Зимние костры - Линдсей Джоанна - Страница 71

— Мы уверены, что так оно и будет, Бренна, — согласилась Элоиза. — И знаем, как велики твое мужество и гордость. Но всякое бывает, и случается иногда непредвиденное.

— Я буду очень осторожна.

— Если не хочешь вернуться, — вздохнула Элоиза, — может, согласишься, чтобы кто-нибудь жил с тобой? Твоя тетя велела спросить, не позволишь ли ты ей приехать и остаться с тобой в этом домике? Тогда мы будем меньше волноваться за тебя.

Бренна не сразу ответила. Какое счастье, если тетя снова будет рядом! Есть кому рассказать о новых ощущениях, когда малыш начнет шевелиться и брыкаться в «животе или новое желтое пятно появится на лице… поговорить с тем, кого она любит и кому можно все рассказать.

— Но вы дадите тете свободу?

— Бренна, ты сама не знаешь, чего просишь!

— Дадите?

Элоиза повернулась к мужу:

— Бренна согласится позволить Линнет остаться, только если ты освободишь ее.

— Нет! Никогда!

— Но что сейчас всего важнее? — взорвалась Элоиза, потеряв наконец терпение. — Бренна может умереть здесь в одиночестве, или младенец погибнет. Кто-то должен быть умнее, если девочка никак не хочет признавать разумных доводов!

— Зубы Тора! — выругался Ансельм. — Наша жизнь была такой простой, пока я не привез ее сюда! — Ну?

— Делай как считаешь нужным, госпожа. Лишь бы об этой глупой девчонке было кому позаботиться.

— Линнет приедет завтра утром, Бренна, и мы согласны освободить ее. Я пошлю также служанку, помочь справиться с тяжелой работой. Нельзя же, чтобы твоя тетя в таком возрасте рубила дрова или таскала воду.

— Хорошо, миледи, — улыбнулась девушка. — Но я по-прежнему хочу платить за этот дом. Не желаю ни для кого быть бременем.

— Никогда не видела столь упрямой девушки!

Представляю, как ты, на девятом месяце, отправляешься в лес охотиться на кроликов! Позора не оберешься! Какой скандал!

Бренна впервые за время их визита громко рассмеялась:

— Всю свою жизнь я была причиной скандалов и пересудов, госпожа.

Девушка мечтала о том дне, когда все будет кончено и она сможет взять на руки свое дитя. Она так хотела девочку, маленькую дочку, со смоляными волосами и серыми глазами. Только бы малышка ничего не взяла от Гаррика! Жизнь и так достаточно жестока к ней, новые разочарования ни к чему.

К концу лета дни стали короче, хотя Бренне казалось, что время тянется бесконечно. Она сильно отяжелела, но продолжала охотиться, хоть и не так часто, поскольку дважды в неделю находила на пороге свежее мясо или рыбу и, конечно, не могла все это выбросить. На заднем дворе кто-то оставил корову, и теперь Бренна в свободное время помогала Линнет и Илейн — служанке, присланной Элоизой, сбивать масло и делать сыр. Общество женщин пришлось по душе Бренне, но, когда мысли о Гаррике вновь начинали преследовать ее, девушка уходила в лес, чтобы в одиночестве переживать муки отвергнутой любви.

Именно в один из таких дней она отправилась на охоту, хотя особой необходимости в этом не было. Погруженная в невеселые мысли, Бренна не заметила, как забрела в самую чащу. Наконец очнувшись, девушка огляделась, но не могла сообразить, где находится. Пришлось возвращаться по собственным следам.

Через некоторое время Бренну начало преследовать гнетущее чувство, что кто-то следит за ней. И хотя вокруг стояла тишина и не было ни души, ей стало не по себе. Она ускорила шаги.

И тут девушка увидела всадника, закутанного с головы до ног в плащ, слишком теплый для такой погоды, с надвинутым на лицо капюшоном, так что Бренна не могла понять, кто перед ней. Незнакомец на огромной лошади остановился не более чем в пятидесяти футах от нее. Страх охватил Бренну, ладони мгновенно стали влажными. Зарядив арбалет, она осторожно двинулась вперед, делая вид, что совершенно не встревожена. Отойдя на значительное расстояние, она немного успокоилась, но почти сразу же услышала за спиной конский топот.

Бренна развернулась как раз вовремя, чтобы выскочить из-под копыт летевшего прямо на нее жеребца. Тот промчался, едва не задев ее. Бренна не могла поверить в то, что происходит: незнакомец явно пытается убить ее! Увидев, как тот поворачивает коня, чтобы вновь напасть на нее, Бренна попыталась бежать. Но ноги отказывались нести отяжелевшее тело, опасность неумолимо надвигалась. Бренна подняла арбалет, но оказалось, что драгоценное время потеряно. Она ждала слишком долго, и теперь конь был почти рядом.

Удар в плечо отбросил Бренну на землю, хотя она успела выставить вперед руки. Девушка лежала, тяжело дыша, понимая, что не ранена. Однако, когда Бренна попыталась встать, острая боль пронзила живот, заставив надрывно вскрикнуть. Но тут она услышала злобный смех… смех женщины и постепенно затихавший на расстоянии стук копыт.

Боль вернулась, и жалобный вопль снова вырвался из груди девушки. И когда черные волны небытия уже готовы были поглотить ее, одна последняя мысль билась в голове: ребенок… ее дитя решило появиться на свет… но еще рано… слишком рано…

Бренна приоткрыла глаза и в ярком солнечном свете, струившемся сквозь листву, увидела Гаррика: золотистые волосы длиннее обычного, лицо полузакрыто взлохмаченной бородой. Почему он выглядит таким во сне, ведь наяву у него никогда не было бороды? Гаррик держит ее… нет, несет куда-то. Бренне хотелось побыстрее проститься, потому что даже грезы о Гаррике причиняли слишком много мук. Однако теперь боль стала другой — глухой, тянущей, неотвязной.

— Уходи, Гаррик, — прошептала Бренна. — Ты делаешь мне больно.

— Не шевелись, — ответил он.

Гаррик хотел, чтобы она страдала, и готов являться ей в снах вечно, лишь бы видеть ее терзания… Милосердный Боже, все это наяву!

Бренна вскрикнула, не узнавая собственного голоса. Сон кончился.

— Сначала лихорадка, потом она едва не погибает от голода и холода, и, наконец, это! Сколько раз она может встречаться со смертью и оставаться в живых?

— Неважно. Какая разница? Главное лишь одно — сможет ли она вынести все на этот раз?

Чьи-то тихие голоса, шепот… Голоса тети и Элоизы… Теперь еще один… мужской, низкий, словно доносящийся издалека.

— Где повитуха?

— Что это? — слабо пробормотала Бренна. Подошла Линнет и пригладила ей волосы. Почему она такая бледная? И словно постарела?

— Не трать силы на расспросы, Бренна. Вот, выпей это.

Линнет поднесла к ее губам чашу, и девушка с жадностью выпила, с беспокойством глядя на тетку, чувствуя, как новые волны боли разливаются по телу.

— Вы говорили обо мне? Я умираю?

— Пожалуйста, Бренна, ты должна отдохнуть.

— Я умру?

— Мы молимся о твоем выздоровлении, — вмешалась Элоиза. — Но у тебя идет кровь, Бренна, и…

— И мой ребенок появится на свет слишком скоро, — закончила за нее девушка, сжавшись от страха. — Он будет жить?

— Мы не знаем. Бывали случаи, когда дети рождались недоношенными, только…

— Продолжай.

— Они были слишком маленькими… слишком хилыми.

— Но мое дитя выживет! И даже если будет слабеньким, я сделаю его сильным!

— Конечно, Бренна, конечно, — кивнула Элоиза, чтобы успокоить девушку. — А теперь постарайся отдохнуть.

— Ты мне не веришь! — рассердилась Бренна, пытаясь подняться. — Я обязательно…

Не в силах договорить, девушка упала на постель. Казалось, ее внутренности пилят тупыми ножами.

Бренна закрыла глаза, чтобы хоть как-то справиться с болью, и только теперь поняла, где находится. Когда очередная схватка отпустила ее, Бренна свирепо уставилась на женщин:

— Почему вы принесли меня сюда, в его дом?

Почему?

— Не мы, Бренна.

— Тогда кто же?

— Гаррик нашел тебя в лесу. Отсюда ближе до его дома, чем до твоего.

В эту минуту Уда, женщина, которая помогла ребенку Корделлы появиться на свет, вошла в комнату и начала ощупывать Бренну.

— Нехорошо, — неодобрительно покачала она головой. — Кровотечение не такое уж сильное, но его вообще не должно быть.