И только сердце знает (том 2) - Линдсей Джоанна - Страница 14

Но второй раз — это уж слишком.

— Маленькое предупреждение о вашем возвращении было бы весьма кстати, милорд, — едко прошипела она. — Это называется постучать.

— В мою собственную дверь?! Не думаю.

— Конечно, если вы один, но когда нет…

— Как, впрочем, и вы, леди. И я сейчас же узнаю причину этого!

Слишком поздно поняла она, что он был рассержен и хмур как никогда. Он просто горел от ярости: жилы на его шее вздулись, а фиолетовые глаза метали молнии. И эти самые глаза были прикованы не к ней, а к Теодорику. Однако сама Рейна также была зла, и не только из-за пережитого замешательства.

Она вскочила на ноги и вызывающе спросила:

— На что это вы намекаете? Вы прекрасно осведомлены о том, что Теодорик мой личный слуга. Зачем еще, кроме того, чтобы помочь мне приготовиться ко сну, мог бы он находиться в нашей спальне?

— А какие это, интересно, у него могут быть обязанности, раз вы сидите перед ним полуобнаженная?!

— Не будьте идиотом! — прошипела Рейна. — Он смотрит на меня так, как смотрел бы и на вас… О! Нет, это неверно. Он скорее взглянул бы на вас, чем… на меня. Он замечает меня не больше, чем Ланзо вас, когда купает или одевает!

— Это и есть его обязанности?!

— Разумеется.

— Клянусь Богом, этого больше не повторится! — прорычал Ранульф и сверкнул глазами в сторону Теодорика. — Вон!!!

Рейна съежилась и протянула руку, чтобы остановить юношу.

— Ты не должен уходить, Тео.

— Господи, Рейна! — пролепетал Тео, прячась за ее спиной. — Ты что, хочешь, чтобы я умер?!

— Он не посмеет дотронуться до тебя!

— Я бы не стал спорить на вашем месте, жена, — сказал Ранульф еще более угрожающе. — Если вы хорошенько подумаете об этом, то наверняка вспомните, что я задолжал ему хорошую порку, за которую с радостью сейчас и возьмусь, если он немедленно не уберется!..

Ему не пришлось продолжать, ибо Тео выскочил из-за своего укрытия, мигом пронесся мимо Ранульфа и выскочил из комнаты. Ланзо схватился за живот, не в силах сдержать смеха, настолько комичен был побег Тео, однако прежде чем повернуться к мужу, Рейна одарила оруженосца таким испепеляющим взглядом, что юноша подавился. Она не могла вымолвить и слова, еще не владея своим голосом. О! От переполнявшей ее злости Рейне хотелось орать как полоумной.

— Ты можешь идти, Ланзо, — сказал Ранульф спокойным голосом, свидетельствующим о том, что он снова контролирует свои эмоции. — Миледи поможет мне раздеться.

— Чтобы вы обвинили меня в том, что я отобрала у него еще одну из его обязанностей? — злобно повела плечом Рейна. — И не надейтесь на это, милорд.

— Разве в ваши обязанности не входит помогать мужу делать то, о чем он попросит вас?

— Не стоит говорить мне об обязанностях после столь идиотской комедии, которую вы только что разыграли перед нами.

— Так вы отказываетесь?!

— Господи, он все-таки понял, — сказала она, обратив глаза к потолку. — Благодарю тебя.

— Как видно, хорошая взбучка давно уже плачет не только по вашему Тео.

Она не слышала, как он сзади подошел к ней, хотя он был настолько близко, что дыхание его шевелило ее волосы. Она не слышала и того, как закрылась дверь, и они остались одни.

— Может, Тео и испугался ваших угроз до полусмерти, однако я не настолько пуглива.

— Каких угроз? Если я сочту это необходимым, то можете быть уверены, что никак не менее недели вам будет пребольно сидеть. — Он повернул ее к себе, чтобы заглянуть в глаза. — Так его необходимо, Рейна?

— Вы что, спрашиваете разрешения?

Он улыбнулся:

— Я не буду настолько глуп, чтобы позволить вам самой принять решение. Я спросил лишь, есть ли в этом необходимость. Вы что, намереваетесь и впредь не повиноваться мне?

— Нет, — прошептала она, все-таки испугавшись его обещаний.

— Хорошо. Когда я шел сюда, у меня не было ни малейшего желания отчитывать вас. У меня на уме было кое-что совсем другое… Она вывернулась из его объятий и отскочила в сторону, в глазах Рейны горело недоброе предчувствие.

— Вы не можете… не… после… как вы только посмели подумать, что я…

— Ну да, мы немного поспорили, — прервал он ее, пожимая плечами. — Но теперь все позади.

— Позади?! Немного?! — Она захлебнулась своей злостью. — Если вы именно так это называете, что ж, прекрасно. А чего езде я могла ожидать от грубияна и нахала, подобного вам! Но вы не получите от меня это «кое-что совсем другое»! Не в тот самый день по крайней мере, когда вы получили это от Красной Альмы!

— Красная? Вам придется объяснить, леди, что вы имеете в иду, и побыстрее!

— Мне?! — вскричала она. — Вы ходили к шлюхе, а я же сама должна это объяснить?!

— Так вот что за шлея попала вам под хвост сегодня! — Он неожиданно улыбнулся, а потом заливисто рассмеялся, чем окончательно вывел ее из себя. — А я-то еще сказал ей, что вы не будете настолько глупы.

— Вы сказали… глупа?! — заикаясь, проговорила она. — Да, наверное, я действительно глупа, если подумала, что муж мой не станет так открыто позорить меня!

Ранульф покачал головой, все еще улыбаясь:

— Миледи, никто и не пытался вас опозорить…

— Ну да, а свиньи завтра полетят! — с издевкой сказала она. — Не забудьте захватить с собой ружье, когда помчитесь смотреть на это чудо!

— ..а стало быть, у вас нет повода, чтобы злиться.

— Итак, я должна ломать голову над тем, в чьей постели я застану вас в следующий раз, и не сметь при этом сказать и слова?! Это вы хотите мне сказать?

— Вы что, застали меня в постели с девкой?

— Я застала вас держащим ее грудь в руке. Наверное, обсуждали цену, милорд?

Ее сарказм становился все острее и острее. И как он мог позабыть, что она появилась в дверях дома Альмы именно в этот момент?!

— Вообще-то мы обсуждали вас.

— Ну конечно, — сухо сказала она.

— Дверь была открыта, если вы помните…

— Что только доказывает правоту ваших слов. Вам наплевать, происходит это в интимной обстановке или нет. В лесах или в доме шлюхи с открытой настежь дверью, конечно же, какая разница?! Ей придется ответить за это.

— Вы же знаете, маленький генерал, что сами могли избавить себя от уколов ревности, если бы только ответили на тот вопрос, что я задал вам вчера вечером. Если вы не хотите, чтобы я занимался любовью с другой женщиной, то вы просто должны были мне об этом сказать.

— Итак, вы признаете это? — сказала она совсем не радостно.

— А вы? — в свою очередь, спросил Ранульф.

— Раз уж вы не можете сдержаться, полагаю, что должна, хотя после случившегося в этом нет никакого смысла, — горько сказала она. — И я не ревновала. Я была унижена и оскорблена, но я не ревновала.

— Очень хорошо, что вы не ревновали, — сказал он, хотя его широкая улыбка свидетельствовала о том, что он не верил ни единому ее слову. — Вы все еще можете избавить себя от неприятных и расстраивающих вас мыслей, если просто спросите меня, что я действительно там делал.

— Мужчины ходят к шлюхам только с одной-единственной целью.

— Тогда почему я лишь говорил с ней?

— Говорили?! — усмехнулась Рейна. — Держа руку на ее груди?

Вместо того чтобы испытывать хоть какое-то смущение, он Просто посмеивался.

— А как еще могла она определить, может или нет мое прикосновение причинить вам боль?!

— Мне?! Вы что, хотите, чтобы я поверила в то, что вы ласкали ее ради меня?! — Она сощурила глаза. — Можете повторить вашу попытку снова, первая провалилась.

В конце концов он не выдержал и нахмурился. — Если бы мне просто требовалась женщина, я бы не потащился в деревню, чтобы подыскать себе кого-нибудь. И здесь, в замке, достаточно тех, кто не смог бы мне отказать, включая, между прочим, и вас. Что мне действительно было необходимо, так это совет, который мне могла дать только женщина, имеющая столь богатый и разнообразный опыт. И это единственная причина, побудившая меня разыскать Красную Альму, и совет — единственное, что я получил от нее. Даже тогда, когда произнесенное ею возбудило меня, я не остался, чтобы воспользоваться преимуществами ее профессии. Но если бы я нашел вас, леди, выйдя из дама, вы, несомненно, убедились бы, что напрасно обвинили меня.