Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Полное собрание сочинений в трех томах. Том 2

Мольер Жан-Батист

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Полное собрание сочинений в трех томах. Том 2 - Мольер Жан-Батист - Страница 5

Изменить размер шрифта:

Г-жа Пернель.

Не к месту, милая, разводишь ты рацеи.

Нет женщин на земле почтенней и святее

Оранты, а меж тем я слышала не раз —

Она решительно не одобряет вас.

Дорина.

Высоконравственна и впрямь сия персона.

Но какова была она во время оно?

Ей старость помогла соблазны побороть.

Да, крепнет нравственность, когда дряхлеет плоть.

Встарь, избалована вниманьем и успехом,

Привержена была она к мирским утехам.

Однако время шло. Угаснул блеск очей,

Ушли поклонники, и свет забыл о ней.

Тут, видя, что, увы, красы ее увяли,

Оранта сделалась поборницей морали.

У нас таких особ немалое число:

Терять поклонников кокеткам тяжело,

И, чтобы вновь привлечь внимание, с годами

Они становятся завзятыми ханжами.

Их страсть — судить людей. И как суров их суд!

Нет, милосердия они не признают.

На совести чужой выискивают пятна,

Но не из добрых чувств — из зависти, понятно.

Злит этих праведниц: зачем доступны нам

Те радости, что им уже не по зубам?

Г-жа Пернель (Эльмире).

Так-так. Сударыня! К моим речам вы глухи,

Предпочитаете вы басни в этом духе,

Зато ей, пустельге, тут слава и почет.

Но выскажу кой-что и я вам. Мой черед.

Мой сын был мудр, когда, по наущенью свыше,

Благочестивцу дал приют под этой крышей.

Вам послан праведник, дабы извлечь из тьмы

И к истине вернуть заблудшие умы.

Спасительны его святые поученья,

А то, что он клеймит, достойно осужденья.

Приемы да балы, и песенки, и смех,

И шутки вольные, и танцы — это грех,

Служенье сатане. Хм… «Дружеские встречи»!

Там произносятся кощунственные речи,

Достойнейших особ там судят вкривь и вкось,

Такую говорят бессмыслицу — хоть брось!

Глупцы блаженствуют, но у людей разумных

Мутится в голове от этих сборищ шумных:

Крик, споры, суета — все из-за пустяков.

Там, как сказал один ученый богослов,

Стол-по-вторение: такие ж были крики,

Когда язычники, смешав свои языки,

Решили сообща разрушить Вавилон.

Клеант смеется.

Вам, сударь, кажется, что мой рассказ смешон?

Досель меня никто не причислял к шутихам.

(Эльмире.)

Ну что ж, невестушка, не поминайте лихом.

Теперь я знаю вас и вдоль и поперек,

Не скоро я опять ступлю на ваш порог.

(Дает оплеуху Флипоте.)

Тебя считать ворон я нанимала, что ли?

Скажи пожалуйста, какой набрались воли!

Я покажу тебе! Ступай за мною, дрянь!

Г-жа Пернель, Флипота, Эльмира, Мариана и Дамис уходят.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Клеант, Дорина.

Клеант.

А я останусь здесь. Мне надоела брань

Старухи этой…

Дорина.

Тсс!.. Ну, сударь, повезло вам!

Услышала б она, каким ужасным словом

Назвали вы ее… Старуха? Никогда!

Она до тыщи лет все будет молода.

Клеант.

Из-за безделицы, а как раскипятилась!

Смотрите, до чего Тартюф попал к ней в милость!

Дорина.

К ней? А к хозяину? С ним свидитесь, тогда

Понятно будет вам, в ком главная беда.

Во время наших смут[19] ум проявил он здравый,

Стоял за короля. А ныне — боже правый!

Со дня, когда Тартюф пожаловал в наш дом,

Хозяин не в себе, помешан он на нем.

Поверьте, носится он с этим пустосвятом,

Как курица с яйцом. Его зовет он братом,

И братца любит он — на грош вам не прилгну —

Сильней в сто раз, чем мать, дочь, сына и жену.

Его наперсником стал этот проходимец.

Такими окружен заботами любимец,

Каких любимая желать бы не могла.

За трапезой всегда он во главе стола;

Он ест за шестерых, а мой хозяин тает

И лучшие куски к нему пододвигает.

Тартюф рыгнет, а он: «Во здравье, милый брат!»

Тартюф — его кумир. Всеведущ он и свят.

Что он ни натворит — он «совершил деянье»,

Что ни сморозит он — «изрек он прорицанье».

Ну а Тартюф хитер, и просто мастерски

Оргону нашему втирает он очки.

Нас всех зажал в кулак пройдоха этот лживый,

Он сделал ханжество источником наживы.

Да не один Тартюф — его прохвост лакей

И то повадился учить меня, ей-ей:

Сует повсюду нос — ну чуть не под подушки —

И ополчается на ленты и на мушки.

Увидел в Псалтыре платочек кружевной,

Так разорвал в клочки — вот пакостник какой!

И обвинил меня в кощунстве безобразном:

Святыню, мол, грязню я дьявольским соблазном.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Те же, Эльмира, Мариана и Дамис.

Эльмира.

Вы с нами не пошли за ней, и благо вам:

Здесь было горячо, а что творилось там!..

Но прибыл мой супруг. Мать, к счастью, он не встретил.

Пройду к себе, пока меня он не заметил,

И буду ждать его.

Клеант.

А я тут подожду.

С ним поздороваюсь и тотчас же уйду.

Эльмира и Мариана уходят.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Клеант, Дорина, Дамис.