Когда любовь ждет - Линдсей Джоанна - Страница 50

— На это не было времени, мой господин, — с горечью ответила она. — Мой отец сказал о том, что я должна выйти замуж, лишь накануне свадьбы. Как обычно, по причине опьянения он ни о чем не думал.

— Оправдывает ли его опьянение?

— Я его не оправдываю.

— За то, что ты подверглась побоям, или потому, что теперь ты моя жена? — грубо спросил он.

Леони отвернулась, но Рольф, крепко схватив ее за руки, заставил повернуться к себе. Его глаза потемнели от бешенства.

— Почему, Леони? Почему я вызывал в тебе такое отвращение? Почему тебя пришлось подвергнуть избиению, чтобы ты согласилась выйти за меня замуж?

Он кричал на нее, подогревая ее и без того кипевшие чувства. Не важно, что ее избили. Не важно, что она страдала. Его тщеславие было уязвлено, и только это имело для него значение!

— Я вас боялась, мой господин. До этого мне говорили, что вы чудовище, и я знала о вас только это. Я была уверена, что вы добиваетесь меня только в отместку за те осложнения, в которых, как вам казалось, повинна я. Избиение было легче вашего наказания. — Помедлив, она добавила:

— Я думала, что смогу выдержать побои, но ошибалась. Этот негодяй в конце концов мог убить меня, если бы я не поклялась могилой матери, что стану вашей женой.

В свои слова Леони вложила всю ненависть, которую питала к Ричеру Келвли. Рольф решил, что в них проявился гнев его жены из-за того, что ее вынудили выйти за него замуж.

— Итак, ты считала меня чудовищем?

— Считала.

— И до сих пор так считаешь?

— Я этого не говорила, мой господин.

— Нет, разумеется, нет; но, надо полагать, это так. Иначе почему же ты по-прежнему презираешь меня? С чего тогда ты отказываешься по-настоящему стать моей женой?

Что-то в его тоне заставило Леони насторожиться. Какого признания добивается он? Тут ее осенило. Ему хотелось, чтобы она опять стала браниться из-за его любовницы. Насколько было бы удовлетворено его тщеславие, если бы она повела себя как ревнивая жена. Но она не доставит ему подобного удовольствия.

Она опустила глаза.

— Я вас не презираю, мой господин. С чего это пришло вам в голову?

— Не презираешь? — зло произнес он. — Значит, у тебя просто холодный характер?

— Может быть, — уклончиво ответила она. Он отвернулся.

— А может быть, ты любишь другого?

— Другого? — переспросила она, не веря собственным ушам. Несмотря на всю ее решимость, Леони охватил гнев. — Посмотрите-ка, кто рассуждает о другом! Мой господин, я отношусь к браку серьезно, даже если вы воспринимаете его как шутку!

— Что за дьявольщину ты говоришь — серьезно! Если бы это было так, ты бы забыла свою первую любовь и относилась ко мне благосклонно. Теперь, мадам, я хочу услышать правду, и пусть с этим будет покончено. Я больше не позволю подозрениям терзать мою душу.

Леони с трудом верила услышанному. Как он смеет обвинять ее в неверности, тогда как сам… Она решительно собралась с силами. В ее глазах застыл холод.

— Если вы ищете повод избавиться от меня, мой господин, вам не стоит так утруждать себя. Я буду бесконечно счастлива уехать отсюда.

Его глаза полыхнули огнем, губы зловеще сжались.

— Не сомневаюсь, жена, что тебе бы этого хотелось.

— Воистину так, — резко бросила она в ответ, кипя гневом. Он намеревался прервать их отношения. Как легко все дается мужчинам!

Рольф шагнул к ней, и она уверилась, что он собирается ударить ее — настолько злобный вид был у него. Он высился над ней, сжимая кулаки, его тело напряглось, глаза полыхали подобно горящим углям.

— Если ты надеялась, что он все же достанется тебе, то напрасно, — в бешенстве прохрипел он. — В один прекрасный день мне действительно надоест, что ты меня только терпишь, но тебе он никогда не достанется. Прежде я убью его!

— Кого? — закричала она.

— Монтиньи.

Леони была настолько поражена, что едва не рассмеялась. К сожалению, она этого не сделала, потому что Рольф увидел только ее удивленное лицо, и от этого разъярился.

— Ты думала, мне неизвестно про того юного бездельника? Я знал о нем еще до того, как женился на тебе.

Леони попыталась понять смысл его слов, но не сумела, и тогда всего лишь произнесла:

— Вы заблуждаетесь, мой господин.

— Ты всегда любила его. Вот почему ты настроила своих людей против меня. Вот почему ты отказывалась выйти за меня замуж. Вот почему ты до сих пор ненавидишь меня — ты досталась мне но тоскуешь по нему!

На этот раз Леони засмеялась, и теперь настал черед Рольфа удивляться. Она не могла сдержаться. Он ревнует ее к бедному Алану. Что за нелепость!

Она улыбнулась мужу.

— Я не собираюсь легкомысленно относиться к этому положению, поскольку вы, несомненно, уже какое-то время таите подозрения. Но дело в том, что Алан всего лишь друг мне. Некогда мне казалось, что он мог бы стать моим мужем, но это давняя история. В то время он был единственным знакомым мне юношей, и я отчаялась надеяться, что когда-либо выйду замуж, поскольку жила в Першвике в изоляции. Но это было лишь заблуждение, которое быстро забылось. Алан вырос и стал мужчиной, к сожалению, безвольным. К тому же я уже больше и не мечтала о замужестве. И все же я не могла оттолкнуть его только потому, что у него слабый характер, и мы остались друзьями.

Рольф продолжал свирепо смотреть на нее.

— Ты ждешь, что я поверю, будто ты настроила своих людей против меня ради… ради этой дружбы?

— Разве вы не стали бы сражаться ради друга?

— Ты — женщина.

Леони подавила вспышку злости.

— Мой господин, я не стану спорить из-за этого. Дело в том, что я не настраивала людей против вас.

В тот день, когда Алан сообщил мне, что с ним приключилась беда и что вы приезжаете сюда, чтобы отобрать у него принадлежащие ему земли, я желала, чтобы на вас напала страшная болезнь. Ну вот, наконец я призналась в том, что совершила, — произнесла она с облегчением. — Я думала о вас самое дурное, и мои люди приняли это близко к сердцу.

Рольф не знал, что думать. Он хотел верить ей, но раз она не любит Алана, почему же тогда отказывается любить его самого?

— Леони, если все сказанное тобой правда, у тебя нет причин по-прежнему ненавидеть меня.

— Но я не питаю к вам ненависти, мой господин.

— Однако и принять меня вы тоже не хотите.

Леони опустила глаза и негромко произнесла:

— Я могла бы примириться с вами, мой господин, если бы речь шла только о вас. Но вы хотите большего, хотите, чтобы я примирилась не только с вами.

— Женщина, неужели ты считаешь, что я тебя понимаю? — От огорчения он повысил голос.

Леони не поднимала на него глаз. Еще несколько мгновений Рольф пристально вглядывался в нее, потом повернулся и удалился из комнаты. Увидев Торпа, ждавшего его внизу, он вспомнил, почему пришел в бешенство, и из-за непонятного высказывания жены его огорчение вновь перешло в бурный гнев. Нужно положить конец этим загадкам, путанице и неясности; и Рольф решил, что сможет положить конец горестям, вернувшись к самым их истокам.

Глава 40

Джудит откинула голову и засмеялась, когда густая борода Ричера стала щекотать ее грудь. Он набросился на нее в кладовой и принялся за свои обычные забавы с ней, не желая воспринимать ее отказ. Прижав ее спиной к мешкам с припасами еды, он навалился на нее всем телом и губами заглушал протесты, что сейчас не время и не место.

Каким он был настойчивым, этот жестокий человек. А он действительно был жестоким. Она видела по его глазам, когда он нежно касался ее рукой, что вместо этого ему хочется причинить ей боль, подобно тому., как обходился с другими женщинами. Но он не осмеливался быть с ней грубым. Они оба знали, что он этого себе не позволит, но от сознания того, на что он способен, ее еще больше влекло к нему.

Когда он начал поднимать ее юбку, Джудит стала опять слабо протестовать. Ему нравилось ее сопротивление. От этого у него неизменно начинала кипеть кровь. Когда они встречались в заранее намеченных местах, обычно она проявляла слишком большую готовность к встрече с ним, бывала откровенно рада. Ему же нравилось заставать ее врасплох, набрасываться на нее в самых невероятных местах, зная, что она будет бояться, как бы их не застали вместе, и будет сопротивляться.