Любовь и месть - Линдсей Джоанна - Страница 60

Благодаря уходу и стараниям Шиины выздоровление Джеми шло полным ходом. Он знал, что она ухаживала за ним все время, с самого начала, и хотел, чтобы так и продолжалось. Шиина, конечно же, была только рада. Она знала, что Джеми уже достаточно окреп, но и для нее было сюрпризом, когда, войдя однажды в комнату, она обнаружила его стоящим у камина. Он был одет.

— Ты знаешь, началась новая вражда — с Джеймсонами?

Шиина утвердительно кивнула. Колен рассказал ей, что произошло после того, как Джеми и Блэка Гэвайна отвезли в замок Киннон. Колен атаковал башню Джеймсона, но тогда силы его были слишком малы, чтобы взять ее. К всеобщему удивлению, Джеми, придя в сознание, решил не брать башню приступом. Джеймсон должен поплатиться за убитых им людей, верно, но Джеми не хотел уничтожать целый клан. Теперь враг был известен. И с ним можно было бороться уже привычным способом — при помощи периодических набегов. Больше ведь Джеймсону не удастся никого провести.

Блэк Гэвайн был в ярости. Сломав в тот злосчастный день руку, он некоторое время не мог принимать участие в сражениях. Но поклялся, что убьет Джеймсона. Он и Джеми поспорили по этому поводу, и Гэвайн в ярости покинул замок. С тех пор он не возвращался.

— Ты согласна, что для этой новой вражды есть причина? — спросил ее Джеми.

Шиина улыбнулась в ответ. Похоже, ему было необходимо ее одобрение, и она согласилась, зная, что Джеми был против жестокой кровавой мести.

— Шотландцы всегда будут совершать набеги, неважно, на врагов или на друзей, — беззаботно ответила она и рассмеялась. Лицо Джеми помрачнело, так как ее отец только что совершил набег на земли Джеми, уведя с собой прямо из-под замка несколько хороших лошадей. И теперь Дугалд требовал за них выкуп, и к тому же немалый.

— Ты что же, находишь это забавным, что твой отец застал нас врасплох?

. — Я думаю, он пытается возместить свои потери за прошедшее лето. Это довольно справедливо, ведь не он был виновен в нарушении перемирия.

Джеми проворчал:

— Я полагаю, что ты хотела бы поехать со мной, когда я буду платить выкуп?

— А можно? — с надеждой спросила Шиина, ее глаза радостно заблестели.

Он колебался лишь одно мгновение.

— Да, если ты позаботишься, чтобы вновь не повторилось случившееся.

— Я думаю, что с этим справлюсь. А как насчет Блэка Гэвайна? Теперь-то ты понимаешь, что он тогда все это сделал преднамеренно?

— Он уехал, Шиина. Как мне сообщили, он покинул Шотландию. Это мне только что сказал его человек.

Шиина в общем-то не была удивлена.

— Он подозревал, что рано или поздно ты накажешь его за Айана?

— Скорее всего. Он просит кое-что передать тебе. Он просит тебя простить его — «за все, что было». Что он имеет в виду?

— У нас было несколько столкновений, между мной и им, — уклончиво пробормотала Шиина. — Он возненавидел меня, когда узнал, кто я. Этого и следовало ожидать.

Ее ответ вполне удовлетворил Джеми.

— Хочешь ли ты, чтобы я разыскал его? — спросил он с некоторым беспокойством.

— Думаю, что не стоит. Подвергнув себя изгнанию, он сам себя наказал.

— Но согласится ли с этим твой отец?

— Он справедливый человек, Джеми. К тому же, получив от тебя выкуп, он будет вне себя от радости и, вполне возможно, даже забудет спросить о Гэвайне.

При упоминании о выкупе Джеми было бросил на нее кислый взгляд, но не мог не рассмеяться.

А затем между ними наступило неловкое молчание. С тех пор, как он был ранен, они не говорили о своих отношениях. Шиина была не готова к этому разговору, она все еще старалась привыкнуть к тому, что любит Джеми. Это случилось почти что вопреки ее воле, и ее волновало, что сам он никогда не говорил о любви к ней. Он всегда признавал, что хотел и желал ее, но не более того. А этого ей было мало.

Возникшее напряжение прервало появление Дафнии, которая была ужасно рада видеть, что Джеми наконец-то поднялся с кровати. Затем она заметила:

— Что ж, у меня больше нет повода задерживаться у вас. Пойду скажу Доббину, что я уезжаю вместе с ним.

— Так скоро? — Шиина высказывала искреннее сожаление. Дафния рассмеялась. — Мне нужно приглядывать за моим собственным замком. Хотя не могу сказать, что мне было здесь неинтересно. Ведь не каждый же день у моего брата появляется жена, с которой он не знает, что делать.

От этих слов Джеми покраснел, а Шиина и Дафния улыбнулись друг другу. Это рассердило его.

— Когда вы уезжаете? — довольно резко бросил он.

— Сегодня, и ты наверняка обрадуешься, узнав, что мы прихватим с собой и Джесси, — добавила она. — Я полагаю, она слишком злоупотребляет вашим гостеприимством.

— Ив самом деле, — заметила Шиина. Дафния опять ей улыбнулась, а затем сказала:

— Джеми, ты удивишься, узнав, что тетушка Лидия хочет навестить меня. Если ты не будешь возражать, она может поехать с нами сегодня.

С ума, что ли, сошла его сестра?

— Лидия — уехать из замка Киннон? Да она за все эти годы ни разу не покидала замок!

— Я знаю. Разве это не замечательно? Она утверждает, что у меня в замке бывает гораздо больше людей, чем у тебя, и что ей хочется завести новые знакомства, что ей пора найти… мужа.

— Что?

Дафния захихикала.

— Можешь себе представить, чтобы нашей тетушке вдруг захотелось мужа, и это в ее-то возрасте. Впрочем, я полагаю, что уже давно пора.

— Это просто абсурд, — проворчал Джеми, но его сестра продолжала щебетать:

— И уж я позабочусь, чтобы она нашла себе мужа, хотя, откровенно говоря, думаю, что ей и одной неплохо. В последние дни она стала какой-то спокойной и умиротворенной, даже как-то расцвела.

Шиина и Джеми улыбнулись друг другу. Как и думала Шиина, Лидия ничего не помнила из того, что им рассказала. Но тем не менее она очень переменилась, как будто, рассказав о трагедии, хотя и погрузив снова в забвение свою память, она обрела душевное спокойствие.

— Что ж, я не возражаю, — сказал Джеми. — Но в замке будет очень непривычно без нее.

— Сомневаюсь, чтобы ты слишком скучал по ней, — ответила Дафния тоном знающего человека. — К тому же у тебя очень много дел теперь, когда ты наконец-то встал на ноги. Я знаю, не в твоем характере нежить себя. А то я уже начала было сомневаться, встанешь ли ты когда-нибудь с кровати.

Стараясь говорить намеренно обыденно, Джеми сказал:

— Знаешь, когда я только выздоравливал, мне приснился сон, очень необычный сон.

— Не может быть! — Дафнии не понравился его таинственный тон.

Он не обратил внимания на ее несколько язвительную ремарку и продолжал:

— Мне приснилось, что моя жена сказала, что она любит меня. Возможно, я так долго не хотел вставать с кровати в надежде снова увидеть этот сон.

Встретившись взглядом с Джеми, Шиина зарделась алой краской. Неужели он действительно мог слышать ее в ту ночь, когда весь горел? Она не могла отвести от него глаз.

— Что ж, я еще способна понимать, когда мое присутствие мешает, — заметила Дафния, — я ухожу. Береги свое бесценное сокровище, — строго наказала она ему. Поцеловав их обоих, она быстро вышла. Когда дверь за ней закрылась, Шиина почувствовала себя неловко. Джеми продолжал пристально смотреть на нее, и в конце концов она опустила глаза.

— Это был такой замечательный сон, Шиина.

— Неужели? — Она не знала, что сказать. Джеми нахмурился из-за того, что она затрудняла ему задачу. Если она не хотела идти ему навстречу, то как же ему спросить о том, что ему так необходимо было знать? Он понимал, что ему не следовало так долго ждать.

Джеми не умел говорить нежных слов, и ему было нелегко выразить свои чувства. Уже давным-давно он понял, что было у него на сердце, но не знал, как найти подходящие слова. Дольше ждать было нельзя. Он должен знать.

— Можешь ли ты полюбить меня, Шиина? Ну вот. Он решился.

Шиина не знала, сказать ли ему правду? Сказать, что она любит его? Она боялась сказать это.

Она впервые испытывала великое чувство любви, и это ее пугало. Поэтому вместо того, чтобы ответить, она задала ему тот же самый вопрос: