Любовь и гром - Линдсей Джоанна - Страница 6

— Я говорил, как благодарен тебе, что ты согласилась стать моей герцогиней?

— Раз сто по меньшей мере.

Он вновь сжал ее руку. Джослин едва почувствовала это.

— Вы уже готовы, графиня и ты?

— Эдди, не…

— Нам нужно об этом поговорить, любовь моя. Ты должна будешь уехать немедленно, даже если все случится посреди ночи.

— Но так нельзя!

Он знал, что она имеет в виду.

— Похороны — печальная вещь, Джослин. Твое присутствие на них не послужит ничему, лишь разрушит все мои усилия, предпринятые для обеспечения твоего будущего. Обещай мне!

Она нехотя кивнула. Слова мужа делали ее немедленный отъезд реальностью. До этой минуты девушка старалась не думать о нем, словно надеясь таким образом удержать Эдварда подольше. Теперь это уже не представлялось возможным.

— Я отослал копию завещания Морису. Увидев, как расширились ее глаза, он пояснил:

, — Хочу верить, это удержит его от необдуманных поступков. Поняв, что ты покинула страну, он, надеюсь, оставит все как есть и удовлетворится перешедшим к нему майоратом. Итон достаточно богат, чтобы обеспечить всю его семейку.

Джослин не нужно было оставаться на чтение завещания, поскольку все остальное свое имущество муж уже перевел на ее имя.

— Если бы ты просто все ему отдал!..

— Никогда! Скорее я пожертвовал бы все бедным, чем позволил… Джослин, я хочу, чтобы мое имущество принадлежало тебе! Это одна из причин, почему я на тебе женился. Мне важно быть уверенным, что ты ни в чем не нуждаешься, и я позаботился, о твоей безопасности. Люди, нанятые для твоей охраны, — самые надежные, каких только можно было найти. Когда ты покинешь Англию, Морис не сможет настроить суд против тебя. А когда ты станешь совершеннолетней или выйдешь замуж…

— Не говори мне сейчас о замужестве, Эдди… Только не сейчас, — прерывающимся голосом сказала она.

— Прости меня, дорогая, но ты еще так молода. Настанет день, когда…

— Эдди, ну, пожалуйста!

— Хорошо. Но ты ведь знаешь, что я лишь желаю тебе счастья? Ему не следовало много говорить. Он был утомлен до такой степени, что едва мог держать глаза раскрытыми. А хотелось еще столько ей сказать…

— Мир принадлежит тебе… Наслаждайся им…

— Я так и сделаю, Эдди. Обещаю. Я превращу это путешествие в настоящее приключение, как ты хотел. Везде побываю, все посмотрю.

Джослин говорила очень быстро, потому что ей вдруг показалось, что он умирает прямо у нее на глазах. Она крепко сжимала руку Эдварда, пока его взгляд снова не сфокусировался на ней.

— Буду ездить на верблюдах и слонах, стану охотиться на львов в Африке, взберусь на египетские пирамиды…

— Не забудь… свою конеферму.

— Не забуду. Я разведу самых лучших племенных коней, самых чистокровных скакунов во всем… Эдди?

Его глаза закрылись, пальцы безвольно разжались.

— Эдди?

— Я… люблю тебя… Джослин…

— Эдди!

Глава 3

Аризона, 1881 год

Дорога больше походила на козью тропу и местами становилась настолько узкой, что передняя повозка несколько раз застревала. Сначала — между горным склоном и обломками скалы, которые нельзя было сдвинуть, потом — между двумя высокими каменистыми склонами. Приходилось расширять ее кирками и лопатами, оказавшимися, к счастью, в багаже. Все это отнимало массу времени. В это жаркое октябрьское утро караваи не очень-то много проехал.

Жара. Неприятно, конечно, но в Мексике было еще хуже. Намного хуже, особенно в июле. Весьма неподходящее время года для путешествия по этой стране. Прошлой ночью караван, состоящий из повозок и фургонов, пересек мексиканскую границу, и тут их проводник испарился. Именно по этой причине они сейчас и двигались по плохой дороге. Заблудились среди горных цепей, которым, казалось, не было конца. Хотя эта тропа наверняка должна привести куда-нибудь.

Они едут в Бисби. Или Бенсон? Нет, проводник здесь решительно необходим. Мексиканец, нанятый несколько месяцев назад, великолепно провел их через границу, но явно солгал насчет своего знания Северо-Американской территории, иначе не сбежал бы втихомолку.

Конечно, торопиться особенно некуда. Запасов хватит на месяц, а золота достаточно, чтобы опустошить все магазины Бисби или Бенсона, когда они наконец туда доберутся. Собственно, сгодится вообще любой город. Не имеет значения, какой именно.

В последнее время было подброшено немало монет, чтобы определить, в каком направлении двигаться дальше. Джослин затеяла эту игру еще в Европе, когда не могла решить, какую страну посетить следующей. На этот раз она твердо вознамерилась добраться до Калифорнии, куда отправила свой корабль «Джосел». Там она собиралась пересесть на него. В случае, если ее решение изменится, всегда можно отправить указание капитану встречать караван в каком-нибудь другом месте. Она уже не раз так делала.

Джослин еще не до конца определилась, провести ли несколько месяцев, изучая эту страну, как она поступила в Мексике, или, достигнув Калифорнии, двинуться в Канаду. А может быть — в Южную Америку. Это действительно вопрос приоритета: безопасность или удовольствие. Ей хотелось посмотреть Западные территории, а также большинство штатов и их города. Пока она видела лишь Нью-Йорк и Новый Орлеан. Особенно ее интересовали конефермы в Кентукки, о которых она много слышала. Джослин мечтала сравнить выращиваемых там чистокровных скакунов со своими. А если найдутся подходящие кобылы, прикупить несколько для Сэра Джорджа — племенного жеребца, которого она везла с собой из Англии.

Но если она поступит так, как ей больше всего хочется, Джон Длиннонос скорее всего до нее таки доберется. Вот уже три года, с тех самых пор, как она покинула Англию, этот тип преследует ее по всему миру. Во всех странах он по мере необходимости нанимает бандитов, поэтому Джослин и ее спутники никогда не знают, кого подозревать и кого искать. Самого этого человека они никогда не видели, неизвестно было и его настоящее имя. Они сами прозвали его Джоном Длинноносом. Надо же его как-то называть, раз уж он является постоянным предметом их разговоров.

Конечно, безопаснее всего было бы сесть на корабль и выйти в море сразу по прибытии в Калифорнию. В этом случае появлялся шанс, что Длиннонос потеряет их след. Хотя бы на время. Если, конечно, он уже не выследил ее корабль у западного побережья и не поджидает их там. Но, черт возьми, ей надоело все время руководствоваться интересами безопасности! Действительно надоело. С самого первого дня этого сумасшедшего путешествия она только тем непрерывно и занимается, что покидает разные места раньше, чем ей того хотелось бы, постоянно меняет гостиницы и еще чаще имена.

— О, дорогая, я вижу, ты снова что-то затеваешь, — заметила Ванесса, многозначительно посмотрев на веер, которым Джослин махала все усерднее. Удостоившись вместо ответа хмурого взгляда, она поспешила добавить:

— Ужасно жарко, не правда ли?

— Нам доводилось бывать и в более жарких странах, включая ту, которую мы только что покинули.

— Действительно доводилось.

Ванесса больше ничего не добавила. Она даже отвернулась к окну, показывая тем самым, что вопрос закрыт. Но Джослин прекрасно знала: это не так. Чистое притворство со стороны графини — делать вид, будто она уступила. На самом деле это случалось крайне редко, если случалось вообще. Довольно утомительная привычка, хотя Джослин за последние годы успела с ней смириться и даже в большинстве случаев не обращала внимания. Гораздо проще сказать Ванессе все, что она хочет знать, чем пытаться от нее отделаться.

Легко предположить, что две женщины, не разлучавшиеся столь долгое время, смертельно надоедят друг другу. Но с ними этого не произошло. Дружба, зародившаяся еще в Англии, со временем только крепла. И вскоре они уже все знали друг о друге и решительно обо всем могли говорить.

Они являли собой странную пару: огненноволосая, зеленоглазая Джослин и кареглазая пепельная блондинка Ванесса. Графине уже исполнилось тридцать пять, но выглядела она лет на десять моложе. Ее мягкая женственная фигура притягивала взоры многих мужчин. Джослин же по-прежнему оставалась худенькой и изящной. Даже поглощаемая в огромных количествах экзотическая пища, которой изобиловало ее меню в каждой стране, где они успели побывать, ничуть не отразилась на ее девичьей стройности. Рядом с маленькой графиней Джослин казалась еще тоньше и выше своих пяти с половиной футов. Ванесса была живой, общительной, очень доброжелательной. Джослин же из-за своей неординарной внешности выглядела полной ее противоположностью.