Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Полное собрание сочинений в трех томах. Том 2

Мольер Жан-Батист

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Полное собрание сочинений в трех томах. Том 2 - Мольер Жан-Батист - Страница 63

Изменить размер шрифта:

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Альцест, Филинт.

Альцест.

Решенье принято. Я вам сказал: так будет.

Филинт.

Исполнить эту мысль никто вас не принудит.

Альцест.

Не тратьте даром слов. О чем мы говорим?

Нет, я не изменю намереньям моим.

Не в силах выносить царящего разврата,

От общества людей уйду — и без возврата.

Как! Ведь противник мой был всеми осужден.

Всё, всё против него — честь, правда и закон,

Все правоту мою кругом провозгласили,

И я спокоен был, что правда будет в силе.

И что ж? Негаданно свалился я с небес:

Хоть правда за меня — я проиграл процесс!

Подлец, известный всем историей постыдной,

Оправдан в низости преступной, очевидной;

Он, задушив меня, добился своего —

Так ложь над истиной справляет торжество.

Его неискренность и лживая слезливость

Над правом взяли верх, сломили справедливость.

Преступник обелен и заслужил венец!

Но мало этого: на что идет наглец?

Книжонку гнусную пускает в обращенье,[62]

Которую нельзя читать без отвращенья.

И всюду клеветы уж поползла змея:

Он измышляет слух, что автор книжки — я!

И, присоединясь к презренному навету,

Кто с ним исподтишка разносит сплетню эту?

Оронт, которого считает честным двор,

Кто может лишь одно поставить мне в укор:

Что правду высказал я о его сонете,

Когда ко мне пришел молить он о совете.

Так только потому, что я был прям и смел,

Ни правде, ни ему солгать не захотел,

Он отвечает мне такою грязной басней,

И нету у меня теперь врага опасней!

Но что ж так гневен он и так непримирим?

А то, что я нашел сонет его плохим.

Все люди, черт возьми, так созданы от века:

Тщеславие — рычаг всех действий человека.

Вот вам та доброта, та совесть, правда, честь,

Которая у них в их жалких душах есть!

Довольно! Кончено! Страдать от них нелепо.

Прочь от разбойников, из гнусного вертепа!

Нет! Раз по-волчьи вы живете меж людьми,

Я более не ваш — довольно, черт возьми!

Филинт.

В своем намеренье вы, право, слишком скоры,

И преждевременны подобные укоры.

Про книгу выдумка ничтожна и пуста,

Отлично знают все, что это клевета.

Сам по себе падет слух более чем вздорный,

И враг ваш сам себе наносит вред бесспорный.

Альцест.

Он?.. И не думайте: ему все нипочем,

Суд разрешил ему быть полным подлецом.

Не только повредить ему тот слух не может,

Нет! Уважение к нему еще умножит.

Филинт.

Нет, хитрости его, поверьте, всем ясны.

Напрасна клевета. Вам с этой стороны

Бояться нечего — никто не верит слухам.

А этот ваш процесс… Не надо падать духом!

Подайте жалобу немедля, у суда

Просите отменить решенье…

Альцест.

Никогда!

Пусть этот приговор грозит мне разореньем,

Отказываюсь я от всех хлопот с презреньем.

Нет! Слишком уж хорош наглядный сей урок,

Как право попрано и обелен порок.

Пример преступного такого вероломства

Я в назидание оставлю для потомства.

Пусть двадцать тысяч я за это заплачу, —

За двадцать тысяч тех я право получу

Кричать, что на земле царит неправда злая,

И ненавидеть всех отныне не скрывая.

Филинт.

Но все ж…

Альцест.

Да вам-то что? Какая вам печаль?

Иную вывести вы можете мораль?

Или осмелитесь без всякого стесненья

Вы этому найти подобье извиненья?

Филинт.

О нет! Согласен я, что всюду ложь, разврат,

Что злоба и корысть везде кругом царят,

Что только хитрости ведут теперь к удаче,

Что люди бы должны быть созданы иначе.

Но все ж достаточно ль для нас таких идей,

Чтоб вычеркнуть себя из общества людей?

Быть может, служат нам людские недостатки,

Чтоб философии в нас развивать зачатки, —

Для добродетели занятья выше нет!

Когда бы честностью был одарен весь свет

И были все сердца чисты и благородны,

То добродетели нам стали б непригодны.

Все их величье в том, чтоб с пошлостью и злом

Могли встречаться мы с безоблачным челом,

И сердца чистого глубокие порывы…

Альцест.

Я знаю, сударь мой, как вы красноречивы.

У вас примерами набита голова,

Но даром тратите и время и слова:

Я все-таки уйду и общество покину —

Так разум мне велит. Открыть ли вам причину?

Стеснять себя в речах я, право, не привык,

И мне немало бед готовит мой язык.

Позвольте, я дождусь спокойно Селимену —

Пускай в моей судьбе узнает перемену.

Я должен, должен знать, любим я или нет,

И жизнь дальнейшую решит ее ответ.

Филинт.

Мы можем подождать у Элианты с вами.

Альцест.

Я слишком угнетен заботами, делами…

Ступайте к ней один, остаться дайте мне

Здесь, в темном уголке, с тоской наедине…