Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Полное собрание стихотворений

Фет Афанасий Афанасьевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Полное собрание стихотворений - Фет Афанасий Афанасьевич - Страница 47

Изменить размер шрифта:

Середина 50-х гг.

«Не избегай; я не молю…»

Не избегай; я не молю

Ни слез, ни сердца тайной боли,

Своей тоске хочу я воли

И повторять тебе: «люблю».

Хочу нестись к тебе, лететь,

Как волны по равнине водной,

Поцеловать гранит холодный,

Поцеловать — и умереть!

1862?

«В благословенный день, когда стремлюсь душою…»

В благословенный день, когда стремлюсь душою

В блаженный мир любви, добра и красоты,

Воспоминание выносит предо мною

Нерукотворные черты.

Пред тенью милою коленопреклоненный,

В слезах молитвенных я сердцем оживу

И вновь затрепещу, тобою просветленный, —

Но всё тебя не назову.

И тайной сладостной душа моя мятется;

Когда ж окончится земное бытие,

Мне ангел кротости и грусти отзовется

На имя нежное твое.

1857

Зевс

Шум и гам, — хохочут девы,

В медь колотят музыканты,

Под визгливые напевы

Скачут, пляшут корибанты.

В кипарисной роще Крита

Вновь заплакал мальчик Реи,

Потянул к себе сердито

Он сосцы у Амальтеи.

Юный бог уж ненавидит,

Эти крики местью дышат, —

Но земля его не видит,

Небеса его не слышат.

15 ноября 1859

К Сикстинской Мадонне

Вот сын ее, — он — тайна Иеговы —

Лелеем девы чистыми руками.

У ног ее земля под облаками,

На воздухе нетленные покровы.

И, преклонясь, с Варварою готовы

Молиться ей мы на коленях сами

Или, как Сикст, блаженными очами

Встречать того, кто рабства сверг оковы.

Как ангелов, младенцев окрыленных,

Узришь и нас, о дева, не смущенных:

Здесь угасает пред тобой тревога.

Такой тебе, Рафаэль, вестник бога,

Тебе и нам явил твой сон чудесный

Царицу жен — царицею небесной!

1864?

Музе («Пришла и села. Счастлив и тревожен…»)

Пришла и села. Счастлив и тревожен,

Ласкательный твой повторяю стих;

И если дар мой пред тобой ничтожен,

То ревностью не ниже я других

Заботливо храня твою свободу,

Непосвященных я к тебе не звал,

И рабскому их буйству я в угоду

Твоих речей не осквернял.

Всё та же ты, заветная святыня,

На облаке, незримая земле,

В венце из звезд, нетленная богиня,

С задумчивой улыбкой на челе.

1882

«Не смейся, не дивися мне…»

Не смейся, не дивися мне,

В недоуменьи детски грубом,

Что перед этим дряхлым дубом

Я вновь стою по старине.

Не много листьев на челе

Больного старца уцелели;

Но вновь с весною прилетели

И жмутся горлинки в дупле.

1884

«День проснется — и речи людские…»

День проснется — и речи людские

Закипят раздраженной волной,

И помчит, разливаясь, стихия

Всё, что вызвано алчной нуждой.

И мои зажурчат песнопенья, —

Но в зыбучих струях ты найдешь

Разве ласковой думы волненья,

Разве сердца напрасную дрожь.

1884

«Ты был для нас всегда вон той скалою…»

— Ты был для нас всегда вон той скалою,

Взлетевшей к небесам, —

Под бурями, под ливнем и грозою

Невозмутимый сам.

Защищены от севера тобою,

Над зеркалом наяд

Росли мы здесь веселою семьею —

Цветущий вертоград.

И вдруг вчера — тебя я не узнала:

Ты был как божий гром…

Умолкла я, — я вся затрепетала

Перед твоим лицом.

— О да, скала молчит; но неужели

Ты думаешь: ничуть

Все бури ей, все ливни и метели

Не надрывают грудь?

Откуда же — ты помнишь — это было:

Вдруг землю потрясло,

И что-то в ночь весь сад пробороздило,

И следом всё легло?

И никому не рассказало море,

Что кануло ко дну, —

А то скала свое былое горе

Швырнула в глубину.

2 июня 1863

Бабочка

Ты прав. Одним воздушным очертаньем

Я так мила.

Весь бархат мой с его живым миганьем —

Лишь два крыла.

Не спрашивай: откуда появилась?

Куда спешу?

Здесь на цветок я легкий опустилась

И вот — дышу.

Надолго ли, без цели, без усилья,

Дышать хочу?

Вот-вот сейчас, сверкнув, раскину крылья

И улечу.

1884

«С бородою седою верховный я жрец…»

С бородою седою верховный я жрец,

На тебя возложу я душистый венец,

И нетленною солью горячих речей

Я осыплю невинную роскошь кудрей.

Эту детскую грудь рассеку я потом

Вдохновенного слова звенящим мечом,

И раскроет потомку минувшего мгла,

Что на свете всех чище ты сердцем была.