На пороге счастья - Линн Патриция - Страница 12

Не успела она припарковать фургон и выключить мотор, как рядом появилась Хизер, явно поджидавшая ее. Кэтлин мгновенно заметила сияющую улыбку дочери.

– Папа звонил, – заявила дочь, как только Кэтлин захлопнула дверцу фургона. – Угадай, где он был?

– Откуда мне знать? – Кэтлин постаралась говорить нейтральным тоном. – Так где же?

– В Париже! Он и Джеки провели там две недели. Отец сказал, что привез нам с Холли нечто особенное.

Кэтлин удивилась, почему это все еще ранит ее. У Гэри никогда не было времени для совместных путешествий, пока они были женаты. По правде говоря, муж и пальцем не пошевелил, чтобы доставить удовольствие ей или детям. А вот поди ж ты, Джеки изменила и это. Кажется, сделать ее счастливой стало жизненно важной задачей Гэри. Более важной, чем дети.

– Он сказал, что это за сюрприз?

– Нет. Папа приберегает это до нашего возвращения домой.

Выдав всю информацию, Хизер пошла в столовую:

– Я расскажу все Холли.

– Как давно он звонил?

– Всего несколько минут назад. Я повесила трубку за пять минут до твоего приезда.

Кэтлин задумчиво посмотрела вслед дочери, помотала головой и заспешила в дом. Если повезет, можно застать Гэри.

Кэтлин закусила губу и набрала номер. Гэри ответил на третий звонок.

– Привет. Это Кэтлин.

– А-а, ты уже вернулась! Холли сказала, что не знает, куда ты поехала.

Как типично для Гэри: никакого приветствия, лишь слегка завуалированный упрек.

– У меня были кое-какие дела. А разговаривал ты с Хизер, а не с Холли.

– Знаю, – мгновенно вскинулся он. – Я просто перепутал имя. Что ты хотела от меня?

Кэтлин собралась с духом.

– Нам нужно кое-что обсудить. Девочки очень расстраиваются, когда ты забываешь о них. Особенно Хизер. Она скучает по тебе.

– А Холли нет? – тут же отреагировал муж.

– И она тоже, но не так, как Хизер. Ты вот уже месяц не звонил им. Постарайся поддерживать с ними связь и без моих напоминаний.

– Я уверен, что ты сумеешь объяснить им, какая у меня напряженная работа.

– Да, конечно, могу, но не хочу. Ты все время пытаешься заслониться мной, но это и твои дети, Гэри.

– Кэтлин, ты ведешь себя крайне глупо.

– Это не глупости. Хизер все еще тяжело переживает все, что случилось. Она нуждается в твоем внимании и понимании. Девочка... временами очень тревожит меня своими выходками.

– На то ты и мать, чтобы контролировать их поступки, – резко напомнил он.

– Да, мне доверили опеку над детьми, но и тебя никто не лишал отцовства. Так что прими часть ответственности на себя.

– Отлично. Когда вы вернетесь домой, я постараюсь почаще видеться с девочками.

– Я решила остаться в Монтане.

Она и сама поразилась своим словам. Кэтлин и не подозревала, что в душе уже приняла решение. Гэри довольно долго молчал.

– Как я уже сказал, когда вы вернетесь домой...

– Ты не слушаешь, – перебила она его. – Я решила поселиться здесь. И отнюдь не собираюсь возвращаться.

– Как тебе только в голову приходят такие глупости? – мягко произнес Гэри, словно разговаривал с капризным ребенком. – Но ты всегда была эмоционально неуравновешенной и незрелой. Я убежден, что, как только ты вернешься в родное и привычное окружение, все эти глупости испарятся из твоей головки. Я планирую наведаться к девочкам в следующую субботу. Мы совместно выработаем такой график посещений, который устроит всех.

Кэтлин рассмеялась. Она просто не могла удержаться. Снова он был в своей стихии: плевать на ее планы, главное, чтобы все устраивало его. Однако муж и понятия не имел, что и она уже не та, что раньше. Кэтлин и сама до сих пор не совсем это осознавала.

– Что тебя так развеселило? – еще более раздраженно спросил Гэри.

– Не что, а кто. Ты! Я не вернусь, Гэри. Прошло то время, когда мне приказывали, что делать. Я теперь свободная женщина и делаю то, что хочу. А я хочу остаться в Монтане – и останусь! Это теперь наш дом.

– Значит, ты собираешься сорвать девочек с места, не задумываясь об их чувствах? Какая же ты у нас лобящая мамаша, Кэтлин.

Она тихонько вздохнула. Гэри верен себе в мелочах, но меняет стратегию. Не удалось принудить исполнить свой приказ, значит, заставим почувствовать себя виноватой.

– Холли в восторге от этой идеи. Не буду скрывать, Хизер вовсе не счастлива по этому поводу. Но ее уже давно невозможно ничем осчастливить.

– Она показалась мне вполне счастливой, когда я разговаривал с ней.

– Это потому, что девочка наконец поговорила с тобой. Тебе следует почаще общаться с ней, и с Холли тоже.

– Ну и как ты все это себе представляешь, когда вы за две тысячи миль?

– Что ж, всегда есть телефон. А кроме того, ты пилот. И, судя по тому, что сообщила Хизер, теперь довольно часто путешествуешь с Джеки. Или девочки могут погостить у тебя, – добавила она.

Наступило долгое молчание.

– Ты имеешь в виду, что они приедут жить ко мне?

– Вот именно, Гэри. Интересно, почему это тебя так поразило? В конце концов это твои дочери.

– Ты же знаешь мой график. Кто же останется с ними, когда я улечу?

– Глупо было бы приезжать в гости в твое отсутствие. Ты всегда можешь пригласить их на время передышки между полетами.

– Кэтлин, это просто вздор. Чего ты собираешься добиться, оставаясь в Монтане? Это же полный абсурд. Зачем понадобилось обрывать все связи с Чикаго? Если собираешься таким способом вернуть меня обратно, то тебе это не удастся. Трюк не сработает.

Господи, есть ли предел его самоуверенности?

– Это не имеет никакого отношения к тебе лично. Но имеет большое значение для меня. Единственно, ради чего я позвонила, так это рассказать о своих планах и спросить, собираешься ли ты помочь мне с Хизер. И вижу, что зря потратила деньги.

– Да что, к дьяволу, происходит? Мне совершенно не нравится твой новый тон!

– А мне плевать, нравится тебе это или нет. У меня возникла проблема, и ты – ее составная часть. Либо помоги решить ее, либо держись от меня подальше, пока я сама занимаюсь ею.

На другом конце провода замолчали. На мгновение ей показалось, что он вообще положил трубку посреди спора. Наконец Гэри мягко произнес:

– Значит, теперь ты обзавелась коготками, Кэтлин? Быстро, однако.

– Может быть, ты и прав, – раздраженно ответила она, запустив пятерню в волосы. – Но мы обсуждаем не меня, а дочерей. Возможно, ты более проникнешься ситуацией, если я скажу, что Хизер решила не оставаться здесь, а переехать к тебе. Ты готов к подобному разговору, когда она позвонит?

– Черт возьми, Кэтлин, мы можем избежать всех этих сложностей и идиотизма, если ты начнешь наконец рассуждать здраво. Дай девочкам еще несколько лет жизни в Чикаго, а там они уже будут достаточно взрослыми, чтобы ты могла отправиться на все четыре стороны! Что тебя так приворожило в этой Монтане? Успела подцепить какого-нибудь ковбоя?

Тут она вскипела.

– Разговор окончен. Звони только в том случае, если действительно надумаешь обсудить проблемы, касающиеся наших детей.

Дрожащими пальцами Кэтлин нажала на рычаг.

Она немного постояла, пытаясь справиться с дрожью. Ее захлестнула волна противоречивых чувств: хотелось заплакать и одновременно засмеяться. Когда тишину нарушили пронзительные трели телефона, женщина даже подпрыгнула на месте, но не подняла трубку. После четырех звонков заработал автоответчик. Ее ничуть не удивило, когда в комнате зазвучал голос Гэри:

– Кэтлин, я знаю, что ты все еще здесь. Подними трубку. Ну? Кэтлин, мне надоел твой идиотизм!

Гэри помолчал, а она, словно загипнотизированная, стояла рядом с телефоном.

– Я же знаю, что ты рядом, Кэтлин.

Она не сдвинулась с места. Наконец Гэри прорычал невнятное проклятие, и телефон смолк.

У нее словно гора свалилась с плеч. Улыбка растянула губы, Кэтлин торжествующе засмеялась. Она только что порвала цепь, долгие годы сковывавшую ее порывы. Это было восхитительное чувство!