Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Полное собрание стихотворений

Фет Афанасий Афанасьевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Полное собрание стихотворений - Фет Афанасий Афанасьевич - Страница 78

Изменить размер шрифта:

1847

Курган

Друг веков, поверенный преданий,

Ты один средь братии своей

Сохранил сокровищ и деяний

Вековую тайну от людей.

Что же дуб с кудрявой головою

Не взращен твой подвиг отмечать

И не светит в сумрак над тобою

Огонек — избрания печать?

Как на всех, орел с неизмеримой

На тебя слетает высоты

И срезает плуг неумолимый

Всех примет последние следы.

Что ж ты дремлешь? Силой чудотворной

Возрасти темно-кудрявый дуб!

Сокруши о камень непокорный

Злого плуга неотвязный зуб!

— Оттого-то, странник бесприметный,

На степи я вечно здесь молчу,

Что навек в груди мой клад заветный

Ото всех я затаить хочу.

1847

«Ты говоришь мне: прости!..»

Ты говоришь мне: прости!

Я говорю: до свиданья!

Ты говоришь: не грусти!

Я замышляю признанья.

Дивный был вечер вчера!

Долго он будет в помине;

Всем, — только нам не пора;

Пламя бледнеет в камине.

Что же, — к чему этот взгляд?

Где ж мой язвительный холод?

Грусти твоей ли я рад?

Знать, я надменен и молод?

Что ж ты вздохнула? Цвести —

Цель вековая созданья;

Ты говоришь мне: прости!

Я говорю: до свиданья!

Тучка

Тучка-челн, небес волною

Обданная паром,

Между мною и луною

Ты плывешь недаром:

От луны — твой свет, что ставит

Трон полночный богу;

От меня ж возьми, что давит:

Думу и тревогу.

Спит она — тяжелой битвой

Дум не возмутима;

Ты ж над ней с моей молитвой

Пронесися мимо.

1847

Свобода и неволя

Видишь — мы теперь свободны:

Ведь одно свобода с платой;

Мы за каждый миг блаженства

Жизни отдали утратой.

Что ж не вижу я улыбки?

Иль сильней всего привычка?

Или ты теперь из клетки

Поздно пущенная птичка?

Птичка-радость, друг мой птичка,

Разлюби иную долю!

Видишь — я отверз объятья:

Полети ко мне в неволю.

1847

«Сядь у моря — жди погоды…»

Сядь у моря — жди погоды.

Отчего ж не ждать?

Будто воды, наши годы

Станут прибывать.

Поразвеет пыл горячий,

Проминет беда,

И под камень под лежачий

Потечет вода.

И отступится кручина,

Что свекровь стара;

Накидает мне пучина

Всякого добра.

Будто воды, наши годы

Станут прибывать.

Сядь у моря, жди погоды.

Отчего ж не ждать?

1847

«Дитя, покорное любви…»

Дитя, покорное любви,

Моих стихов не назови

Ты самолюбием нескромным.

О нет!мой стих не мог молчать:

На нем легла твоя печать

С раздумьем тягостным и томным.

Не говорю тебе — прости!

Твоя судьба — одной цвести;

Да мимо идет зов мятежный.

Как в жизни раз, и в песни тож

Ты раз мне сердце потревожь —

И уносись прекрасной, нежной!

И завтра светлый образ весь

Исчезнет там, исчезнет здесь,

Про твой удел никто не спросит, —

И запах лилии ночной

Не досягнет луны родной:

Полночный ветр его разносит.

1847

«Под палаткою пунцовой…»

Под палаткою пунцовой,

Без невольников, один,

С одалиской чернобровой

Расстается властелин.

— Сара, гурия пророка,

Солнце дней, источник сил,

Сара, утро недалеко —

И проснется Азраил.

Где-то завтра после бою

Снова ноги подогну

Иль усталой головою

Беззаботно отдохну?

С новой ночью, с новой кущей,

Пылкой страсти вопреки,

Не коснусь твоей цветущей,

Нарумяненной щеки.

Пред тобою на бездельи

Свой кальян не закурю

И в глаза твои газельи,

Полон дум, не посмотрю,

И рукой моей усталой

У тебя не обовью

Черных кос по феске алой

Чешуйчатую змею.

1847

Эоловы арфы

Он

По листам пронесся шорох.

Каждый миг в блаженстве дорог,

В песни — каждый звук:

Там, где первое не ясно,

Всё, хоть будь оно прекрасно,

Исчезает вдруг.

Она