Виконт-бродяга - Чейз Лоретта - Страница 2

— О да. — Глаза его были закрыты.

— Так вы поможете мне? — взмолилась Кэтрин.

— Что ты хочешь от меня, сладкая?

Она сделала крохотный шажок в сторону кровати.

— Просто помогите мне выбраться отсюда. Сама я не могу. Бог свидетель, я пыталась, но они заперли дверь, а окон, как вы видите, здесь нет. Более того, перед вашим приходом, она пригрозила, что если я устрою переполох, последствия будут самыми неприятными.

Одним из «неприятных последствий» был дородный парень по имени Чолли, который, по заверениям миссис Грендел, страстно желал обучить Кэтрин новому ремеслу, если юная леди не пожелает учиться сама посредством проб и ошибок. Об этом мисс Пеллистон предпочла не упоминать. Вместо этого она заглянула посетителю в лицо. Кэтрин рассудила, что он, должно быть, уснул, поскольку уже очень долго не отвечал и даже не открывал глаз.

Настолько долго, что она уже начала сомневаться в своём душевном здоровье. Вдруг она не вымолвила ни слова, а лишь представляла себя говорящей, как зачастую случается в ночных кошмарах. Вдруг, с упавшим сердцем подумала девушка, он посчитает её сумасшедшей. Из горла Кэтрин вырвалось приглушенное рыдание. Но в следующее мгновение она обнаружила, что смотрит в самые синие глаза из всех, что ей когда-либо доводилось видеть.

Тёмно-синие, цвета ночного летнего неба, в обрамлении густых черных ресниц. И в очередной раз её любознательность дала о себе знать: Кэтрин непроизвольно принялась размышлять, что же такой привлекательный молодой человек делает в столь непотребном месте. Определённо, ему не было нужды платить проститутке. Подумав так, она вспыхнула.

— Только вывести через дверь и всё? — уточнил он и, когда Кэтрин кивнула, продолжил: — А можно поинтересоваться, куда ты намерена отправиться без одежды и, как я понимаю, без денег?

О, святые небеса, он и в самом деле намеревался помочь ей! Слова полились рекой:

— Ну… ну, вы могли бы одолжить мне свой редингот [1], понимаете? И отвести меня к местным властям, где мы сможем заявить об этом ужасном происшествии. Уверена, они проследят, чтобы справедливость восторжествовала, и мне, по крайней мере, вернут мои вещи, и я смогу продолжить, как и намеревалась… смогу найти свою… свою подругу, знаете, которую должна была навестить.

Но её благоразумный план, казалось, не произвёл на него особого впечатления или, возможно, оказался просто неподвластен его ограниченным умственным способностям, потому что взгляд незнакомца по-прежнему ничего не выражал. И только она уже собралась повторить сказанное в более простых выражениях, как он заговорил:

— Вы серьёзно, да?

— О да. Разумеется, серьёзно. — Заметив, что уголки его рта подозрительно дёрнулись, она подобралась и с бо льшим достоинством продолжила: — Едва ли такими вещами позволительно шутить.

Пронизывающий взгляд синих глаз прошествовал от невесомого облачка пушистых светло-каштановых волос, вьющихся вокруг её головы, до босых пальчиков ног, торчавших из-под края потёртого одеяла. Последовало очередное бесконечное молчание, затем мужчина поднялся с кровати, зевнул, потянулся, и снова зевнул.

— Ну, так и быть, — сдался он.

Миссис Грендел оказалось полной женщиной неопределённого возраста, рост которой можно было определить как ниже среднего. Недостающие дюймы матушка-природа отчасти возместила, наградив её чудовищной копной жёстких кудрей, выкрашенных, судя по всему, гуталином и громоздившихся на голове, подобно куче неаппетитных сосисок. Губы и щёки её были карминного цвета, а когда она улыбалась, как сейчас, в попытке понять, что именно ей предлагает посетитель, краска на её лице трескалась, осыпаясь хлопьями белой пудры, которые, кружась, падали прямо на необъятную, морщинистую и не менее густо напудренную грудь. Когда же она наконец уяснила, в чём заключается просьба клиента, улыбка обернулась зверским оскалом, ещё обильнее осыпав хлопьями белый изборожденный склон.

— Чолли! — завопила она. — Джоз!

На зов явились двое здоровенных детин.

— Выкиньте его отсюда, — приказал хозяйка борделя. — Он свихнулся. Хочет увести одну из девушек.

Чолли и Джоз послушно водрузили свои жирные руки на рукава рубашки посетителя. Клиент озадаченно опустил глаза сначала на одну немытую лапу, затем на другую. В то время как взгляд мужчины метнулся к лицам противников, его кулак сделал то же самое. Он ударил Чолли прямо в нос, и тот отлетел назад. Затем посетитель схватил Джоза за шиворот и, оторвав от пола, швырнул в огромную, непристойного вида скульптуру. Джоз вместе со статуей с грохотом обрушился на стену. Изваяние разлетелось на кусочки, а Джоз в беспамятстве сполз на пол. Чолли с кровоточащим носом вновь двинулся на соперника. Незнакомец выбросил кулак с силой, достаточной, чтобы Чолли влетел обратно в дверной проём. Послышался тошнотворный хруст, и Чолли тоже обмяк на полу.

Миссис Грендел выживала в этом жестоком мире не тем, что боролась за идеи, заранее обречённые на провал. Наскоро оценив ущерб, подобно опытному военачальнику, она, должно быть, решила, что необходимо сменить тактику, ибо, когда она обернулась к гостю, размалёванное лицо выражало неподдельное горе.

— Какой ужасный беспорядок вы здесь учинили, сударь, а ведь я бедная, беззащитная женщина и всего лишь пытаюсь заработать на кусок хлеба. Да ещё и с больной матерью на руках. А теперь нужно оплачивать услуги врача для этих двоих, а ту прекрасную статую, что мой покойный муж привёз из самой Италии, и вовсе не заменить никакими деньгами. — Она покачала головой, при этом «сосиски» на макушке задрожали. — А как подумаю, сколько времени и денег потрачено на эту неблагодарную юную особу, хочется плакать.

— Конечно-конечно, — нетерпеливо согласился высокий посетитель. — Сколько нужно, чтобы покрыть издержки и излечить ваши оскорблённые чувства? — Он достал кошелёк.

Кошелёк казался тяжёлым.

— Двести фунтов, — оживившись, объявила сводня. — Сотню за девушку и сотню за ущерб.

Кэтрин, до этого съежившаяся в углу, дабы не оказаться на пути летающих тел, теперь выбежала вперёд и ухватилась за руку своего спасителя.

— О нет! Боже правый… платить ей? Вознаградить за то, что она совершила? Это… это отвратительно!

— Не ругайся, дорогая, — ответил он, подтолкнув девушку назад и закрыв своей спиной, прежде чем вновь обратиться к миссис Гренделл. — С двумястами фунтами вы немного погорячились, мэм. Этот ужасный кусок штукатурки вашим посетителям стоило разбить уже давным-давно. Он, определено, напугал меня до полусмерти. А тем малым потребовался бы гробовщик, не будь я в таком хорошем настроении, так что я уберёг вас от куда бо льших хлопот. Что же до девушки…

— Прекрасной, здоровой девушки, — встряла бандерша.

Мужчина оглядел Кэтрин, которая тут же вспыхнула и ещё плотнее закуталась в его редингот.

— По мне, так не больно-то она здорова, — проговорил он. — Кожа да кости… да ещё, подозреваю, побита.

— Если хотели пухленькую, то почему так сразу и не сказали?

— Двадцать фунтов, мэм.

— Да как вы смеете! Только накормить и напоить её обошлось дороже. Не считая платья. И кроме того она не заработала ни единого фартинга!

— В таком случае, думаю, вы будете рады избавиться от неё. Хорошо, тридцать фунтов.

— Две сотни.

— С другой стороны, — рассуждал клиент, сделав вид, будто не расслышал её, — я могу просто увести её отсюда без этих утомительных пререканий. Думается, вам не захочется обременять этим стражу [2].

Миссис Грендел приняла предложенную сумму, пространно распространяясь об отсутствии у клиента человеколюбия и различных его анатомических несовершенствах. Он лишь усмехался, отсчитывая деньги в протянутую ладонь.

И вновь многострадальное терпение мадам подверглось проверке на прочность, когда Кэтрин пронзительным голосом потребовала возвращения двух шляпных картонок.