Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Бал был бел

Лукин Евгений Юрьевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Бал был бел - Лукин Евгений Юрьевич - Страница 12

Изменить размер шрифта:

«Метафора — намёк…»

Метафора — намёк

на то, что всё похоже:

и ветреный денёк,

и рваная рогожа,

и рожей за пенёк

задевший друг Серёжа

везде одно и то же,

а нам и невдомёк.

2009

«Человек интересен, когда ему нечего делать…»

Человек интересен, когда ему нечего делать,

а иначе он скучен и прост, как деталь агрегата:

вычитает из ста восемнадцати семьдесят девять,

отправляется спать поздновато, встаёт рановато,

исправляет косилку, поскольку грядёт косовица[16],

сочиняет статью о полезных сортах маринада.

И кончается жизнь. И не то чтобы там удавиться,

а подумать-то некогда: «На фиг мне всё это надо?»

2010

«Согласно индийским гультяям…»

Согласно индийским гультяям[17],

любое деяние — зло.

А я уродился лентяем —

и, стало быть, мне повезло.

И, стало быть, спрошенный небом,

скажу, незапятнанно бел:

«Не брал. Не участвовал. Не был.

Нескладные песенки пел».

2003

Фон

Не давать им пряников!

Отхлестать орешником!

Из-за этих праведников

я считаюсь грешником!

Повстречаешь — тресни-ка

в лоб зелейной скляницей!

Из-за этих трезвенников

я считаюсь пьяницей!

Стих утоплен в вермутах.

Стро́ки — нищета и сушь.

Из-за этих лермонтовых

я и не считаюсь уж!

1995

«Звуки пошли не те…»

Звуки пошли не те —

глу́хи, невнятны, ту́пы.

Яблоки в темноте

падают — словно трупы.

Вот и сижу в саду,

внемля недобрым звукам.

Скоро ведь упаду

с тем же коротким стуком.

2003

Взбаламученный сонет

Н. Л.

Проспект — и ни единого мента,

хотя обычно по менту на рыло.

Остолбенел. Накрыла немота.

Потом надежда робкая накрыла.

Неужто впрямь? Неужто белокрыло

взбурлило небо, и легла, крута,

архангела разящая пята?

Слабо́ легавым против Гавриила.

Его пята — надгробная плита.

А ты мне что намедни говорила?

Мол, не молись, не выйдет ни черта…

Ты погляди, какая лепота!

И улица лежит, не пронята

ни трелию, ни топотом мента.

1997

Складуха

Хуже злого костоеда[18] зарубежный Кастанеда,

и мосол, как кастаньета, жалко щёлкает в коленке,

и черновики нетленки между томом Короленки

и записочкой от Ленки затаились в аккурате

в том бумажном зиккурате, что воздвигся у кровати,

угрожая покарати мощным оползнем культуры —

житием Бонавентуры, редкой книжицей «Уйгуры»

и запиской этой дуры: дескать, где мой Кастанеда?..

1996

«Достаётся нынче правдам…»

Достаётся нынче правдам —

травят как хотят!

Я сижу любуюсь прайдом

рыженьких котят.

Что мне правды! Что мне травли!

Помыслы просты,

как мелькающие в травке

рыжие хвосты.

2003

«Тает жизнь в осеннем шелесте…»

Тает жизнь в осеннем шелесте,

усыхает, как лоза.

У меня вставные челюсти

и безумные глаза.

Скальте, скальте зубы юные!

Нет бы скальда поберечь

за глаза его безумные

и фарфоровую речь!

2001

«Заклубились беды вороньём…»

Заклубились беды вороньём.

Да и ладно!

Съеду я куда-нибудь в район

Таиланда.

Там, в густом тропическом саду,

с загибона

я, пожалуй, как-нибудь сойду

за гиббона.

2003

«Век растрачен…»

Век растрачен. Родина украдена.

В жёлтой прессе — перечень разборок.

Общество — бессмысленная гадина —

давит тех, кто мил тебе и дорог.

Поселить бы их в отдельной рощице

где-нибудь в районе Балашова…

И возникнет маленькое общество —

точное подобие большого.

2003

«Не поймёшь, что с тобою сталось?»

Не поймёшь, что с тобою сталось?

Вынь аптечку. Прими фестал.

Это старость, а не усталость —

не настолько уж ты устал.

Вот и принял. Теперь постой-ка,

вновь живым себя ощути.

Хорошо бы устать настолько,

чтобы сам захотел уйти.

2009