцов в моей конюшне?

Самия все еще не могла разжать руку, в которой были поводья. Она вспомнила, как молодой парень уговаривал ее дождаться хотя бы старшего конюха, чтобы тот помог выбрать жеребца. Принцесса же лишь весело отмахнулась, заявив, что сможет справиться с любым скакуном.

Принцесса почувствовала вину, но это лишь заставило ее защищаться.

– Я отличный наездник, – возразила она.

Сейдик тихо выругался.

– Чтобы нестись галопом на таком коне, нужно обладать многими навыками. А если бы конь не пожелал остановиться? Ты не знаешь этих земель, и, конечно, тебе невдомек, что через полмили обрыв и глубокий каньон!

Самия побледнела. Она этого не знала. Мысль о том, что она мчалась к краю обрыва, ужаснула ее.

Видимо, Сейдик тоже испугался, раз поехал за ней. Теперь понятно, почему он был так разъярен.

– Я и не представляла, что это может быть так опасно.

Вдруг в Самии проснулся страх, и его причиной был совсем не обрыв. Принцесса боялась, что султан станет вести себя точно так, как ее мачеха – забирать и запрещать все, что доставляло ей удовольствие.

– Слушай, прости меня за бездумную выходку, но я не собираюсь сидеть во дворце, как птица в золотой клетке. – Ей не хватало дыхания. – Я буду делать то, что хочу, и ты не сможешь остановить меня!

Сейдик посмотрел на женщину, стоявшую перед ним. Прекрасные золотые волосы Самии были распущены и свободно ниспадали на плечи. Шелковая блузка, облегавшая соблазнительную, вздымающуюся от частого дыхания грудь, была заправлена в узкие бриджи для верховой езды. Ярость султана постепенно угасла, уступив место другому чувству, более опасному и обжигающему.

Сейдик стоял так близко, что мог уловить тончайший аромат ее кожи. Он вдруг вспомнил, какой сильный запах выбрал для нее в подарок, и понял, насколько промахнулся. Те духи больше подходили женщинам, с которыми он встречался раньше.

Поддаваясь смешанным чувствам и невысказанным желаниям, которые Самия будила в нем, Сейдик приблизился к ней вплотную и хрипло произнес:

– Я не собирался мешать тебе делать то, что ты хочешь. Но прекрати сводить меня с ума.

– Что ты?.. – только и успела вымолвить принцесса.

Сейдик притянул ее к себе, прижал к своему могучему и твердому телу, и его губы нашли ее чувственный рот.

Пустыня, лошади, солнце – все исчезло. Реальность померкла. Самия чувствовала только страсть и желание полностью раствориться в этом мужчине. Она была поглощена своими ощущениями. Что-то новое, неистовое проснулось в ней. Принцесса поняла, что с их первого поцелуя в Лондоне она мечтала только о Сейдике.

Она схватилась за ткань на его мускулистой спине. Их первый поцелуй по сравнению с этим был детской шалостью. Язык Сейдика пробрался между ее губами и нашел ее язык. С глухим стоном Самия вцепилась в его спину еще крепче. В каждом движении султана чувствовались мастерство и уверенность.

Одной рукой Сейдик обхватил ее затылок, не давая ни единой возможности вырваться, а другая рука скользнула на ее талию и ниже, на бедра. Поддаваясь внезапному порыву, принцесса выгнулась и прижалась к груди султана так сильно, как могла. В ней бурлило желание и необходимость стать еще ближе, это сводило с ума. Поцелуй все продолжался и продолжался. Самии было настолько жарко, что, казалось, языки пламени вот-вот поглотят тело.

Спустя несколько бесконечных минут что-то изменилось, и Сейдик медленно отстранился. Самия негодующе застонала. Казалось, ей потребовались годы, чтобы решиться открыть глаза. На нее смотрели потемневшие океаны. Она обхватила султана за шею, а его руки ласкали ее: одна – шею, другая – бедро.

В голову ворвалась целая стая неясных мыслей. Султан поцеловал ее. Зачем он это сделал? Он прильнул к ней, словно томимый жаждой путник – к кувшину с водой. Или она все затеяла?