Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Бал был бел

Лукин Евгений Юрьевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Бал был бел - Лукин Евгений Юрьевич - Страница 37

Изменить размер шрифта:

Цыганская чернобыльская

Речка моет берега.

Что, Алёша, бледен?

Не печалься, запрягай —

на восток поедем.

Кони рвутся, дуги гнут

верстовой Россией.

Всё при мне: гитара, кнут,

шапка и дозиметр.

Кто-то там, видать, к дождю,

как ни караульте,

потянул не ту вожжу

на центральном пульте.

Кони мчатся всё быстрей.

На загривках — пена.

Вылетают из ноздрей

три миллирентгена.

Стой, цыган! Куда, цыган,

гонишь так жестоко?

К безопасным берегам

Дальнего Востока,

где волна о край земли

плещется красиво

и виднеется вдали

город Хиросима.

1988

Песенка про каратэ

Времена пошли не те —

переулки — в темноте,

и такая канитель,

что просто ужас:

выйдешь из дому в пальте —

возвратишься в декольте

да ещё клыка во рте

не обнаружишь!

Надерясь «алиготе»,

повстречают в темноте —

и ходи потом в бинте,

шипя от боли!

И пошёл я в простоте,

отрыдавши на тахте,

прямо в школу карате

к сенсею Боре.

Со щитом ли, на щите

четверть года в маяте

бил по каменной плите,

ломал бетоны.

Но зато пошла теперь

жизнь, подобная мечте:

у меня в одной пяте

удар — с полтонны!

Вот статья о карате.

Там слова о красоте.

Я ж добавлю в простоте

такое мненье:

скажем, выйдешь в декольте —

возвращаешься в пальте,

при часах вот, при зонте

и в настроенье!

1980

Ашхабадская весна

(школьная фотография)

Как искать бы стал в золе

драгоценный камень,

пепел выгоревших лет

разгребу руками —

и сверкнёт ясным-ясна

из золы былого

ашхабадская весна

шестьдесят седьмого.

Школьный сад в который раз

солнышком заплатан,

и стоит десятый класс

перед аппаратом,

а вокруг — пьяным-пьяна,

зелена́, рискова —

ашхабадская весна

шестьдесят седьмого.

Не открыт пока что счёт —

всё одни кануны.

Мы не молоды ещё —

мы всего лишь юны.

И глядит, потрясена,

с неба голубого

ашхабадская весна

шестьдесят седьмого.

Вот поманит, как блесна.

Прилечу — узнаю,

что теперь не та весна,

а совсем иная.

Лягу спать — и не усну.

Отпустите снова

в ашхабадскую весну

шестьдесят седьмого!

Ничего не натворю —

лишь пройду вдоль сада

и украдкой посмотрю

я на свой десятый.

Ну хоть издали взгляну

на себя иного…

Отпустите в ту весну

шестьдесят седьмого!

1989

Песенка о Б. Щ

Посвящается Б. Щ.

Возле входа в филиал

референт торговлю клял:

клял базары, гастрономы,

клял торговый филиал.

Чутко носом трепеща,

подходил к нему Б. Щ. —

и топырился «макаров»

из-под серого плаща.

На лужайке Петя Лех

совершал смертельный грех —

он опять писал романы

вдалеке от всех помех.

Буреломами треща,

выходил к нему Б. Щ. —

и топырился «макаров»

из-под серого плаща.

Шёл, нетрезв и светлошерст,

Пчёлкин, тоненький, как шест,

наводя людей на мысли

об отсутствии веществ.

Коверкотами треща,

подбегал к нему Б. Щ. —

и топырился «макаров»

из-под серого плаща.

Я, худой и молодой,

смылся к Волге голубой

и, нырнув, про Куличенку

что-то булькнул под водой.

Мерно ластами плеща,

подплывал ко мне Б. Щ. —

и топырился «макаров»

из-под серого плаща.

1976

Крайняя песенка

Рвётся мат в очередях громче канонады,

рвутся толпы в гастроном, мать его ети!

Но для нас, для россиян, многого не надо —

нам бы только крайнего найти!

…Это всё варяги, немчура высоколобая!

Завели усобицу при русских при людя́х!

Взяли подали пример — а мы теперь расхлёбывай:

до сих пор дерёмся меж собой в очередях…

Рвутся новые штаны только что со склада,

рвётся вдребезги АЭС, мать её ети!

Но для нас, для россиян, многого не надо —

нам бы только крайнего найти!

…Это всё татары, азиаты косоглазые!

Исказили генофонд, как морду на суде!

Навязали узелков — а мы теперь развязывай:

до сих пор в стране бардак, как в Золотой Орде…

Рвутся трубы в феврале в центре Волгограда,

рвётся новый Волгодон, мать его ети!

Но для нас, для россиян, многого не надо —

нам бы только крайнего найти!

…Это всё масоны с иудейской подоплёкою!

Продали Россию, гады, выпили кровя!

Казачков на лошадей — и плёточкою-плёткою

выгнать их обратно, в иудейские края!..

Рвётся мат в очередях громче канонады…

Рвутся новые штаны только что со склада…

Рвутся трубы в феврале в центре Волгограда…

Нам бы только крайнего найти!

1990