Магия любви - Линдсей Джоанна - Страница 16

— То, за чем ты сюда пришел, могу тебе дать я, — выпалила Эми, не помня себя от волнения.

Как ни странно, он совсем не удивился ее словам. Приглядевшись, Эми поняла, что Уоррен далеко не так трезв, как можно было подумать. Он медленно приблизился, выражение бешенства на его лице сменилось ехидной ухмылкой.

— Значит, тебе известно, зачем я здесь. Разумеется, да, ведь ты весьма образованна.

С этими словами он откинул капюшон ее темно-лилового плаща, подкладка которого была глубокого пурпурного цвета. Платье на Эми было нежно-сиреневое. Девушка была так хороша собой, что любой фасон подчеркивал ее красоту, а это платье было простым и элегантным и совсем не походило на костюм опытной соблазнительницы. Глаза ее сверкали как две фиалки. Натиск Уоррена стал менее агрессивен, но он все-таки спросил:

— Итак, ты пришла сюда занять место проститутки? Ах да, я забыл, сначала помолвка. — В его словах ей почудилось сожаление. Он провел пальцем по ее щеке и добавил:

— Благодарю, леди Эми, ваша цена слишком высока для меня. Я выбираю женщин попроще, которые всего лишь ждут несколько монет.

Опустив глаза, она прошептала:

— Никакой помолвки не надо, ведь я уже призналась.

— В чем призналась?

Эми отметила про себя, как быстро он задал ей этот вопрос.

— Я же сказала, что хочу тебя.

— Да, но ты не сказала, что у тебя здесь. — Он показал рукой на ее сердце, натолкнувшись, правда, по пути на ее грудь. Оба они вздрогнули. — Ты хочешь этим доказать, что любишь меня?

— Я не знаю.

Эти простые слова снова обескуражили его. Уоррен не ожидал их от девушки, которая претендует на роль его законной жены.

— Ты не знаешь? Эми быстро заговорила:

— Конечно, было бы лучше поговорить об этом спокойно, но ведь времени нет. Ты же приехал ненадолго, Уоррен.

Но я знаю, ты мне нужен. У меня нот никаких сомнений. И еще я знаю, что раньше ничего подобного не чувствовала. Мне становится дурно от мысли, что у тебя сейчас другая. Но я не уверена, что люблю тебя.

Уоррен слишком много выпил, чтобы разбираться в сложных отношениях с леди Эми. Рука его упала, он сказал:

— Уходи.

Она опустила глаза.

— Я не могу. Я отослала экипаж.

— Какого черта? Проклятие! Зачем ты это сделала?

— Для того, чтобы ты отвез меня домой.

— Ты все рассчитала, только не знаешь, любишь ты меня или нет. Ничего, сама доберешься.

— Хорошо, — сказала она и повернулась, чтобы уйти. Уоррен быстро схватил ее за рукав:

— Черт побери, куда ты?

— Домой.

— Как?

— Но ты сам сказал…

— Эми, довольно! Просто помолчи и дай мне подумать. Я ничего не могу сообразить под твою непрерывную болтовню.

Молчание продолжалось довольно долго, Уоррен все больше хмурился, и тогда она решила предложить:

— Может быть, кто-нибудь из твоих братьев проводит меня.

— Их здесь нет.

Эми предложила это без опаски, потому что, переступив порог таверны, она оглядела зал и убедилась, что других Андерсонов здесь нет. Она могла, разумеется, и ошибиться, поэтому немного волновалась, не желая иметь дело с братьями Уоррена, но все же надеялась, что ни Клинтона, ни Томаса в подобном месте быть не может. Дрю и Бойд предпочтут место гораздо более приличное и спокойное. Один Уоррен мог выбрать подобное заведение. Он искал не только женщину, но и возможность подраться. Джорджина как-то упомянула, что если у ее брата плохое настроение, он вечно ищет какой-нибудь стычки, потасовки с кем бы то ни было и по любому поводу. А сейчас его настроение хуже некуда! Если он узнает, что она отослала экипаж только за угол, то убьет ее, нет, он доведет ее до кареты, впихнет внутрь и тут же вернется к своей птичке. Ее полуправда отвлечет его от служанки, хотя, может, и не на всю ночь. Ему и в самом деле нужна женщина, иначе его бы здесь не было, а раз так, то необходимо заставить его выбрать ее, а не служанку.

— К черту, — наконец сказал он, приняв какое-то решение, схватил ее за руку и потащил за собой в холл.

— Куда мы направляемся?

Они шагали совсем в другую сторону, противоположную той, откуда пришли. Эми затрепетала было от радостного волнения, но увы!

— Домой! — рявкнул Уоррен.

Оказалось, что там находилась черная лестница, которая через кладовую вела на другую улицу. К облегчению Эми, у него там не было лошадей, улица оказалась совершенно пустынной. Эми прикинула, выгодно ли ей признаться, что карета ждет ее поблизости, но решила повременить: чем дольше она пробудет со своим избранником, тем лучше.

— Может, к тебе в гостиницу?

— Нет, я сказал, — оборвал он.

Он все тащил и тащил ее вперед на улицу, причем шел так быстро, что Эми почти бежала. Внезапно она подумала о том, что будет делать, если он повернет за угол, туда, где осталась ее карета. Кучер может ляпнуть что-нибудь такое, и Уоррен догадается, что она не отсылала экипаж, а, напротив, велела дожидаться, посулив большое вознаграждение. К своей радости, Эми вскоре поняла, что Уоррен направился в другую сторону. Когда они вышли наконец на улицу, никого не было видно. Они почти бежали. Тогда она проговорила:

— Ты не можешь идти помедленнее, Уоррен? В ответ последовало короткое «нет».

— Еще немного, и я подверну ногу, тогда тебе придется меня нести.

Шаг его стал сразу короче: видимо, Уоррен представил себе, что придется взять ее на руки, а он даже за руку ее вел не без усилий.

Теперь она могла идти, а не бежать сломи голову. Его шаги замедлились, но он шел, естественно, впереди. Неожиданно Уоррен поинтересовался:

— А твой дядя знает о твоих посещениях злачных мест?

— Который из них?

Уоррен взглянул на нее искоса:

— Тот, у которого ты сейчас живешь.

— Но я не бываю в тавернах.

— А это как, по-твоему, называется?

— Ужасная вывеска, ты не находишь?

Он резко остановился и обернулся к ней. Ей показалось, что он сейчас ее задушит, но вместо этого он схватился руками за голову. Эми поспешила признаться:

— Мой первый опыт по искоренению ревности, вернее, причин для нее, не удался. Надеюсь, в следующий раз мне больше повезет.

В ответ он не то хмыкнул, не то хихикнул, и она сразу же сделала вывод, что рассмешила его.

— Ничего страшного не случится, если ты мне улыбнешься, я тебя не выдам.

Он судорожно схватил ее за руку и снова устремился вперед, а ей опять пришлось бежать следом.

— А как же моя нога? — спросила она.

— Рискнем, — услышала Эми столь же краткий ответ, убедивший ее, что будущий муж совершенно безнадежен, поскольку напрочь лишен чувства юмора, да и вообще человеческих чувств.

С нее на сегодня довольно. Впрочем, вряд ли ей стоит себя обманывать, где кроется причина его дурного настроения. Но в любом случае она ничего ему не должна. Больше терпеть ничего не будет. Эми вырвала свою руку и решила, что не сдвинется больше с места. Он развернулся, скрестил руки па груди и устало спросил:

— Ну, что на сей раз?

— Ничего, — отвечала она с сердцем, — возвращайся к своей шлюхе, Уоррен, я и сама доберусь домой в целости и сохранности.

— Ах вот какой у тебя был план! В целости вернуться домой? — ехидно спросил он, без сомнения, намекая на ее предложение, но она была слишком сердита, чтобы покраснеть, и решила в отместку заставить покраснеть его.

— На самом деле план был прост: я не думала, что сегодня останусь девственницей, но если ты еще не готов…

— Прекрати, если бы я хотя бы на одну секунду предполагал, что ты девственна, я тут же высек бы тебя за такое недостойное поведение. Кто-нибудь должен это сделать, чтобы ты не брала примера со старших Мэлори, дебоширов и хулиганов. Эми, немедленно вернись!

Он что, шутит? Оскорбляет, угрожает да еще в таком тоне говорит о ее семье? Она подхватила юбки и помчалась обратно к таверне и своей карете. К черту Уоррена Андерсона! Высечь ее? За что? За правдивое признание в ее желании? Что же в этом недостойного? Можно подумать, она рыщет по городу, соблазняя одного мужчину за другим, любого, кто попадется ей на глаза! Но как, бездействуя, растопить ледяной панцирь, в котором томится его сердце? Он недоверчив, ненавидит женщин, никого не пуская в свою душу. Едкий, холодный, колючий, насмешливый! Только сумасшедшая может отважиться изменить такого мужчину. К тому же у нее нет ни малейшего опыта, хотя он-то уверен в обратном. Не девственница? Может, поэтому он сторонится ее. Странно!