Ошибка молодости (сборник) - Метлицкая Мария - Страница 19

Райку становилось жалко.

Женю хвалили мы вяловато – она была так активна и так радовалась себе, что наших усилий почти не требовалось. К тому же все немного устали. Допили вино. Наташа предложила открыть вторую бутылку. Я испуганно вскочила с кресла.

– Сиди! – жестко бросила Женя. – Сейчас будет самое главное.

Мне стало немного не по себе.

Наташа вынула из коробочки цепочку и с туманным взглядом протянула мне – главному, судя по всему, эксперту.

– Красивая, – прокомментировала я. – Нет, правда, симпатичная!

Что может быть плохого в золотой цепочке якорного плетения?

Потом со вздохом приподнялась Галина и протянула мне руку – как для поцелуя. Я поняла этот жест – на ее узком запястье поблескивал золотой браслет с зелеными камешками.

– Изумруды, – небрежно произнесла обладательница браслета.

– Ух ты! – Я начала исправляться. – Неужели изумруды?

Галина повела плечом и с достоинством кивнула.

– Ослепнуть можно, – тихо произнесла нетихая Женя.

– Да сдохнуть просто, – подтвердила Наташа.

Мы дружно и шумно вздохнули.

Наташа открыла вторую бутылку, разлила по стаканам.

– За счастье! – со значением произнесла она.

Отказываться, разумеется, был грех.

Женя скомандовала подъем и сбор: мои приятельницы собирались на танцы в соседний отель. Там сегодня пели цыгане.

– С нами? – без особой надежды и энтузиазма спросила Женя.

Я отказалась. Причина вполне уважительная – муж скучает и ждет. Да еще наверняка злится.

Доводы убедительные. Только Наташа разочарованно бросила:

– Жаль! Жизнь-то проходит. Надо пожить и для себя.

А Галина добавила:

– Хотя бы двадцать дней.

И подруги громко, протяжно вздохнули.

Когда я явилась в номер, муж подозрительно повел носом.

– Да! – гордо подтвердила я. – Выпила с девочками! А что, нельзя? – Я была явно готова к скандалу.

Муж посмотрел на меня с интересом и иронично произнес:

– С девочками – можно. Как не выпить с девочками?

Я бухнулась в кровать и закрыла глаза.

Человек по природе независтливый, я почему-то поймала себя на том, что завидую этим трем теткам. Нет, не танцам под громких и навязчивых цыган. И не покупкам – довольно, честно говоря, безвкусным, ну, по крайней мере, на мой взгляд, а их энергии. Желанию взять от жизни все. Их непотерянному вкусу к жизни, способности получать удовольствие от всего: банальных тряпок, цепочки, дешевого полушубка. От сладкого вина. От неба, затянутого тучами. От подкидного дурака и пива с копченым лещом.

Очень, надо сказать, позавидовала – для меня с возрастом все как-то поблекло, потускнело и многое потеряло смысл. А ведь они мои ровесницы. Ну, или почти ровесницы. В нашем возрасте три-пять лет не имеют особого значения. Впрочем, я и пять лет назад была уже вяловата, скучновата, ленива, и мало что приводило меня в неописуемый восторг. А уж смеялась я в голос точно лет пятнадцать назад. Придавили проблемы, заботы, болячки, разочарования (в людях в том числе).

Разучились мы радоваться простым, обыденным вещам. Да. Сначала муж потерял работу – развалилась, закрылась лаборатория. Кто мог – уехал. Наука в нашей стране методично загибалась, без всяких надежд на перспективы. Потом – уход из семьи отца, тяжелый и мучительный. Неудачный брак дочери. Неустроенность и неприкаянность сына. Все это сломало, перекорежило и согнуло нас. И очень многие из нашего поколения и окружения испытывали сходные чувства.

А вот у развеселых подруг, похоже, и вправду все хорошо! Бывает же такое на белом свете. Правда, как-то сомнительно. Видно, что тетки не бездельницы, не жены олигархов. Вряд ли им что-то на голову просто так сыплется. Но в любом случае – молодцы.

Я почему-то хлюпнула носом и пожалела себя. Дурь, конечно. У меня прекрасный муж, хорошие дети, работа, квартира, машина. И еще – возможность поскулить на теплых морях.

Все это – не от зависти, нет. Все это – от трех стаканов вина.

Алкоголь мне, как я уже говорила, категорически противопоказан.

На пляже Женя мне сообщила две новости. Первая – послезавтра они уезжают. Вечером – торжественный ужин «а-ля карт» в известном рыбном ресторане на набережной. Вторая – вчера в соседнем отеле, куда подруги отправились на цыганский хор, молодой человек подавился маслиной. Просто попала не в то горло. Парень начал задыхаться. Пока ехала «Скорая», Галина обхватила его за спину, согнула и стукнула. Маслина вылетела, и парень был спасен. В качестве благодарности – букет роз от спасенного и французское шампанское от него же. Три бутылки.

Я восхитилась отчаянной и смелой Галиной. Не всякий решится.

Женя предложила вечером шампанское распить на берегу. Я сказала, что мы подумаем.

Она посмотрела на меня и пожала плечами.

Я оправдалась – мы с мужем берем напрокат машину и едем в горы. Там и заночуем – в маленькой деревушке, номер заказан. Приедем только завтра к обеду.

– Ой, – расстроилась Женя. – Вот последние дни, а вы смываетесь!

Я развела руками.

Мы уехали. Всякие путешествия – даже самые недолгие – я обожаю. Иногда мы просто садимся в машину и едем. Недалеко, километров за сто или двести, в какой-нибудь городок среднерусский, просто посмотреть, погулять, пообедать в местном кафе, сходить в музей (а он непременно имеется в любом, самом малом городишке). Летом купаемся, покупаем у бабулек на местном рынке ягоды и молоко.

Осенью ездим за грибами, иногда ночуем в машине. А уж раньше, когда не было дурацких виз и всей этой суеты, путешествовали и по Прибалтике, и по Крыму, и по Кавказу на первой нашей машине – ярко-красной «копеечке».

Ездили с совсем маленькими детьми, с кастрюльками, смесями, пеленками. Весь год планировали отпуск, изучали карты, отмечали интересные места. Иногда ездили на двух или трех машинах с друзьями и их детьми. Шумно, весело. Здорово.

Куда все ушло? Как испарилось? Куда? Сейчас бы в шезлонг и на «все включено».

Может, возраст?

Дорога была прекрасна. Горы покрыты зеленью – свежей, яркой, не успевшей потускнеть, запылиться и выгореть на беспощадном южном солнце.

Мы остановились у придорожного кафе и выпили по огромному бокалу только что выжатого апельсинового сока, размялись, а потом двинулись в путь. Море внизу серебристо и зазывно сверкало.

Остановились на перевале: дорогу нам перегородило стадо коз с невероятно красивой и блестящей шерстью, ярко-рыжей, черной и пятнистой, с витыми рогами, стройными, элегантными ногами. Не козы – а сплошной аристократизм и достоинство.

Они не шарахались от машины. Шли чинно, изредка громкого блея, – видимо, обменивались впечатлениями.

Мы замерли, залюбовавшись этим роскошным, небывалым зрелищем.

Обедали в рыбном ресторане. Под столом у наших ног крутились тощие навязчивые кошки всех мастей и расцветок. Они нагло и громко мяукали, гипнотизируя нас голодными взглядами. Официант широко улыбнулся, видимо, думая, что подобное настырное соседство приносит нам удовольствие.

«Все добры! – подумала я. – Все и ко всем. А самое главное, что никого ничто здесь не раздражает. Все улыбчивы и терпимы. Но и жизнь здесь, прямо скажем, сильно отличается от нашей – шумной, суетливой, бестолковой. С заполошными и замученными нашими гражданами, уставшими от бесконечных пробок, серого неба, загаженного воздуха, уставших от вечной лжи, неожиданных и неприятных сюрпризов, хамства на каждом шагу, специально и искусственно созданных трудностей – во всех сферах и областях.

После перевала мы спустились к берегу моря. Пляж, а точнее узкая и короткая прибрежная полоса, был абсолютно диким. Ни машин, ни туристов. Мы, как дети, бросились в воду, и это было совершенно особое удовольствие: дикий берег, полная тишина, отсутствие шезлонгов, кафешек, музыки. Недалеко от берега из воды торчали две островерхие скалы. Между ними – узкая морская улица.

– Дорога в рай, – объявила я мужу. – Вот туда, на легком ялике… И выплываешь уже в другой мир.