Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

В башне

Рославлев Александр Степанович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

В башне - Рославлев Александр Степанович - Страница 9

Изменить размер шрифта:

«Никто не ждет, никто не знает…»

Никто не ждет, никто не знает,

Что ужас будет явлен вновь.

О мщеньи яростном взывает

Недавних жертв святая кровь.

В тот день, сойдясь под красным флагом,

Мы с песней кинули завод,

Из переулка спешным шагом

Наперерез нам вышел взвод.

Быль залп. Передние смешались.

Товарищ мой лежал ничком,

И мнилось, дьяволы смеялись

Злорадным, гаденьким смешком.

Их зубы, не штыки, блестели,

И барабанщик не был пьян,

Нет, это смерть в его шинели

Усердно била в барабан.

И вот опять никто не знает,

Что ужас будет явлен вновь.

О мщеньи яростном взывает

Недавних жертв святая кровь.

В ту ночь

Мы были прокляты судьбой,

И шли неверными шагами,

Наш пес понурый в худой

Тащился, нехотя, за нами.

Нависнув низко облака,

Клубили темные волокна,

Навстречу нам издалека

Ползли загадочные окна.

Мне что-то чудилось едва,

Чему противилось сознанье.

Нам были тягостны слова,

И было трудно длить молчанье.

Вдруг пес завыл и побежал.

Мой крик упал на полуслове,

На тротуаре труп лежал

Лицом в пятне застывшей крови.

Еще один. Сыны земли,

Когда же цепи распадутся?

Остановились, обошли…

И шли, не смея оглянуться.

9 января 1905 г.

Заклятые

Гудок, протянув до высот,

Пал, как стон из надорванной груди.

Из каменной пасти ворот

Выходят заклятые люди.

Рубахи и лица у всех

Потно-грязны от нефти и печи.

Непонятно звучит мне их смех,

Будят жуткость их мирные речи.

Я знаю бесплодность забот

И томлюсь о спасительном чуде.

Каждый вечер из пасти ворот

Выходят заклятые люди.

О железном шахтере

Потерпи, товарищ, скоро

Будешь сыть я пьянь за двух.

Про железного шахтера

С каждым днем яснее слух.

Не напрасно в камнях чах ты,

Ждал и верил много лет.

Он нас выведет из шахты

На веселый, вольный свет.

Ноет грудь и поясница,

И стоит туман в глазах.

Полетит душа, как птица,

Отдохнуть в родных полях.

Нам, товарищ, по дороге,

Оба — пасынки судьбы,

Кто-то встретить на пороге

Покосившейся избы.

Потерпи еще, брат, скоро

Будешь сыт и пьян за двух.

Про железного шахтера

С каждым днем яснее слух.

Мужики

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Идут мужики и несут топоры,

Что-то страшное будет.

Достоевский. «Бесы».

Помню, грабили усадьбу,

Ворвались в притихший дом,

Воя, звал набат на свадьбу

Смерти с красным петухом.

Полню парня без рубахи,

Чьи-то бранные слова,

Хриплый стон, топор… и с плахи

Тупо ткнулась голова.

Не забыть ее качанья

На рожке блеснувших вил

И мгновенного молчанья

Как бы вскрывшихся могил.

О безумье! Мне казалось,

Что я где-то вдалеке.

Помню, девочка смеялась

С куклой в крошечной руке.

Жгли, и грабили усадьбу,

И трещал, и падал дом,

Воя, звал набат на свадьбу

Смерти с красным петухом.

Белый ворон

Не обманет сон вчерашний.

Белый ворон, знаем мы,

Прокричит опять над башней

Нашей пасмурной тюрьмы.

Прокричит и дрогнут своды,

Упадут замки дверей,

И мы с песнею свободы

Встретим солнце новых дней.

Может быть, нас много ляжет

Вместе с стражей у ворот,

Но, кто выйдет, тот им скажешь

И, ликуя, поведет.

Будут выстрелы и смены,

Явность каждого лица,

И затмятся в дыме стены

Королевского дворца.

Не обманет сон вчерашний.

Белый ворон, знаем мы,

Прокричит опять над башней

Нашей пасмурной тюрьмы.

В дороге

Стелется дым, колеса стучать, стучать…

Все дальше, дальше, в небо и степь,

Колеса стучать, стучать…

И лязгает цепь.

Означился месяц молочным серпом,

Вечер темнее, месяц яснее,

Гонится столб за столбом,

И рельсы, как змеи.

Город, каменный лжец, всех предельных предел,

Да, я не быль твоим, город, проклятый мной;

Я о крыльях мечтал, я, как птица, хотел

Слиться вольной душой с этой ширью степной.

Вчерашнее страшно и кажется сном:

Бледные ручки… «тятя, не надо»…

Дьявол с кровавым пятном…

И люди как стадо.

Стелется дым, колеса стучат, стучат,

Все дальше, дальше, в небо и степь,

Колеса стучат, стучат,

И лязгает цепь.